Неточные совпадения
Елена.
Леонид, я стану вашей
женой, если вы изменитесь. И прежде всего перестанете лгать!
Мышлаевский.
Леонид, отойди. От чужой, мужней
жены отойди!
Вскоре после смерти
Леонида он тяжко заболел и сошелся с
женою.
Заходил проведывать профессор Дмитревский с
женой, однажды заехал
Леонид.
—
Жена нового председателя ревкома… Катюрка, а только как же ты мне не сказала, что ты ранена! Только сегодня
Леонид приехал из Эски-Керыма и рассказал про твои подвиги. Милая моя девочка! Какая же ты молодец!
Умер он в 1919 году в Финляндии. От разрыва сердца, внезапно. Не на своей даче, а у одного знакомого. Вскоре после этого
жена его с семьей уехала за границу. На даче Андреева осталась жить его старушка-мать, Настасья Николаевна. После смерти сына она слегка помешалась. Каждое утро приходила в огромный натопленный кабинет
Леонида Николаевича, разговаривала с ним, читала ему газеты. Однажды ее нашли во флигеле дачи мертвой.
Знал я другую писательскую
жену. Прочтет ей муж свой рассказ, она скажет: «Недурно. Но Ванечка Бунин написал бы лучше». Или: «Вот бы эту тему Антону Павловичу!» А писатель был талантливый, со своим лицом. И он вправе был бы сказать
жене: «Суди меня, как меня, и оставь в покое Чехова и Бунина». Для Александры Михайловны
Леонид Андреев был именно родным, милым
Леонидом Андреевым, ей не нужен он был ни меньшим, ни большим, но важно было, чтобы он наилучше дал то, что может дать.
Интересно было бы проследить характер творчества
Леонида Андреева до и после смерти его первой
жены. Для меня вполне очевидно, что как раз около этого времени (годом-двумя позже) в творчестве Андреева наступает перелом: многописание, понижение взыскательности к себе, налет художественного самодовольства.
Когда вспоминаешь о
Леониде Андрееве того времени, нельзя отделить его от его первой
жены, Александры Михайловны. Брак этот был исключительно счастливый, и роль Александры Михайловны в творчестве Андреева была не мала.
Работал Андреев по ночам. Она не ложилась, пока он не кончит и тут же не прочтет ей всего написанного. После ее смерти
Леонид Андреев со слезами умиления рассказывал мне, как писался им «Красный смех». Он кончил и прочел
жене. Она потупила голову, собралась с духом и сказала...
Так ли это было с объективной точки зрения? Может быть, и даже наверное, Лев Толстой написал бы не так и написал бы гораздо лучше. Но он,
Леонид Андреев, — он-то должен был написать именно так и иначе не мог и не должен был написать. Это-то вот бессознательным своим чутьем понимала Александра Михайловна и в этом-то отношении была таким другом-женою, какого можно пожелать всякому писателю.
Леонида Михайловича Свирского она заставила расстаться с
женой. Тот уверил свою толстую, неповоротливую супругу, что получил командировку от одной из редакций в Варшаву и уехал из меблированных комнат, отметившись в этот город.