Неточные совпадения
И советовал противнику читать
книгу «Русские женщины» давно
забытого, бесталанного писателя Шашкова.
Затем, направо, находилась комната Версилова, тесная и узкая, в одно окно; в ней стоял жалкий письменный стол, на котором валялось несколько неупотребляемых
книг и
забытых бумаг, а перед столом не менее жалкое мягкое кресло, со сломанной и поднявшейся вверх углом пружиной, от которой часто стонал Версилов и бранился.
Стояло и торчало где-то какое-то существо или предмет, вроде как торчит что-нибудь иногда пред глазом, и долго, за делом или в горячем разговоре, не замечаешь его, а между тем видимо раздражаешься, почти мучаешься, и наконец-то догадаешься отстранить негодный предмет, часто очень пустой и смешной, какую-нибудь вещь,
забытую не на своем месте, платок, упавший на пол,
книгу, не убранную в шкаф, и проч., и проч.
Вернувшись, я первым делом поблагодарил дочь Ивана Ивановича за знакомство с отцом, передал ей привет из дома и мою тетрадь со стихами, где был написан и «Стенька Разин». Стихи она впоследствии переписала для печати. В конце 1894 года я выпустил первую
книгу моих стихов «
Забытая тетрадь».
Он не пошёл на поминки, но, придя домой, покаялся в этом, — было нестерпимо тошно на душе, и знакомые, прочитанные
книги не могли отогнать этой угнетающей тоски. Кое-как промаявшись до вечера, он пошёл к Сухобаеву, застал его в палисаднике за чтением евангелия, и — сразу же началась одна из тех
забытых бесед, которые тревожили душу, будя в ней неразрешимые вопросы.
Пока Долинский перелистывал эту
книгу, приводя себе на память давно
забытое значение многих латинских слов, дама стала прощаться с Зайончеком.
Наташа уходит; Андрей, нагнувшись к
забытой ею свече, читает
книгу. Входит Ферапонт, он в старом трепаном пальто, с поднятым воротником, уши повязаны.
Иногда учителю начинает казаться, что о-н, с тех пор как помнит себя, никуда не выезжал из Курши, что зима никогда не прекращалась и никогда не прекратится и что он только в
забытой сказке или во сне слышал про другую жизнь, где есть цветы, тепло, свет, сердечные, вежливые люди, умные
книги, женские нежные голоса и улыбки.
Один американский путешественник по Сибири с удивлением рассказывал в своей
книге, как однажды около Колымска его нагнал посланный губернатором казак, чтобы почтительно вручить ему портсигар и круг мороженого масла,
забытые им на станции в Якутске.
Но он не стал кончать тотчас же после приезда: войдя в комнату и заперев ее на ключ, он бросился, не раздеваясь, на кресло, увидел фотографическую карточку,
книгу, рисунок обоев, услышал тиликанье часов,
забытых им на столе, и задумался.
— «Позвольте… позвольте…» говорят они, прерывая вас неожиданно, — и вдруг умолкают, высказывая унылое беспокойство; после того, спешат они домой, роются в
книгах, отыскивают
забытое место, и на другой день, в ту минуту, как вы меньше всего ждете, выстреливают в вас ученой тирадой.
В ту пору, скукою томимый,
От шума их я уходил
И ночь за
книгою любимой,
Забытый всеми, проводил,
Иль слушал няни устарелой
О блеске чудных царств и гор
Одушевлённый разговор
Во мраке залы опустелой.