Неточные совпадения
Когда я предварительно просил у губернатора дозволение, я вовсе не представлял моего брака тайным, это было вернейшее
средство, чтоб никто не говорил, и чего же было
естественнее приезда моей невесты во Владимир, когда я был лишен права из него выехать. Тоже естественно было и то, что в таком случае мы желали венчаться как можно скромнее.
Быть может, на сильную рождаемость следует смотреть, как на
средство, какое природа дает населению для борьбы с вредными, разрушительными влияниями и прежде всего с такими врагами
естественного порядка, как малочисленность населения и недостаток женщин.
По диванам и козеткам довольно обширной квартиры Райнера расселились: 1) студент Лукьян Прорвич, молодой человек, недовольный университетскими порядками и желавший утверждения в обществе коммунистических начал, безбрачия и вообще
естественной жизни; 2) Неофит Кусицын, студент, окончивший курс, — маленький, вострорыленький, гнусливый человек, лишенный
средств совладать с своим самолюбием, также поставивший себе обязанностью написать свое имя в ряду первых поборников
естественной жизни; 3) Феофан Котырло, то, что поляки характеристично называют wielke nic, [Букв.: великое ничто (польск.).] — человек, не умеющий ничего понимать иначе, как понимает Кусицын, а впрочем, тоже коммунист и естественник; 4) лекарь Сулима, человек без занятий и без определенного направления, но с непреодолимым влечением к бездействию и покою; лицом черен, глаза словно две маслины; 5) Никон Ревякин, уволенный из духовного ведомства иподиакон, умеющий везде пристроиваться на чужой счет и почитаемый неповрежденным типом широкой русской натуры; искателен и не прочь действовать исподтишка против лучшего из своих благодетелей; 6) Емельян Бочаров, толстый белокурый студент, способный на все и ничего не делающий; из всех его способностей более других разрабатывается им способность противоречить себе на каждом шагу и не считаться деньгами, и 7) Авдотья Григорьевна Быстрова, двадцатилетняя девица, не знающая, что ей делать, но полная презрения к обыкновенному труду.
Если у рабочего человека нет земли, нет возможности пользоваться самым
естественным правом каждого человека извлекать из земли для себя и своей семьи
средства пропитания, то это не потому, что этого хочет народ, а потому, что некоторым людям, землевладельцам, предоставлено право допускать и не допускать к этому рабочих людей.
А ловкие танцоры, устроившие свое благосостояние, продолжали следовать
естественному влечению и забирали себе все больше простора, все больше
средств для веселья.
Распространение в массах
естественных наук он считал вернейшим
средством улучшения общественных отношений и положения рабочего класса.
Но как скоро общество или народ очнется и почувствует, хотя смутно, свои
естественные нужды, станет искать
средств для удовлетворения своим потребностям — и литература тотчас является служительницею его интересов.
Кажется бы, дело простое, — думается, когда читаешь эти повести, — человек родился, значит, должен жить, значит, имеет право на существование; это
естественное право должно иметь и
естественные условия для своего поддержания, то есть
средства жизни.
Таким образом, признавая в человеке [одну только] способность к развитию и [одну только] наклонность к деятельности (какого бы то ни было рода) и отдыху, мы из этого одного прямо можем вывести — с одной, стороны,
естественное требование человека, чтоб его никто не стеснял, чтоб предоставили ему пользоваться его личными; [неотъемлемыми]
средствами и безмездными [, никому не принадлежащими,] благами природы, а с другой стороны — столь же
естественное сознание, что и ему не нужно посягать на права других и вредить чужой деятельности.
Такой человек, считая, что поступки, не имеющие в себе ничего нравственного и угодного богу, могут служить
средством или условием исполнения своего желания непосредственно от бога, находится в заблуждении о том, что, несмотря на то, что он не имеет к тому ни физической, ни нравственной склонности, он может
естественным способом, не имеющим ничего общего с нравственностью и доступным самому дрянному человеку, приколдовать к себе эту сверхъестественную божескую помощь исповеданиями веры и исполнением различных церковных обрядов.
По тексту библейского повествования
естественнее всего кажется предположить, что хотя Аэндорская волшебница не обладала, конечно, силой воскрешения усопших, однако могла магическими
средствами медиумически оживлять «астральные трупы» (ларвы); этим и достигалось впечатление воскрешения.
Когда же христианство предлагается как долг и идеал народу, он по
естественному чувству самосохранения ищет
средств обезопасить себя от «всепоядающего огня» религии, от истребляющих молний неба — и находит это
средство в самостоятельной, объективной ценности церковного символа, религиозной формы, доброго дела — в православии, правоверии и обрядоверии».
Средство избавления от этого бедственного положения, и
средство не фантастическое, не искусственное, а самое
естественное, состоит в усвоении людьми христианского мира открытого им 19 веков тому назад высшего, соответствующего теперешнему возрасту человечества понимания жизни и вытекающего из него руководства поведения, то есть христианского учения в его истинном смысле.
Но Христос не только показал мне это, но он ясно, без возможности ошибки перечислил мне в своих заповедях все до одного соблазны, лишавшие меня этого
естественного состояния единства, любви и блага и уловлявшие меня в зло. Заповеди Христа дают мне
средство спасения от соблазнов, лишавших меня моего блага, и потому я не могу не верить в эти заповеди.
Я не могу не верить в это и потому не могу, как я делал это прежде, признавать блудную похоть
естественным и возвышенным свойством человека; не могу оправдывать ее перед собой моей любовью к красоте, влюбленностью или недостатками своей жены; не могу уже при первом напоминании о том, что поддаюсь блудной похоти, не признавать себя в болезненном, неестественном состоянии и не искать всяких
средств, которые могли бы избавить меня от этого зла.