Густой парк Ореанды, благородные развалины Мраморного дворца, красный дворец Ливадии, правильные ряды виноградника на горах, и вот, наконец., включенный в подкову гор, веселый, пестрый, амфитеатр Ялты,
золотые купола собора, тонкие, стройные, темные кипарисы, похожие на черные узкие веретена, каменная набережная и на ней, точно игрушечные, люди, лошади и экипажи.
Неточные совпадения
На всех их были
золотые прорезные кресты,
золотыми прорезными цепями прикрепленные к
куполам, так что издали сверкало, как бы на воздухе, ни к чему не прикрепленное, висевшее
золото.
Тут, на высокой горе, стоять бы монастырю с башнями,
куполами и
золотым, далеко сияющим из-за кедров, крестом.
Беспорядочно расставленные, с десяток более нежели скромных домиков, стоящих друг к другу, как известная изба на курьих ножках, — по очереди появлялись из-за зелени; скромно за ними возникал зеленый
купол церкви с
золотым крестом.
Вдали, далеко впереди паровоза, уже начали поблескивать
золотыми огнями
купола колоколен. Мимо купе прошел кондуктор и сделал Горизонту какой-то неуловимый знак. Тот сейчас же вышел вслед за кондуктором на площадку.
Там сверкали нестерпимым блеском мостовые из
золотых плиток, возвышались причудливые
купола и башни с пурпурными крышами, сверкали брильянты в окнах, трепетали в воздухе яркие разноцветные флаги.
— Иван-то великий! Иван-то великий! Ах, боже ты мой! — восклицал он, — и малый Иван тут же притулился… Спас-то, спас-то! так и горит
куполом на солнышке! Ах, Москва —
золотые маковки! Слава те, господи! привел бог!
Золото солнца расплескалось на соборных
куполах, высоко кружатся голуби.
Вот налево Савостьянов, булочная, а наискосок Арбатской площади — белое длинное здание Александровского училища на Знаменке, с
золотым малым
куполом над крышей, знак домашней церкви.
Она о четырех углах, сто шагов по сторонам, три копья в высоту, ее средина — на двенадцати
золотых колоннах в толщину человека на вершине ее голубой
купол, вся она из черных, желтых, голубых полос шелка, пятьсот красных шнуров прикрепили ее к земле, чтобы она не поднялась в небо, четыре серебряных орла по углам ее, а под
куполом, в середине палатки, на возвышении, — пятый, сам непобедимый Тимур-Гуруган, царь царей.
Раскланявшись вторично, Беккер поднял шест, поставил его перпендикулярно, укрепил толстый его конец к
золотому поясу, обхватывавшему живот, и начал приводить в равновесие другой конец с железным перехватом, едва мелькавшим под
куполом цирка.
В синем
куполе неба таяло огненное солнце, потоки лучей лились на зелень парка, земля была покрыта
золотыми узорами — и двое людей, тихо шагая по дорожке, были смешно и странно пёстрыми.
Собор внутри был полон таинственной, тяжелой тьмы, благодаря которой стрельчатые узкие окна казались синими, а
купол уходил бесконечно в вышину. Пять-шесть свечей горело перед иконами алтаря, не освещая черных старинных ликов и лишь чуть поблескивая на ризах и на острых концах
золотых сияний. Пахло ладаном, свечной гарью и еще той особенной холодной, подвальной сыростью древнего храма, которая всегда напоминает о смерти.
Дальше, дальше уходил берег… Необъятная ширь кругом и
золотой поток лучезарного солнца там, наверху, под голубым
куполом неба, точно яркая безмолвная сказка голубых высот.
Милая, дорогая сердцу церковь, белая, с большим белым
куполом и
золотыми крестами на
куполе и колокольне.
Птицы на головах Минина и Пожарского, протянутая в пространство рука, пожарный солдатик у решетки, осевшийся, немощный и плоский
купол гостиного двора и вся Ножовая линия с ее фронтоном и фризом, облезлой штукатуркой и барельефами, темные пятнистые ящики Никольских и Спасских ворот, отпотелая стена с башнями и под нею загороженное место обвалившегося бульвара; а из-за зубцов стены — легкая ротонда сената, голубая церковь, точно перенесенная из Италии, и дальше — сказочные
золотые луковицы соборов, — знакомые, сотни раз воспринятые образы стояли в своей вековой неподвижности…
На одной красуются величественные храмы XVII века, украшенные снаружи стенописью, увенчанные
золотыми шатрами и
куполами.
Крыши и
купола, или главы, теремов и башенок были из цветных изразцов или
золотой и серебряной чешуи, а ярко расписанные стены довершали оригинальность и роскошь внешности этого странного жилища не менее странного царя-монаха.
Сорок сороков церквей московских с их на все музыкальные тона звучащими колоколами, с их
золотыми и пестрыми
куполами, указывают на набожность коренного московского населения, и, действительно, полные всегда молящимися храмы Божии до сих пор удовлетворяют эту беспримерную для других русских городов набожность московских обывателей.
Крыши и
купол, или главы теремов и башенок были из разноцветных изразцов или
золотой и серебряной чешуи, а ярко размалеванные стены довершали своеобразность и роскошь внешнего вида этого оригинального жилища не менее оригинального царя-монаха.
На первом плане представлялся огромный каменный трехэтажный дом, назначенный для кадетского корпуса; за ним высился большой, окруженный колоннами,
купол собора и
золотой шпиль колокольни, а там в разных местах выглядывали зеленые и красные кровли зданий, за которыми бесконечный сад сливался с горизонтом.
Несколько слободских церквей с ярко горевшими на
куполах крестами высились вблизи дворца. Стены их были также ярко размалеваны. Между ними особенною пышностью и богатством выделялся славный храм Богоматери, покрытый снаружи яркою живописью. На каждом кирпиче этой церкви блестел
золотой крест, что придавало ей вид громадной
золотой клетки.
В 1746 году императрица приказала поставить на крыше дворца два
купола: один с крестом на Невской перспективе, где будет церковь, и для симметрии, на другой противоположной части дворца, на
куполе утвердить звезду. Железный крест, четырехаршинной величины, был сделан на сестрорецких заводах. На золочение креста пошло один фунт шестьдесят восемь золотников червонного
золота, или двести два иностранных червонца.
Это строение должно было быть трехэтажное и иметь крышу в виде четырехстороннего
купола из белого железа с
золотыми украшениями.