Неточные совпадения
Хлестаков. Чрезвычайно неприятна. Привыкши
жить, comprenez vous [понимаете ли (фр.).],
в свете и вдруг очутиться
в дороге: грязные
трактиры, мрак невежества… Если б, признаюсь, не такой случай, который меня… (посматривает на Анну Андреевну и рисуется перед ней)так вознаградил за всё…
«Это, говорит, молодой человек, чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит,
в Саратовскую губернию и, говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю
живет, из
трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».
Герой наш, по обыкновению, сейчас вступил с нею
в разговор и расспросил, сама ли она держит
трактир, или есть хозяин, и сколько дает доходу
трактир, и с ними ли
живут сыновья, и что старший сын холостой или женатый человек, и какую взял жену, с большим ли приданым или нет, и доволен ли был тесть, и не сердился ли, что мало подарков получил на свадьбе, — словом, не пропустил ничего.
Жил я не
в трактире, а у сестры мачехи, она сдавала комнаты со столом для гимназистов.
—
Жили тесно, — продолжал Тагильский не спеша и как бы равнодушно. — Я неоднократно видел… так сказать, взрывы страсти двух животных. На дворе,
в большой пристройке к
трактиру, помещались подлые девки.
В двенадцать лет я начал онанировать, одна из девиц поймала меня на этом и обучила предпочитать нормальную половую жизнь…
Живя путешественником
в отелях, я мало имел случаев вблизи наблюдать женщин, кроме хозяек
в трактирах, торгующих
в магазинах и т. п.
«Однако ж час, — сказал барон, — пора домой; мне завтракать (он
жил в отели), вам обедать». Мы пошли не прежней дорогой, а по каналу и повернули
в первую длинную и довольно узкую улицу, которая вела прямо к
трактиру. На ней тоже купеческие домы, с высокими заборами и садиками, тоже бежали вприпрыжку носильщики с ношами. Мы пришли еще рано; наши не все собрались: кто пошел по делам службы, кто фланировать, другие хотели пробраться
в китайский лагерь.
Вскоре узнал он, что ротмистр Минский
в Петербурге и
живет в Демутовом
трактире.
Это был владелец дома, первогильдейский купец Григорий Николаевич Карташев. Квартира его была рядом с
трактиром,
в ней он
жил одиноко, спал на голой лежанке, положив под голову что-нибудь из платья.
В квартире никогда не натирали полов и не мели.
И купечество и братство валом валило
в новый
трактир. Особенно бойко торговля шла с августа, когда помещики со всей России везли детей учиться
в Москву
в учебные заведения и когда установилась традиция — пообедать с детьми у Тестова или
в «Саратове» у Дубровина… откуда «
жить пошла» со своим хором знаменитая «Анна Захаровна», потом блиставшая у «Яра».
На углу Остоженки и 1-го Зачатьевского переулка
в первой половине прошлого века был большой одноэтажный дом, занятый весь
трактиром Шустрова, который сам с семьей
жил в мезонине, а огромный чердак да еще пристройки на крыше были заняты голубятней, самой большой во всей Москве.
Эти две различные по духу и по виду партии далеко держались друг от друга. У бедноты не было знакомств, им некуда было пойти, да и не
в чем. Ютились по углам, по комнаткам, а собирались погулять
в самых дешевых
трактирах. Излюбленный
трактир был у них неподалеку от училища,
в одноэтажном домике на углу Уланского переулка и Сретенского бульвара, или еще
трактир «Колокола» на Сретенке, где собирались живописцы, работавшие по церквам. Все
жили по-товарищески: у кого заведется рублишко, тот и угощает.
Это были радостные дни для Грибкова.
Живет месяц, другой, а потом опять исчезает, ютится по притонам, рисуя
в трактирах, по заказам буфетчиков, за водку и еду.
Так года два подряд каждое воскресенье мальчуган приводил на веревке красивую и ласковую рыжую собаку по кличке Цезарь, дворняжку, которая
жила на извозчичьем дворе-трактире
в Столешниковом переулке, и продавал ее.
В прежние годы Охотный ряд был застроен с одной стороны старинными домами, а с другой — длинным одноэтажным зданием под одной крышей, несмотря на то, что оно принадлежало десяткам владельцев. Из всех этих зданий только два дома были
жилыми: дом, где гостиница «Континенталь», да стоящий рядом с ним
трактир Егорова, знаменитый своими блинами. Остальное все лавки, вплоть до Тверской.
Выпитые две рюмки водки с непривычки сильно подействовали на Галактиона. Он как-то вдруг почувствовал себя и тепло и легко, точно он всегда
жил в Заполье и попал
в родную семью. Все пили и ели, как
в трактире, не обращая на хозяина никакого внимания. Ласковый старичок опять был около Галактиона и опять заглядывал ему
в лицо своими выцветшими глазами.
Иной всю жизнь без штанов
жил, да и дела отродясь
в глаза не видал — ан, смотришь, он
в трактире чай пьет, поддевку себе из синего сукна сшил!
Не раз случалось ему встречаться
в трактирах с земляками, и он предпочитал говорить им, что
живет совсем без паспорта, не может найти места и шатается по ночлежным домам.
— А что, господа! — обращается он к гостям, — ведь это лучшенькое из всего, что мы испытали
в жизни, и я всегда с благодарностью вспоминаю об этом времени. Что такое я теперь? — "Я знаю, что я ничего не знаю", — вот все, что я могу сказать о себе. Все мне прискучило, все мной испытано — и на дне всего оказалось — ничто! Nichts! А
в то золотое время земля под ногами горела, кровь кипела
в жилах… Придешь
в Московский
трактир:"Гаврило! селянки!" — Ах, что это за селянка была! Маня, помнишь?
Слышав похвалу членов новому вице-губернатору, он пришел даже
в какое-то умиление и, не могши утерпеть от полноты чувств, тотчас рассказал о том всей канцелярии, которая,
в свою очередь, разнесла это по деревянным домишкам, где
жила и питалась, а вечером по
трактирам и погребкам, где выпивала.
На другой день мы были
в Законорье, у вдовы Чуркина Арины Ефимовны, которая
жила с дочкой-подростком
в своем доме близ
трактира.
В трактире уже все знали о том, что Костя осрамился, и все радовались. Вскоре его убили крестьяне
в Болоте, близ деревни Беливы. Уж очень он грабил своих, главным образом сборщиков на погорелое, когда они возвращаются из поездок с узлами и деньгами.
— И
в город поедем, и похлопочем — все
в свое время сделаем. А прежде — отдохни,
поживи! Слава Богу! не
в трактире, а у родного дяди
живешь! И поесть, и чайку попить, и вареньицем полакомиться — всего вдоволь есть! А ежели кушанье какое не понравится — другого спроси! Спрашивай, требуй! Щец не захочется — супцу подать вели! Котлеточек, уточки, поросеночка… Евпраксеюшку за бока бери!.. А кстати, Евпраксеюшка! вот я поросеночком-то похвастался, а хорошенько и сам не знаю, есть ли у нас?
Мы
жили на солдатском положении, только пользовались большей свободой. На нас смотрело начальство сквозь пальцы, ходили
в трактир играть на бильярде, удирая после поверки, а порою выпивали.
В лагерях было строже. Лагерь был за Ярославлем, на высоком берегу Волги, наискосок от того места за Волгой, где я
в первый раз
в бурлацкую лямку впрёгся.
И до того ли было! Взять хоть полк. Ведь это был 1871 год, а
в полку не то что солдаты, и мы, юнкера, и понятия не имели, что идет франко-прусская война, что
в Париже коммуна…
Жили своей казарменной жизнью и, кроме разве как
в трактир, да и то редко, никуда не ходили, нигде не бывали, никого не видали, а
в трактирах в те времена ни одной газеты не получалось — да и читать их все равно никто бы не стал…
Счастливцев. Ведь и у родных-то тоже не велика радость нам, Геннадий Демьяныч. Мы народ вольный, гулящий, — нам
трактир дороже всего. Я у родных-то
пожил, знаю. У меня есть дяденька, лавочник
в уездном городе, верст за пятьсот отсюда, погостил я у него, да кабы не бежал, так…
Супруги Маниловы, которые
живут теперь
в Кобеляках,
в ужаснейшей нищете, потому что Фемистоклюс промотал все имение и теперь сам служит
в швейцарах
в трактире Лопашова.
Илья видел, что самый работящий человек во дворе — сапожник Перфишка —
живёт у всех на смеху, замечают его лишь тогда, когда он, пьяный, с гармоникой
в руках, сидит
в трактире или шляется по двору, наигрывая и распевая веселые, смешные песенки.
В обоих этажах помещался
трактир, всегда полный народа, на чердаках
жили какие-то пьяные бабы; одна из них, по прозвищу Матица, — чёрная, огромная, басовитая, — пугала мальчика сердитыми, тёмными глазами.
Вот я: меня и мололи, и
в щепы кололи, а я
живу себе кукушкой, порхаю по
трактирам, доволен всем миром!
Видя, что
в деревне нельзя и нечем
жить, Терентий сдал жену брата на попечение бобылке за полтинник
в месяц, купил старенькую телегу, посадил
в неё племянника и решил ехать
в губернский город, надеясь, что там ему поможет
жить дальний родственник Лунёвых Петруха Филимонов, буфетчик
в трактире.
Вечера дедушка Еремей по-прежнему проводил
в трактире около Терентия, разговаривая с горбуном о боге и делах человеческих. Горбун,
живя в городе, стал ещё уродливее. Он как-то отсырел
в своей работе; глаза у него стали тусклые, пугливые, тело точно растаяло
в трактирной жаре. Грязная рубашка постоянно всползала на горб, обнажая поясницу. Разговаривая с кем-нибудь, Терентий всё время держал руки за спиной и оправлял рубашку быстрым движением рук, — казалось, он прячет что-то
в свой горб.
— Она? — воскликнул Павел. — Я тебе говорю — простота! Ты зову не жди, а вали прямо… Придёшь и — кончено! У них всё равно как
в трактире, — ей-богу! Свободно… Я тебе говорю — что я против их? Но с двух раз — свой человек… Интересно! Играючи
живут…
Каждый день Илья слышал что-нибудь новое по этому делу: весь город был заинтересован дерзким убийством, о нём говорили всюду —
в трактирах, на улицах. Но Лунёва почти не интересовали эти разговоры: мысль об опасности отвалилась от его сердца, как корка от язвы, и на месте её он ощущал только какую-то неловкость. Он думал лишь об одном: как теперь будет
жить?
Мы
жили целое лето на даче под Москвой,
в Краскове, я на одном конце села, против церкви, а он на другом, рядом с
трактиром.
Утром каждого дня, тепло и удобно одетый, с ящиком мелкого товара на груди, он являлся
в один из
трактиров, где собирались шпионы,
в полицейский участок или на квартиру товарища по службе, там ему давали простые, понятные задачи: ступай
в такой-то дом, познакомься с прислугой, расспроси, как
живут хозяева.
Это было верно: капитан действительно
жил в ночлежном приюте, а по утрам становился на паперть вместе с нищими, между которыми он известен за «безрукого барина». По вечерам его видали сидящим
в биллиардных грязных
трактиров.
Заказчики Луки Александрыча
жили ужасно далеко, так что, прежде чем дойти до каждого из них, столяр должен был по нескольку раз заходить
в трактир и подкрепляться.
Во тьме, влажной от близости Волги, ползли во все стороны золотыми пауками огни мачтовых фонарей,
в черную массу горного берега вкраплены огненные комья и
жилы — это светятся окна
трактиров и домов богатого села Услон.
— Да будто ничего!
Жил вообще, как все. Сибирский я, из-под Тобольска, ямщиком
в молодости был, а после двор постоялый держал,
трактир тоже… лавка была…
Он снова поселился у Волынки и стал являться всюду, где сходились люди: зимой —
в трактире Синемухи, летом — на берегу реки. Оказалось, что он хорошо поправляет изломанные замки, умеет лудить самовары, перебирать старые меха и даже чинить часы. Слобода, конечно, не нуждалась
в его услугах, если же и предлагала иногда какую-нибудь работу, то платила за нее угощением. Но город давал Тиунову кое-какие заработки, и он
жил менее голодно, чем другие слобожане.
Вишь, староста приехал, да обоз с дровами, что ли, пришел, так он и пошел
в трактир принимать; самый вредный человек и преалчный, никакой совести нет, чаю пары две выпьет с французской водкой как следует, да потребует бутылку белого, рыбы, икры; как чрево выносит, небось седьмой десяток
живет, да ведь что, матушка, какой неочестливый, и сына-то своего приведет, и того угощай.
Прежде,
живя одним жалованьем, он должен был во многом себе отказывать; теперь же, напротив, у него была спокойная, прекрасно меблированная квартира, отличный стол, потому что хозяйка и слышать не хотела, чтобы он посылал за кушаньем
в трактир; он мог обедать или с нею, или
в своих комнатах, пригласив к себе даже несколько человек гостей; он ездил
в театр, до которого был страстный охотник, уже не
в партер, часа за два до представления,
в давку и тесноту, а
в кресло; покупал разные книги,
в особенности относящиеся к военным наукам, имел общество любимых и любящих его товарищей, — казалось, чего бы ему недоставало?..
Матвей
жил недалеко от станции,
в трактире своего двоюродного брата. Но ему не хотелось домой. Он сидел у буфетчика за прилавком и рассказывал вполголоса...
Половина нижнего этажа была занята под
трактир,
в другой помещалась семья Терехова, так что когда
в трактире шумели пьяные проезжие, то было слышно
в комнатах всё до одного слова. Матвей
жил рядом с кухней,
в комнате с большою печью, где прежде, когда тут был постоялый двор, каждый день пекли хлеб.
В этой же комнате, за печкой помещалась и Дашутка, у которой не было своей комнаты. Всегда тут по ночам кричал сверчок и суетились мыши.
— Однако, странное дело, большие дороги, города, все то, что хранит и развивает других, вредно для славян, так, как вам угодно их представлять; по-вашему, чтоб сохранить чистоту нравов, надобно, чтоб не было проезда, сообщения, торговли, наконец, довольства, первого условия развивающейся жизни. Конечно, и Робинзон, когда
жил один на острове, был примерным человеком, никогда
в карты не играл, не шлялся по
трактирам.
Сами знаете, с волками
жить, по-волчьи выть, и начал он эту самую купеческую жизнь, что день
в трактире, а ночь
в клубе либо где.
Живут они
в грязи, едят отвратительно, как никогда не ели у себя дома, спят под резкие звуки плохого оркестриона, день и ночь играющего
в трактире под номерами.
— Мы у Мясницких ворот
в трактире жили, — продолжал он, — там наверху,
в собачьей конуре, ничего — играть можем, а уж плутовать не станем, — шалишь!
— Да вам бы, почтеннейший Дмитрий Петрович, ей-Богу, не грешно было по-дружески со мной обойтись, — мягко и вкрадчиво заговорил Смолокуров. — Хоть попомнили бы, как мы с вами
в прошлом году дружелюбно
жили здесь, у Макарья. Опять же ввек не забуду я вашей милости, как вы меня от больших убытков избавили, — помните, показали
в Рыбном
трактире письмо из Петербурга. Завсегда помню выше благодеяние и во всякое время желаю заслужить…
На другой день после сиденья рыбников
в Рыбном
трактире, чуть не на рассвете, Орошин подъехал
в лодке к каравану зятьев Доронина. Ему сказали, что они еще не бывали. Спросил, где
живут, и погнал извозчика на Нижний Базар. Ровно молоденький, взбежал он на лестницу бубновской гостиницы, спрашивает Меркулова, а ежели его дома нет, так Веденеева.