Неточные совпадения
Крылатые обезьяны, птицы
с головами зверей, черти в форме жуков, рыб и птиц; около полуразрушенного шалаша испуганно скорчился святой Антоний, на него идут свинья, одетая женщиной обезьяна в смешном колпаке; всюду ползают различные гады; под столом, неведомо зачем стоящим в пустыне, спряталась голая женщина; летают ведьмы; скелет какого-то
животного играет на арфе; в воздухе летит или взвешен колокол; идет царь
с головой кабана и рогами козла.
Ворон скорее следует отнести к полезным птицам, чем к вредным. Убирая в тайге трупы павших
животных, дохлых рыб по берегам рек, моллюсков, выброшенных морским прибоем, и в особенности разные отбросы человеческих жилищ, они являются незаменимыми санитарами и
играют огромную роль в охране природы. Вред, причиняемый воронами хозяйству, по сравнению
с той пользой, которую они приносят, невелик.
Эта неподвижная, апатичная натура,
с чисто
животными инстинктами, отталкивала ее, особенно по сравнению
с Прейном, у которого ум вечно
играл и искрился.
Капельмейстер, державший первую скрипку, был ленивейшее в мире
животное: вместо того, чтобы упражнять оркестр и совершенствоваться самому в музыке, он или спал, или удил рыбу, или, наконец,
играл с барской собакой на дворе; про прочую братию и говорить нечего: мальчишка-валторнист был такой шалун, что его следовало бы непременно раз по семи в день сечь: в валторну свою он насыпал песку, наливал щей и даже засовывал в широкое отверстие ее маленьких котят.
С диким наслаждением останавливается он на той унизительной роли, которую
играл столько лет перед этой женщиной — бывшей камеристкой княжны Шестовой. Медленно анализирует развитие к ней в его сердце чисто
животной страсти
с момента появления ее в доме покойной княгини. Ему кажется, что и теперь еще ее пленительный образ волнует ему кровь, мутит его воображение. Таковы результаты неудовлетворенного желания его похотливого сердца.
Смешивая вспышки чувственности
с чувством, они осмеливаются называть любовью свое
животное влечение, при котором женщина
играет роль самки.
И молча садились они
играть в веселую и смешную игру — в хаосе сдвинутых
с мест и перевернутых вещей, среди глубокой ночи, когда давно уже спало все: и люди, и
животные, и поля.