Неточные совпадения
Перебоев задумывается. Целых два часа он употребил на пустяки, а между тем два клиента словно сквозь землю провалились. Может быть, в них-то и есть вся суть; может быть, на них-то и удалось бы заработать… Всегда с ним так… Третьего дня тоже какая-то дурища задержала, а серьезный клиент
ждал,
ждал и ушел. Полтораста рубликов — хорош заработок! Вчера — ничего, третьего дня — ничего, сегодня — полторы
сотни.
Только бы каждый из нас постарался понять и признать ту христианскую истину, которая в самых разнообразных видах со всех сторон окружает нас и просится нам в душу; только бы мы перестали лгать и притворяться, что мы не видим эту истину или желаем исполнять ее, но только не в том, чего она прежде всего требует от нас; только бы мы признали эту истину, которая зовет нас, и смело исповедовали ее, и мы тотчас же увидали бы, что
сотни, тысячи, миллионы людей находятся в том же положении, как и мы, так же, как и мы, видят истину и так же, как и мы, только
ждут от других признания ее.
Словно тысячи металлических струн протянуты в густой листве олив, ветер колеблет жесткие листья, они касаются струн, и эти легкие непрерывные прикосновения наполняют воздух жарким, опьяняющим звуком. Это — еще не музыка, но кажется, что невидимые руки настраивают
сотни невидимых арф, и всё время напряженно
ждешь, что вот наступит момент молчания, а потом мощно грянет струнный гимн солнцу, небу и морю.
Пропала золотая монета, ну, и бог с ней, возьмите у меня их хоть
сотню, но менять порядок, брать с улицы новую горничную,
ждать, когда она привыкнет, — все это длинно, скучно и не в моем характере.
Разыгралися силы господни!
На пространстве пяти саженей
Насчитаешь наверно до
сотниОтмороженных щек и ушей.
Двадцать градусов! щеки и уши
Не беда, как-нибудь ототрем!
Целиком христианские души
Часто гибнут теперь;
подождем —
Часовой ли замерзнет, бедняга,
Или Ванька, уснувший в санях,
Всё прочтем, коли стерпит бумага,
Завтра утром в газетных листах.
Платонов. Сколько угодно! (Подходит к Осипу и дает ему пощечину.) Что? Шатаешься?
Подожди, не так еще зашатаешься, когда
сотни палок будут дробить твою пустую голову! Помнишь, как умер рябой Филька?
Я, Ольга и примкнувшая к нам Маруся Алсуфьева забиваемся в угол и
ждем.
Ждем, как приговоренные к смерти, решения нашей судьбы. Теперь уже не до разговоров. За плотно запертыми дверями решается судьба целой
сотни людей. Собравшаяся «публика» тоже
ждет вместе с нами участи одиннадцати счастливцев и счастливиц, и она как будто заинтересована выбором достойных.
Ермак Тимофеевич не заставил себя долго
ждать. Через несколько дней он с
сотнями своих отборных удальцов прибыл в «строгановское царство». Вместе с есаулом Иваном Кольцом он ранее явился к Семену Иоаникиевичу Строганову, принявшему их уже вместе со своими племянниками, и повторил перед ними свое и своих удальцов желание бросить разбойное дело и послужить делу русскому — охране рубежа России от неверных и диких соседей.
В то время, когда русская армия с нетерпением
ждала решительного приказания идти на штурм Очаковской крепости и роптала на медлительность и нерешительность вождя, когда
сотни человеческих жизней гибли от стычек с неприятелем, делавшим частые вылазки и особенно от развившихся в войсках болезней, главнокомандующий жил в главной квартире, окруженный блестящей свитой и целой плеядой красавиц.
— Уж и кликуши по церквам вызывают нечисть. Да чего доброго
ждать? Нашу русскую землю затоптали немцы, и веру-то Христову хотят под пяту. Привезли сюда
сотни две монахов и монахинь; собирается набольший их расстригать, дескать, не по его крещены. Вытье такое, хоть беги вон из Питера!