Неточные совпадения
Шипел паровоз, двигаясь задним
ходом, сеял на путь горящие угли, звонко стучал молоток по бандажам колес, гремело железо сцеплений; Самгин, потирая бок, медленно
шел к
своему вагону, вспоминая Судакова, каким видел его в Москве, на вокзале: там он стоял, прислонясь к стене, наклонив голову и считая на ладони серебряные монеты; на нем — черное пальто, подпоясанное ремнем с медной пряжкой, под мышкой — маленький узелок, картуз на голове не мог прикрыть его волос, они торчали во все стороны и свешивались по щекам, точно стружки.
Самгин
шел тихо, как бы опасаясь расплескать на
ходу все то, чем он был наполнен. Большую часть сказанного Кутузовым Клим и читал и слышал из разных уст десятки раз, но в устах Кутузова эти мысли принимали как бы густоту и тяжесть первоисточника. Самгин видел пред собой Кутузова в тесном окружении раздраженных, враждебных ему людей вызывающе спокойным, уверенным в
своей силе, — как всегда, это будило и зависть и симпатию.
— Великое отчаяние, — хрипло крикнул Дьякон и закашлялся. — Половодью подобен был
ход этот по незасеянным, невспаханным полям. Как слепорожденные,
шли, озимя топтали,
свое добро. И вот наскакал на них воевода этот, Сенахериб Харьковский…
Барон вел процесс, то есть заставлял какого-то чиновника писать бумаги, читал их сквозь лорнетку, подписывал и
посылал того же чиновника с ними в присутственные места, а сам связями
своими в свете давал этому процессу удовлетворительный
ход. Он подавал надежду на скорое и счастливое окончание. Это прекратило злые толки, и барона привыкли видеть в доме, как родственника.
Исцеление ли было в самом деле или только естественное улучшение в
ходе болезни — для Алеши в этом вопроса не существовало, ибо он вполне уже верил в духовную силу
своего учителя, и
слава его была как бы собственным его торжеством.
Статейки эти, говорят, были так всегда любопытно и пикантно составлены, что быстро
пошли в
ход, и уж в этом одном молодой человек оказал все
свое практическое и умственное превосходство над тою многочисленною, вечно нуждающеюся и несчастною частью нашей учащейся молодежи обоего пола, которая в столицах, по обыкновению, с утра до ночи обивает пороги разных газет и журналов, не умея ничего лучше выдумать, кроме вечного повторения одной и той же просьбы о переводах с французского или о переписке.
Миноносцы
шли осторожно, ощупью, соразмеряя
свой ход с показаниями лага.
Пятышин собрал все
свои остатки и начал строить кирпичный завод, но кирпич не нашел сбыта; ломку мрамора постигла та же участь; не
пошло в
ход также и выжигание извести.
Он не обедал в этот день и не лег по обыкновению спать после обеда, а долго ходил по кабинету, постукивая на
ходу своей палкой. Когда часа через два мать
послала меня в кабинет посмотреть, не заснул ли он, и, если не спит, позвать к чаю, — то я застал его перед кроватью на коленях. Он горячо молился на образ, и все несколько тучное тело его вздрагивало… Он горько плакал.
Получив
свои порции, арестанты
идут прочь; одни едят на
ходу, другие сидя на земле, третьи у себя на нарах.
Работа все-таки
шла своим обычным
ходом, по раз заведенному порядку, хотя это было только одною внешностью: душа отлетела…
Когда поезд остановился. Горизонт приказал носильщикам отнести вещи в первый класс и велел жене
идти за ним следом. А сам задержался в выходных дверях, чтобы пропустить обе
свои партии. Старухе, наблюдавшей за дюжиной женщин, он коротко бросил на
ходу...
— Она верно
идет! — говорил он. — Вот она привела вас ко мне с открытой душой. Нас, которые всю жизнь работают, она соединяет понемногу; будет время — соединит всех! Несправедливо, тяжело построена она для нас, но сама же и открывает нам глаза на
свой горький смысл, сама указывает человеку, как ускорить ее
ход.
Прогулка Санина с Марьей Николаевной, беседа Санина с Марьей Николаевной продолжалась час с лишком. И ни разу они не останавливались — все
шли да
шли по бесконечным аллеям парка, то поднимаясь в гору и на
ходу любуясь видом, то спускаясь в долину и укрываясь в непроницаемую тень — и все рука с рукой. Временами Санину даже досадно становилось: он с Джеммой, с
своей милой Джеммой никогда так долго не гулял… а тут эта барыня завладела им — и баста!
— Такая же, как между всякой философией и религией: первая учит познавать сущность вещей посредством разума, а религия преподает то, что сказано в божественном откровении; но путь в достижении того и другого познания в мистицизме иной, чем в других философских системах и в других вероучениях, или, лучше сказать, оба эти пути сближены у мистиков: они в
своей философии ум с его постепенным
ходом, с его логическими выводами ставят на вторую ступень и дают предпочтение чувству и фантазии, говоря, что этими духовными орудиями скорее и вернее человек может достигнуть познания сущности мирового бытия и что путем ума человек
идет черепашьим шагом, а чувством и созерцанием он возлетает, как орел.
Мистер Гопкинс
шел мимо, как всегда, величаво и важно, играя на
ходу своим клобом, и его внимательный взгляд остановился на странной фигуре неизвестного иностранца.
Но говорить так — всё равно что говорить человеку, переплывающему быструю реку и направляющему
свой ход против течения, что нельзя переплыть реку, направляясь против течения, а что для того, чтобы переплыть ее, надо плыть по тому направлению, по которому он хочет
идти.
Полагать, что жизнь человеческая
пойдет по направлению, указанному Христом, всё равно что полагать, что лодочник, перебивая быструю реку и направляя
свой ход почти прямо против течения, поплывет по этому направлению.
— Бабушка Татьяна мне прямо тогда сказала, что она меня не благословляет… — пускала Феня в
ход свой последний, самый сильный аргумент. — А я против ее воли не могу
идти, потому что считаю бабушку Татьяну второй матерью. Она худу не научит, Алена Евстратьевна. Недаром она вон как разнемоглась с горя… Нет, нет, и не говорите лучше. Я и слышать ничего не хочу!
— Полуэктова убили! — вдруг крикнул кто-то. Илья вскочил со стула, как будто этим криком позвали его. Но в трактире все засуетились и
пошли к дверям, на
ходу надевая шапки. Он бросил на поднос гривенник, надел на плечо ремень
своего ящика и
пошёл так же быстро, как и все они.
—
Ход есть —
иди! А я тебя направлю… Как раз на
свое место придешь…
Я слышал, как мой отец вернулся из клуба; он постучал в ворота, через минуту в окне показался огонь, и я увидел сестру, которая
шла торопливо с лампой и на
ходу одною рукой поправляла
свои густые волосы.
Опустив поводья, он сидел задумчиво на
своей лошади, которая
шла спокойной и ровной
ходою; мечтал о будущем, придумывал всевозможные средства к истреблению французской армии и вслед за бегущим неприятелем летел в Париж: пожить, повеселиться и забыть на время о любезном и скучном отечестве.
Они удивлялись, что я
пошел как старая лошадь. Меня стали проезжать, и я стал упражняться в беганьи рысью. С каждым днем я делал бòльшие и бòльшие успехи, так что чрез три месяца сам Генерал и многие другие хвалили мой
ход. Но странное дело, именно потому, что они воображали себе, что я не
свой, а конюшего,
ход мой получал для них совсем другое значение.
На самом краю сего оврага снова начинается едва приметная дорожка, будто выходящая из земли; она ведет между кустов вдоль по берегу рытвины и наконец, сделав еще несколько извилин, исчезает в глубокой яме, как уж в
своей норе; но тут открывается маленькая поляна, уставленная несколькими высокими дубами; посередине в возвышаются три кургана, образующие правильный треугольник; покрытые дерном и сухими листьями они похожи с первого взгляда на могилы каких-нибудь древних татарских князей или наездников, но, взойдя в середину между них, мнение наблюдателя переменяется при виде отверстий, ведущих под каждый курган, который служит как бы сводом для темной подземной галлереи; отверстия так малы, что едва на коленах может вползти человек, ко когда сделаешь так несколько шагов, то пещера начинает расширяться всё более и более, и наконец три человека могут
идти рядом без труда, не задевая почти локтем до стены; все три
хода ведут, по-видимому, в разные стороны, сначала довольно круто спускаясь вниз, потом по горизонтальной линии, но галлерея, обращенная к оврагу, имеет особенное устройство: несколько сажен она
идет отлогим скатом, потом вдруг поворачивает направо, и горе любопытному, который неосторожно пустится по этому новому направлению; она оканчивается обрывом или, лучше сказать, поворачивает вертикально вниз: должно надеяться на твердость ног
своих, чтоб спрыгнуть туда; как ни говори, две сажени не шутка; но тут оканчиваются все искусственные препятствия; она
идет назад, параллельно верхней
своей части, и в одной с нею вертикальной плоскости, потом склоняется налево и впадает в широкую круглую залу, куда также примыкают две другие; эта зала устлана камнями, имеет в стенах
своих четыре впадины в виде нишей (niches); посередине один четвероугольный столб поддерживает глиняный свод ее, довольно искусно образованный; возле столба заметна яма, быть может, служившая некогда вместо печи несчастным изгнанникам, которых судьба заставляла скрываться в сих подземных переходах; среди глубокого безмолвия этой залы слышно иногда журчание воды: то светлый, холодный, но маленький ключ, который, выходя из отверстия, сделанного, вероятно, с намерением, в стене, пробирается вдоль по ней и наконец, скрываясь в другом отверстии, обложенном камнями, исчезает; немолчный ропот беспокойных струй оживляет это мрачное жилище ночи...
Он
пошёл быстро, обдумывая на
ходу, что надо сказать сыну, придумал что-то очень строгое и достаточно ласковое, но, тихо отворив дверь в комнату Ильи, всё забыл. Сын стоял на коленях, на стуле, упираясь локтями о подоконник, он смотрел в багрово-дымное небо; сумрак наполнял маленькую комнату бурой пылью; на стене, в большой клетке, возился дрозд: собираясь спать, чистил
свой жёлтый нос.
Мы
пошли. Старик как-то переваливал на
ходу и постоянно передвигал на голове
свою высокую войлочную шляпу с растрескавшимися полями; он несколько раз вслух проговорил: «Нет, Матвеевна, не ладно… я тебе говорю: не ладно!»
Опять желтая четвероместная карета с важами, наполненными дамскими туалетами и нашим платьем, подъезжает шестериком под крыльцо, дверцы отворяются, подножка в четыре ступеньки со стуком подставляет
свои коврики, и мы занимаем надлежащие места; повар Афанасий садится с кучером на козлы, а проворный камердинер Иван Никифоров, крикнув: «
Пошел!» — на
ходу вскакивает на запятки и усаживается в крытой сиделке.
Некоторое время, давно уж, месяца два назад, я стал замечать, что она хочет сделать меня
своим другом, поверенным и даже отчасти уж и пробует. Но это почему-то не
пошло у нас тогда в
ход; вот взамен того и остались странные теперешние отношения; оттого-то и стал я так говорить с нею. Но, если ей противна моя любовь, зачем прямо не запретить мне говорить о ней?
— В этих праздничных порядках в сущности много жестокого, — сказала она немного погодя, как бы про себя, глядя в окно на мальчиков, как они толпою
шли от дома к воротам и на
ходу, пожимаясь от холода, надевали
свои шубы и пальто. — В праздники хочется отдыхать, сидеть дома с родными, а бедные мальчики, учитель, служащие обязаны почему-то
идти по морозу, потом поздравлять, выражать
свое почтение, конфузиться…
В периоде послепетровском литературное развитие, не отступая от
своего главного
хода,
идет гораздо быстрее, чем прежде, хоть не до такой степени быстро, как полагает г. Милюков.
Он
шел своим обычным размеренным шагом, в длинном полумонашеском хитоне и круглой шляпе,
шел и на
ходу, помахивая полуштофом, размышлял о суете сует в таком роде, что вот умерший кум получал хорошее жалованье, а нонче что ему в деньгах?
Но большей частию вместо аристократических рассказов и воспоминаний Лев Степанович, угрюмый и «гневный», как. выражалась молдаванка, притеснял ее и жену за игрой всевозможными мелочами, бросал, сдавая, карты на пол, дразнил молдаванку, с бешенством критиковал каждый
ход и так добивал вечер до ужина. В десятом часу Лев Степанович отправлялся в спальню, замечая: «Ну,
слава богу, вот день-то и прошел», — как будто он ждал чего-то или как будто ему хотелось поскорее скоротать
свой век.
Новые начала берут силу все более и более. «Беззаконники»
пошли против какого-то циркуляра и стали под
свою руку приневоливать насильно. Становится все труднее… Пущены в
ход всякие средства…
Не знаю, догадался ли Гаврилов о настоящей причине этого эпизода. Я отошел от угла, чтобы он не увидел устроенной арестантами лестницы, и продолжал надевать пальто на
ходу. Солдат оглядывался чутко и беспокойно. Гаврилов хотел было пнуть собаку ногой, но она отбежала так разумно и с таким видом
своей правоты, что он не
пошел за ней к ее куче мусора и только задумчиво несколько раз перевел
свои глаза то на нее, то на меня…
Эта мысль подкрепила наши силы, и мы
шли бодро, рассказывая друг другу
свои подвиги, удачи и неудачи и закусывая все это на
ходу оставшимся у нас хлебом.
Действительно, работали с радостию. Откуда только что возможно было выбрать — все собрали. А сам Иван Фомич в это время изготовил
свой проект, который, как все им писанное, был изложен мастерски и
пошел в
ход. Прежде чем готовы были наши кадастры и сметы, потребные уже к заключительному дележу и рассадке двадцати пяти тысяч наших воинов, которые должны были поставить
свои самовары и напустить здесь приятного отечественного дымку, князь был введен Самбурским во все его соображения.
Ко мне обыкновенно пишет, по всем делам, коротенькие, дружественные записочки, безграмотные, бестолковые, и я хоть не формалист, но в то же время, помилуйте, эти бумаги останутся при делах, и преемник мой, увидевши их, будет иметь полное право сказать: «Что за чудак был губернатор, который с
своим чиновником особых поручений вел дружескую переписку по делам?» И в заключение всего
послал помимо меня в Петербург нелепейший проект об изменении полиции, который, конечно, не давши ему никакого
хода, возвратили ко мне; однако не менее того все-таки видели, какого гуся я держу около себя.
Вихоревские пальто спервоначалу шибко
пошли в
ход, только ненадолго: зазорно стало господам мужицкого дела одежу носить — подавай хоть поплоше, да подороже, да чтоб было не
свое, а немецкое дело…
И колокольный звон, и крестные
ходы вкруг скита и по окольным полям, и свободное отправление погребения с громогласным пением и целым строем попов во всем чину
своем — все это бывало в захолустном, забившемся в дремучие леса Улангере и придавало ему блеск и
славу по всему старообрядству.
Вон понизу бурлаки с однообразным, протяжным стоном
идут бечевою, старец с вершины горы
своей благословляет труждающегося и обремененного человека, и бурлак, завидев святого старца, благоговейно на
ходу обнажает
свою облитую потом голову.
Чем ближе приближался корвет к Кронштадту, тем сильнее росло нетерпение моряков. Несмотря на то, что Игнатий Николаевич, любовно хлопотавший в
своей «машинке», как он нежно называл машину «Коршуна», пустил ее «вовсю», и корвет, имея еще триселя,
шел узлов до десяти, всем казалось, что «Коршун» ползет, как черепаха, и никогда не дойдет. И каждый считал
своим долгом покорить Игнатия Николаевича за то, что
ход мал.
— Я уверен, что вы, Андрей Николаевич, распорядитесь не хуже меня в случае какого-нибудь несчастья…
Слава богу, мы друг друга знаем. Но в данном случае я не могу уйти… Ведь я рискнул
идти полным
ходом в этот дьявольский туман, и, следовательно, я один должен нести ответственность за все последствия моего решения и быть безотлучно на
своем посту… Вы ведь поймете меня и не объясните мое упорство недоверием к вам, Андрей Николаевич!
Стоя на корме, Володя еще долго не спускал глаз с парохода и несколько времени еще видел
своих. Наконец, все лица слились в какие-то пятна, и самый пароход все делался меньше и меньше. Корвет уже
шел полным
ходом, приближаясь к большому рейду.
Три дня после выезда нашего из Москвы он все спал: спал на стоянках, спал и дорогою — и с этою целию, для доставления большего удобства себе, никого не подсаживал в беседку, а лежал, растянувшись вдоль обоих мест на передке. Лошадьми же правил кто-нибудь из нас, но, впрочем, мы это делали более для
своего удовольствия, так как привычные к
своему делу кони сами знали, что им было нужно делать, и
шли своею мерною
ходою.
Уроки, приготовление их, беготня за Ирочкой на половину старших, схватки с Крошкой и соревнование в учении с самыми лучшими ученицами — «сливками» класса, — долгие стояния по праздникам в церкви (которые я особенно любила благодаря торжественной таинственности службы), воскресные дежурства в приемной за отличие в поведении — все это
шло заведенной машиной, однообразно выстукивающей
свой правильный
ход.
Он не стал ее удерживать и смотрел ей вслед. Серафима
пошла порывистой поступью и стала подниматься по крутой тропинке, нервно оправляя на
ходу свою накидку.
Впервые я почувствовал это, когда мы
шли по энской дороге —
шли десять часов непрерывно, не останавливаясь, не замедляя
хода, не подбирая упавших и оставляя их неприятелю, который сплошными массами двигался сзади нас и через три-четыре часа стирал следы наших ног
своими ногами.
— Зачем, — продолжал оратор, — нам все эти прозвища перебирать, господа?.. Славянофилы, например, западники, что ли, там… Все это одни слова. А нам надо дело… Не кличка творит человека!.. И будто нельзя почтенному гражданину занимать
свою позицию? Будто ему кличка доставляет
ход и уважение?.. Надо это бросить… Жалуются все: рук нет, голов нет, способных людей и благонамеренных. Мудрено ли это?.. Потому, господа, что боятся самих себя… Все в кабалу к другим
идут!..
Мы уже были верст за пять от речки, обозы
шли уже обычным
ходом. Ехал отбившийся от
своего парка зарядный ящик; вдруг сидевший на козлах ящика солдат крикнул ездовым...