Неточные совпадения
Городничий. Да я так только заметил вам. Насчет же внутреннего распоряжения и того, что называет в письме Андрей Иванович грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не
имел каких-нибудь
грехов. Это уже так самим богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят.
— Сомнения свойственны слабости человеческой, но мы должны молиться, чтобы милосердый Господь укрепил нас. Какие особенные
грехи имеете? — прибавил он без малейшего промежутка, как бы стараясь не терять времени.
— Но любовь ли это, друг мой? Искренно ли это? Положим, вы простили, вы прощаете… но
имеем ли мы право действовать на душу этого ангела? Он считает ее умершею. Он молится за нее и просит Бога простить ее
грехи… И так лучше. А тут что он будет думать?
— Ваше сиятельство! да кто ж из нас, как следует, хорош? Все чиновники нашего города — люди,
имеют достоинства и многие очень знающие в деле, а от
греха всяк близок.
Латынь из моды вышла ныне:
Так, если правду вам сказать,
Он знал довольно по-латыни,
Чтоб эпиграфы разбирать,
Потолковать об Ювенале,
В конце письма поставить vale,
Да помнил, хоть не без
греха,
Из Энеиды два стиха.
Он рыться не
имел охоты
В хронологической пыли
Бытописания земли;
Но дней минувших анекдоты,
От Ромула до наших дней,
Хранил он в памяти своей.
Он грешен теми же
грехами, как и прочие — это главное; затем он
имеет между односельцами родню, друзей, что тоже остерегает от чересчур резких проявлений произвола.
Только теперь я понимаю, какое значение
имело для него это изречение… Он боялся, что мы будем нести наказание за его
грехи. И его совесть восставала против несправедливой кары, а вера требовала покорности и давала надежду…
Конечно, все это было глупо, но уж таковы свойства всякой глупости, что от нее никуда не уйдешь. Доктор старался не думать о проклятом письме — и не мог. Оно его мучило, как смертельный
грех. Притом
иметь дело с открытым врагом совсем не то, что с тайным, да, кроме того, здесь выступали против него целою шайкой. Оставалось выдерживать характер и ломать самую дурацкую комедию.
Непосредственно, первично ощущаемый всеми людьми и во все времена первородный
грех не мог
иметь своего начала во времени и в этом мире.
Но
грех потому искупляется, и мир-дитя потому
имеет оправдание, что в нем рождается совершенное, божественное, равное Отцу дитя-Христос, что в нем является Логос во плоти и принимает на себя
грехи мира, что дитя-Христос жертвует собой во имя спасения дитяти-мира.
Грех есть источник всех категорий, над которыми рефлектирует гносеология, не понимая первоисточника всего того, с чем
имели дело, так как начинает с вторичного.
Либерализм не есть
грех; это необходимая составная часть всего целого, которое без него распадется или замертвеет; либерализм
имеет такое же право существовать, как и самый благонравный консерватизм; но я на русский либерализм нападаю, и опять-таки повторяю, что за то, собственно, и нападаю на него, что русский либерал не есть русский либерал, а есть не русский либерал.
— Приезжай, — продолжал он. — У нас тоже барышни наши будут; позабавитесь, на фортепьяне сыграют.
Имеем эти забавки-то. Хоть и не достоит было, да что ты с ними, с бабами-то, поделаешь! В мире живя,
греха мирского огребатися по всяк час не можно.
Сказывал старый камердинер его, Платон, что у покойного старая пассия в Москве жила и от оной, будто бы, дети, но она, по закону, никакого притязания к имению покойного
иметь не может, мы же, по христианскому обычаю, от всего сердца
грех ей прощаем и даже не желаем знать, какой от этого
греха плод был!
— Начальником был, усердие
имел — ну, и говорил другое. Оброки сбирал: к одному придешь — денег нет, к другому придешь — хоть шаром на дворе покати! А барин с теплых вод пишет:"Вынь да положь!"Ходишь-ходишь — и скажешь
грехом:"Ах, волк вас задави! своего барина, мерзавцы, на кабак променяли!"Ну, а теперь сам мужиком сделался.
Их, мол, дело особь статья, а твое особь статья: вот кабы твой завод был, это точно что
грех, а то и родитель твой с ними дела
имел, не гнушался".
После него все пошло по-новому. Сперва поселился Мокей зюздинский с бабами, а за ним семей еще боле десятка перетащилось. Старцы наши заметно стали к ним похаживать, и пошел у них тут
грех и соблазн великий. Что при старике Асафе было общее, — припасы ли, деньги ли, — то при Мартемьяне все врозь пошло; каждый об том только и помыслу
имел, как бы побольше милостыни набрать да поскорее к любовнице снести.
Министром ему быть настоящее место по уму; один
грех был: к напитку
имел не то что пристрастие, а так — какое-то остервенение.
В Эн-ске Годнев
имел собственный домик с садом, а под городом тридцать благоприобретенных душ. Он был вдов,
имел дочь Настеньку и экономку Палагею Евграфовну, девицу лет сорока пяти и не совсем красивого лица. Несмотря на это, тамошняя исправница, дама весьма неосторожная на язык, говорила, что ему гораздо бы лучше следовало на своей прелестной ключнице жениться, чтоб прикрыть
грех, хотя более умеренное мнение других было таково, что какой уж может быть
грех у таких стариков, и зачем им жениться?
— Охлажденье, сударь, к нему
имеют… большое охлажденье против прежнего, — отвечал успокоительным тоном Григорий Васильев, — вот уж года четыре мы это замечаем; только и говорят своим горничным девицам: «Ах, говорят, милые мои, как бы я желала выйти замуж!» Барышня, батюшка, умная, по политике тонкая, все, может быть, по чувствительной душе своей почувствовали, какой оне пред господом творцом-создателем
грех имеют.
«А ежели утаите, большой
грех будете
иметь…» — слышалось мне беспрестанно, и я видел себя таким страшным грешником, что не было для меня достойного наказания.
«Откройте все ваши прегрешения без стыда, утайки и оправдания, и душа ваша очистится пред богом, а ежели утаите что-нибудь, большой
грех будете
иметь», — ко мне возвратилось чувство благоговейного трепета, которое я испытывал утром при мысли о предстоящем таинстве.
— Здорово, мать! Куда едешь? В Чистополь? Знаю, бывал там, у богатого татарина батраком нага. А звали татарина Усан Губайдулин, о трех женах был старик, ядреный такой, морда красная. А одна молодуха, за-абавная была татарочка, я с ней
грех имел…
Так что если прежде только человек, исповедующий церковное религиозное учение, мог, признавая себя при этом чистым от всякого
греха, участвовать во всех преступлениях, совершаемых государством, и пользоваться ими, если он только при этом исполнял внешние требования своего исповедания, то теперь и все люди, не верящие в церковное христианство,
имеют такую же твердую светскую научную основу для признания себя чистыми и даже высоконравственными людьми, несмотря на свое участие в государственных злодеяниях и пользование ими.
Восмибратов. Да чтоб уж вам весь его продать. Куда вам его беречь-то!.. Ведь с лесом, сударыня, поверите ли, только
грех один; крестьянишки воруют — судись с ними. Лес подле города, всякий беглый, всякий бродяга пристанище
имеет, ну, и для прислуги тоже, для женского пола… Потому как у них грибной интерес и насчет ягоды, а выходит совсем напротив.
Мир со всем его шумом и суетою не стоил бы ослиного копыта, не
имей человек сладкой возможности оросить свою бедную душу хорошим стаканом красного вина, которое, подобно святому причастию, очищает нас от злого праха
грехов и учит любить и прощать этот мир, где довольно-таки много всякой дряни…
Страх, сомнения, мысль о
грехе и о людском суде — все это приходит ей в голову, но уже не
имеет над нею силы; это уж так, формальности, для очистки совести.
— Сойдетесь! Мало ли люди сходятся и расходятся. Вы, как я
имею честь вас видеть, дама умная этакая, расчетливая, вам
грех даже против старика будет; он наживал-наживал, а тут все прахом пройдет.
— Да уж известно-с, что-с! Слухом земля, сударь, полнится. Знаем, сударь, мы все-с… конечно, с кем же
греха не бывало. Только я вам скажу теперь, сударь, позвольте мне попросту, сударь, по-холопски сказать; уж коль теперь на то пошло, так уж я вам скажу, сударь: есть у вас враг, — суперника вы, сударь,
имеете, сильный суперник, вот-с…
— Владимир Михайлыч! Ладно.. Ведь я беспутная голова был смолоду. Чего только не выкидывал! Ну, знаете, как в песне поется: «жил я, мальчик, веселился и
имел свой капитал; капиталу, мальчик, я решился и в неволю жить попал». Поступил юнкером в сей славный, хотя глубоко армейский полк; послали в училище, кончил с
грехом пополам, да вот и тяну лямку второй десяток лет. Теперь вот на турку прем. Выпьемте, господа, натурального. Стоит ли его чаем портить? Выпьем, господа «пушечное мясо».
Сытость числится радостью и богатство — счастием, ищут люди свободы
греха, а свободы от
греха не
имеют.
Вера Филипповна. Божиться не стала, я
грехом считаю, а сказала, что я и в помышлении этого не
имею. Что мне за охота себя под чужую волю отдавать? Будет, пожила.
Советник.
Грех, ему же вси смертные поработилися. Каждый человек
имеет дух и тело. Дух хотя бодр, да плоть немощна. К тому же несть
греха, иже не может быть очищен покаянием… (С нежностию.) Согрешим и покаемся.
В доме любили, когда Анна Акимовна бывала в духе и дурачилась; это всякий раз напоминало, что старики уже умерли, а старухи в доме не
имеют уже никакой власти и каждый может жить как угодно, не боясь, что с него сурово взыщут. Только две незнакомые старухи покосились на Анну Акимовну с недоумением: она напевала, а за столом
грех петь.
Прерывающимся от внутреннего чувства, но в то же время твердым голосом я сказал ему, что я могу без малейшего стеснения, совершенно свободно располагать двумя тысячами рублей; что ему будет
грех, если он хотя на одну минуту усумнится; что не он будет должен мне, а я ему; что помочь ему в затруднительном положении я считаю самою счастливою минутой моей жизни; что я
имею право на это счастье по моей дружбе к нему;
имею право даже на то, чтобы он взял эту помощь без малейшего смущения и не только без неприятного чувства, но с удовольствием, которое чувствует человек, доставляя удовольствие другому человеку.
— Где
грехам не водиться! — отвечал Александр Афанасьевич, — полон сосуд мерзости, а только невесту я еще не сватал, но действительно на примете
имею и прошу позволения сходить на нее взглянуть.
Уже давно ему доказали, что он не
имеет права пренебрегать своим здоровьем, и его питали постными, но здоровыми кушаньями. Он употреблял их мало, но гораздо больше, чем прежде, и часто ел с особенным удовольствием, а не так, как прежде, с отвращением и сознанием
греха. Так это было и теперь. Он поел кашку, выпил чашку чая и съел половину белого хлеба.
Михаиле Степанович задохнулся от гнева и от страха; он очень хорошо знал, с кем
имеет дело, ему представились траты, мировые сделки,
грех пополам. О браке он и не думал, он считал его невозможным. В своем ответе он просил старика не верить клеветам, уверял, что он их рассеет, говорил, что это козни его врагов, завидующих его спокойной и безмятежной жизни, и, главное, уговаривал его не торопиться в деле, от которого зависит честь его дочери.
Только вот по прошествии времени исповедаюсь я однажды у священника и вдруг такое мечтание; ведь священник этот, думаю, женатый, скоромник и табачник; как же он может меня исповедать и какую он
имеет власть отпускать мне
грехи, ежели он грешнее, чем я?
Другая денная бабочка, которую с
грехом пополам мы назвали Пафия, тоже по Блуменбаху, была средней величины, крылья
имела зубчатые, оранжево-желтые, с темносиними блестящими пятнами.
Андрей (со вздохом). Да-с, я так и понимаю, что не ко мне, потому смеяться теперь надо мною…
грех! Уже это надо совсем никакой души не
иметь!..
Зато действительные нравственные
грехи судятся очень строго, и если общее мнение не
имеет часто серьезных практических последствий, так это от [решительной] невозможности привести в действие общее желание.
—
Грех, сударь; в нищенстве и слепоте моей все теперь вижу и чувствую. В заповеди господней сказано: не пожелай дома ближнего твоего, ни села его, ни раба его, а старушка наша
имела к тому зависть, хотя и то надобно сказать, все люди, все человеки не без слабости.
— Все, — внушительно подтвердил Пантелей. — Только людских
грехов перед покойником покрыть она не может… Кто какое зло покойнику сделал, тому до покаянья
грех не прощен… Ох, Алексеюшка! Нет ничего лютей, как злобу к людям
иметь… Каково будет на тот свет-то нести ее!.. Тяжела ноша, ух как тяжела!..
Вот мы,
грехами ослепленные, деревья только видим, а праведный, очи
имея отверсты, все видит; и град, и церкви, и монастыри, и боярские каменны палаты.
Жизнь больного человека, его душа были мне совершенно неизвестны; мы баричами посещали клиники, проводя у постели больного по десяти-пятнадцати минут; мы с
грехом пополам изучали болезни, но о больном человеке не
имели даже самого отдаленного представления.
Максим тронул вожжи, чмокнул, и бричка с шумом покатила дальше. А жена всё еще говорила, что резать кулич, не доехав до дому, —
грех и непорядок, что всё должно
иметь свое место и время. На востоке, крася пушистые облака в разные цвета, засияли первые лучи солнца; послышалась песня жаворонка. Уж не один, три коршуна, в отдалении друг от друга, носились над степью. Солнце пригрело чуть-чуть, и в молодой траве затрещали кузнечики.
— Извините, пожалуйста, вы хотя моей жене мать, однако, во-первых, я этого терпеть не люблю, чтобы меня безверным считали, а во-вторых, я не понимаю — какой же тут причитаете Кате
грех, если об ней так Иван Яковлевич столько времени просил? Я к Катечке все братские чувства
имею и за нее заступлюсь, потому что она тут ни в чем не виновата.
Если допустить недопустимое, что человек
имеет право наказывать, то кто же из людей возьмет на себя это право? Только те люди, которые пали так низко, что не помнят и не знают своих
грехов.
Брак — это обещание двух людей, мужчины и женщины,
иметь детей только друг от друга. Тот из двух, кто не исполняет этого обещания, делает
грех, от которого всегда ему же самому бывает хуже.