Неточные совпадения
— Да, но ты не
забудь, чтò ты и чтò я… И кроме того, — прибавила Анна, несмотря на богатство
своих доводов и на бедность доводов Долли, как будто всё-таки сознаваясь, что это нехорошо, — ты не
забудь главное, что я теперь нахожусь не в том
положении, как ты. Для тебя вопрос: желаешь ли ты не иметь более детей, а для меня: желаю ли иметь я их. И это большая разница. Понимаешь, что я не могу этого желать в моем
положении.
Вронский теперь
забыл всё, что он думал дорогой о тяжести и трудности
своего положения.
Достигнув успеха и твердого
положения в жизни, он давно
забыл об этом чувстве; но привычка чувства взяла
свое, и страх за
свою трусость и теперь оказался так силен, что Алексей Александрович долго и со всех сторон обдумывал и ласкал мыслью вопрос о дуэли, хотя и вперед знал, что он ни в каком случае не будет драться.
Он чувствовал всю мучительность
своего и её
положения, всю трудность при той выставленности для глаз всего света, в которой они находились, скрывать
свою любовь, лгать и обманывать; и лгать, обманывать, хитрить и постоянно думать о других тогда, когда страсть, связывавшая их, была так сильна, что они оба
забывали оба всем другом, кроме
своей любви.
— Ты говоришь, что это нехорошо? Но надо рассудить, — продолжала она. — Ты
забываешь мое
положение. Как я могу желать детей? Я не говорю про страдания, я их не боюсь. Подумай, кто будут мои дети? Несчастные дети, которые будут носить чужое имя. По самому
своему рождению они будут поставлены в необходимость стыдиться матери, отца,
своего рождения.
— Мы долго от нее это скрывали, пока она не привыкла к
своему положению; а когда сказали, так она дня два поплакала, а потом
забыла.
— И он живо вспомнил основные
положения Генри Джорджа и
свое увлечение им и удивлялся на то, как он мог
забыть всё это.
— Нет, я этого никогда не могу
забыть и поэтому должен в особенности выяснить
положение свое собственное и других заводчиков. Мы живем паразитами…
Что же коснулось этих людей, чье дыхание пересоздало их? Ни мысли, ни заботы о
своем общественном
положении, о
своей личной выгоде, об обеспечении; вся жизнь, все усилия устремлены к общему без всяких личных выгод; одни
забывают свое богатство, другие —
свою бедность и идут, не останавливаясь, к разрешению теоретических вопросов. Интерес истины, интерес науки, интерес искусства, humanitas [гуманизм (лат.).] — поглощает все.
Оконченная, замкнутая личность западного человека, удивляющая нас сначала
своей специальностью, вслед за тем удивляет односторонностью. Он всегда доволен собой, его suffisance [самонадеянность (фр.).] нас оскорбляет. Он никогда не
забывает личных видов,
положение его вообще стесненное и нравы приложены к жалкой среде.
Ни мысли, ни заботы о
своем общественном
положении, о
своей личной выгоде, об обеспечении; вся жизнь, все усилия устремлены к общему без всяких личных выгод; одни
забывают свое богатство, другие
свою бедность — идут, не останавливаясь, к разрешению теоретических вопросов.
Паншин возражал раздражительно и резко, объявил, что умные люди должны все переделать, и занесся наконец до того, что,
забыв свое камер-юнкерское звание и чиновничью карьеру, назвал Лаврецкого отсталым консерватором, даже намекнул — правда, весьма отдаленно — на его ложное
положение в обществе.
Веришь ли, что, бывало, в Алексеевском равелине, — несмотря на допросы, очные ставки и все прибаутки не совсем забавного
положения, я до того забывался, что, ходя диагонально по
своему пятому Nомeру, несознательно подходил к двери и хотел идти за мыслию, которая
забывала о замке и страже.
— Ну, что же делать, очень жаль! — говорил Павел, находя и со
своей стороны совершенно невозможным, чтобы она в этом
положении появилась на сцене. — До свиданья! — сказал он и ушел опять к Анне Ивановне, которая была уже в шляпке. Он посадил ее на нарочно взятого лихача, и они понеслись на Никитскую. Фатееву Павел в эту минуту совершенно
забыл. Впереди у него было искусство и мысль о том, как бы хорошенько выучить Анну Ивановну сыграть роль Юлии.
Входя в дом Аггея Никитича, почтенный аптекарь не совсем покойным взором осматривал комнаты; он, кажется, боялся встретить тут жену
свою; но, впрочем, увидев больного действительно в опасном
положении, он
забыл все и исключительно предался заботам врача; обложив в нескольких местах громадную фигуру Аггея Никитича горчичниками, он съездил в аптеку, привез оттуда нужные лекарства и, таким образом, просидел вместе с поручиком у больного до самого утра, когда тот начал несколько посвободнее дышать и, по-видимому, заснул довольно спокойным сном.
Но, кроме труда уберечь их, в остроге было столько тоски; арестант же, по природе
своей, существо до того жаждущее свободы и, наконец, по социальному
своему положению, до того легкомысленное и беспорядочное, что его, естественно, влечет вдруг «развернуться на все», закутить на весь капитал, с громом и с музыкой, так, чтоб
забыть, хоть на минуту, тоску
свою.
Условные
положения, установленные сотни лет назад, признававшиеся веками и теперь признаваемые всеми окружающими и обозначаемые особенными названиями и особыми нарядами, кроме того подтверждаемые всякого рода торжественностью, воздействием на внешние чувства, до такой степени внушаются людям, что они,
забывая обычные и общие всем условия жизни, начинают смотреть на себя и всех людей только с этой условной точки зрения и только этой условной точкой зрения руководствуются в оценке
своих и чужих поступков.
Арина Васильевна, несмотря на грозное
положение головы моего дедушки,
забыв и не понимая, что сама подстрекнула старика не согласиться на женитьбу сына, громко завопила: «Батюшка Степан Михайлович! сжалься, не погуби родного
своего детища, ведь он у нас один и есть; позволь жениться Алеше!
— Более всего на свете! — вскричал Милославский,
забыв на минуту весь ужас
своего положения.
В пылу сражения и потом во время тяжкой болезни он, казалось,
забыл о
своем положении; но когда телесная болезнь его миновалась, то сердечный недуг с новой силою овладел его душою.
Музыка заставляет меня
забывать себя, мое истинное
положение, она переносит меня в какое-то другое, не
свое положение: мне под влиянием музыки кажется, что я чувствую то, чего я, собственно, не чувствую, что я понимаю то, чего не понимаю, что могу то, чего не могу.
Народ, еще неопытный в таких волнениях, похож на актера, который, являясь впервые на сцену, так смущен новостию
своего положения, что
забывает начало роли, как бы твердо ее ни знал он; надобно непременно, чтоб суфлер, этот услужливый Протей, подсказал ему первое слово, — и тогда можно надеяться, что он не запнется на дороге.
Пролетел месяц, за ним второй и третий, 17-й год отошел и полетел февраль 18-го. Я привык к
своему новому
положению и мало-помалу
свой дальний участок стал
забывать. В памяти стерлась зеленая лампа с шипящим керосином, одиночество, сугробы… Неблагодарный! Я
забыл свой боевой пост, где я один без всякой поддержки боролся с болезнями,
своими силами, подобно герою Фенимора Купера выбираясь из самых диковинных
положений.
Они
забыли о толках людей, о двусмысленности
своего положения, об опасностях, о будущем.
У графа опять кровь бросилась в голову, он обхватил ее за талию, целовал ее шею, глаза… Анна Павловна поняла опасность
своего положения. Чувство стыда и самосохранения, овладевшее ею, заставило
забыть главную мысль. Она сильно толкнула графа, но тот держал ее крепко.
Доброта души С. Н. Глинки была известна его знакомым: он не мог видеть бедного человека, не поделившись всем, что имел,
забывая свое собственное
положение и не думая о будущем, отчего, несмотря на значительный иногда прилив денег, всегда нуждался в них…
Юлия не только не беспокоилась, но даже почти совсем
забыла в этом приятном обществе
свое неприятное
положение, тем более что приехавшая горничная и привезшая ей вещи объявила, что Павел даже и не спросил, куда и зачем это везут.
Теперь мы,
забыв всякую разность
своих положений, ежедневно играли по вечерам в короли, а Аполлинарий даже курил в комнатах
свои нежинские корешки и садился в столовой в отцовском кресле, что меня немножко обижало.
Василий Леонидыч. Вот, я вам скажу,
положение, а? Пойду к мама, одно спасенье. А то сумасшествует с
своим спиритизмом и всех
забыл. (Идет наверх.)
Я
свое достоинство сохранил, но это меня просто ошпарило. Так мне стало досадно и так горько, что я вцепился в жида и исколотил его ужасно, а сам пошел и нарезался молдавским вином до беспамятства. Но и в этом-то
положении никак не
забуду, что кукона у меня была и я ее не узнал и как ворона ее из рук выпустил. Недаром мне этот шалоновый сверток как-то был подозрителен… Словом, и больно, и досадно, но стыдно так, что хоть сквозь землю провалиться… Был в руках клад, да не умел брать, — теперь сиди дураком.
Напрасно кто-нибудь, более их искусный и неустрашимый, переплывший на противный берег, кричит им оттуда, указывая путь спасения: плохие пловцы боятся броситься в волны и ограничиваются тем, что проклинают
свое малодушие,
свое положение, и иногда, заглядевшись на бегущую мимо струю или ободренные криком, вылетевшим из капитанского рупора, вдруг воображают, что корабль их бежит, и восторженно восклицают: «Пошел, пошел, двинулся!» Но скоро они сами убеждаются в оптическом обмане и опять начинают проклинать или погружаются в апатичное бездействие,
забывая простую истину, что им придется умереть на мели, если они сами не позаботятся снять с нее корабль и прежде всего хоть помочь капитану и его матросам выбросить балласт, мешающий кораблю подняться.
Я не привожу здесь
своего протокола, предварительных сведений и осмотра… Длинен он, да и
забыл я его… Сообщаю его здесь в общих чертах вкратце… Прежде всего я описал, в каком
положении я застал Ольгу, и во всех подробностях изложил приведенный мною допрос ее. Из этого допроса видно было, что Ольга давала мне ответы сознательно и сознательно же скрыла от меня имя убийцы. Она не хотела, чтоб убийца понес кару, и это неминуемо наводит на предположение, что преступник был для нее дорог и близок.
Едва Висленев стал, по легкомысленности
своей,
забывать о
своем оброчном
положении и о других
своих петербургских обязательствах, как его ударила новая волна: гордановский портфель, который Висленев не мог представить
своему другу иначе как с известным нам надрезом.
Когда обвиняют рабочих в том, что они не понимают верховной ценности личности, подозрительно относятся к правде персонализма и полагаются исключительно на коллективы, то
забывают, что изолированный рабочий совершенно беспомощен и раздавлен, в профессиональном же союзе или социалистической партии он делается силой и может бороться за улучшение
своего положения.
Споры о том, что не касается жизни, именно о том, отчего происходит жизнь: анимизм ли это, витализм ли, или понятие еще особой какой силы, скрыли от людей главный вопрос жизни, — тот вопрос, без которого понятие жизни теряет
свой смысл, и привели понемногу людей науки, — тех, которые должны вести других, — в
положение человека, который идет и даже очень торопится, но
забыл, куда именно.
К пульсу… Милость божия, пульс едва-едва бьется, как слабый отзыв жизни из далекого мира. Этот признак возвращает лекарю разум, искусство, силы, все, что было оставило его. Сделаны тотчас врачебные пособия, и Холмский открывает глаза. Долго не в состоянии он образумиться, где он, что с ним; наконец, с помощью возрастающих сил
своих и объяснений лекаря, может дать отчет в
своем положении. Тронутый великодушною помощию Антона до того, что
забывает его басурманство, он благодарит его со слезами на глазах.
Поляк первый обнаружил к нему самое большее и даже трогательное участие.
Забывая свое уединенное и вполне невыгодное, нерасполагающее
положение, он с выражением какого-то заразительного ужаса закричал...
Сигизмунд Нарцисович, надо отдать ему справедливость, умел приласкать любимую женщину. Упоение этими ласками заставляло молодую девушку
забывать и
свое двусмысленное
положение, а главное, «его», хотя последнее удавалось ей только временно.
Какая благодетельная вещь сон для несчастных заключенных. Во время сна они не только отдыхают телом и душой, но и
забывают все
свои несчастия, все, что их мучает, главное, то ужасное
положение, в котором они находятся.
Не
забыл, как оказывается,
свою возлюбленную один Кузьма Теретьев, занявший среди слуг Салтыковой, после исчезновения Афимьи Тихоновой, какое-то чисто исключительное
положение.
И если бы теперь старый Дукач
забыл всю
свою важность и стал звать последнего из последних на селе, то он наверно бы никого не дозвался, но Дукач это знал: он знал, что находится в
положении того волка, который всем чем-нибудь нагадил, и что ему потому некуда деться и не от кого искать защиты.
Милий же, вместо того, чтобы обидеться теми словами, с которыми подошел к нему Тивуртий,
забыл и
свой сан, и
свое положение в темнице среди заключенных, а продолжал любоваться издали красивыми линиями стана жены корабельщика, а Тивуртий, заметив это, сделался еще более смел и прошептал...
Мигурский слышал ее веселый говор и тоже, несмотря на скрываемую им физическую тяжесть
своего положения (особенно жарко ему было, и жажда его мучила),
забывая о себе, радовался на ее радость.