Неточные совпадения
Он думал о благополучии дружеской жизни, о том, как бы хорошо было жить с другом на берегу какой-нибудь реки, потом чрез эту реку начал
строиться у него мост, потом огромнейший
дом с таким высоким бельведером, [Бельведер — буквально: прекрасный вид; здесь: башня на здании.] что можно оттуда видеть даже Москву и там пить вечером чай на открытом воздухе и рассуждать о каких-нибудь приятных предметах.
Чего ж надеялся Обломов? Он думал, что в письме сказано будет определительно, сколько он получит дохода, и, разумеется, как можно больше, тысяч, например, шесть, семь; что
дом еще хорош, так что по нужде в нем можно жить, пока будет
строиться новый; что, наконец, поверенный пришлет тысячи три, четыре, — словом, что в письме он прочтет тот же смех, игру жизни и любовь, что читал в записках Ольги.
Теперь вся жизнь
строилась на кредите:
дома строили в кредит, промысла в кредит, торговля в кредит.
Дом был огромной величины, одна из тех громадин, которые
строятся аферистами для мелких квартир; в иных из таких
домов бывает иногда нумеров до ста.
Старинная постройка сказывалась тем, что
дома были расставлены как попало, как
строились по лесным дебрям.
Напротив базара, на самом видном месте,
строился новый двухэтажный
дом, вызывавший общие толки и пересуды. Дело в том, что он
строился совсем на господскую руку — с фундаментом, подвалом, печкой-голландкой и другими затеями.
Братья мои теперь врозь — Михайло, наш опекун, все
строится, большой
дом в Конюшенной готов, с нынешней весны начинает поправку старого жилья на Мойке и над… [слово неразборчиво].
Тут второй
дом направо
строился и весь был обставлен лесами.
Готовы ли они лишиться всех плодов, выработанных с такими усилиями, плодов, которыми мы хвастаемся три столетия, лишиться всех удобств и прелестей нашего существования, предпочесть дикую юность образованной дряхлости, сломать свой наследственный замок из одного удовольствия участвовать в закладке нового
дома, который
построится, без сомнения, гораздо лучше после нас?
«А что, как я выйду из
дома, лишусь на время всех удобств, а новый
дом не
построится или
построится иначе и в нем не будет того, к чему я привык?»
Партия
строилась к походу, и, не сказавшись никому, я ушел с гимназистами в противоположную сторону, и мы вскоре оказались на страшном обрыве, под которым
дома, люди и лошади казались игрушечными, а Терек — узенькой ленточкой.
Иду я вдоль длинного забора по окраинной улице, поросшей зеленой травой. За забором
строится новый
дом. Шум, голоса… Из-под ворот вырывается собачонка… Как сейчас вижу: желтая, длинная, на коротеньких ножках, дворняжка с неимоверно толстым хвостом в виде кренделя. Бросается на меня, лает. Я на нее махнул, а она вцепилась мне в ногу и не отпускает, рвет мои новые штаны. Я схватил ее за хвост и перебросил через забор…
Вечерами приходил ее жених — маленький, бойкий человечек, белобрысый, с пушистыми усами на загорелом круглом лице; он, не уставая, смеялся целый вечер и, вероятно, мог бы смеяться целый день. Они уже были обручены, и для них
строился новый
дом в одной из лучших улиц города — самой чистой и тихой. Горбун никогда не был на этой стройке и не любил слушать, когда говорили о ней. Жених хлопал его по плечам маленькой, пухлой рукой, с кольцами на ней, и говорил, оскаливая множество мелких зубов...
Сотни плотников и разного мастерового люда гремели топорами и визжали пилами.
Строились вокруг постоянных, ярмарочных зданий легкие
дома для помещиков, приезжавших на ярмарку со своими семьями и многочисленной дворней; река Тускарь белела купальнями.
Моя комната была во втором этаже, и из окна открывался широкий вид на реку и собственно на пристань, то есть гавань, где
строились и грузились барки, на шлюз, через который барки выплывали в Чусовую, лесопильню, приютившуюся сейчас под угором, на котором стоял
дом, где я остановился, и на красовавшуюся вдали двухэтажную караванную контору, построенную на самом юру, на стрелке между Каменкой и Чусовой.
Пули с визгом летали по улице, свистели над его головою, но ему было не до них; при свете пожара он видел, как неприятельские стрелки бегали взад и вперед, стреляли по
домам, кололи штыками встречающихся им русских солдат, а рота не
строилась… «К ружью! выходи! — кричал во все горло Зарядьев, стараясь высунуться как можно более.
…Стена тюрьмы стара, низка и не страшна; тотчас же за нею поднимается в ласковое весеннее небо тяжелое, красно-кирпичное здание винной монополии, а рядом с ним в серой паутине лесов стоит —
строится «народный
дом».
Панский
дом был низенькое небольшое строение, какие обыкновенно
строились в старину в Малороссии.
Деревня Гаи была все та же, только
построились с краю новые
дома, каких не было прежде. И из деревянных
домов стали кирпичные. Его каменный
дом был такой же, только постарел. Крыша была давно не крашена, и на угле выбитые были кирпичи, и крыльцо покривилось.
Самая рыночная площадь имеет несколько печальный вид:
дом портного выходит чрезвычайно глупо не всем фасадом, но углом; против него
строится лет пятнадцать какое-то каменное строение о двух окнах; далее стоит сам по себе модный дощатый забор, выкрашенный серою краскою под цвет грязи, который, на образец другим строениям, воздвиг городничий во время своей молодости, когда не имел еще обыкновения спать тотчас после обеда и пить на ночь какой-то декокт, заправленный сухим крыжовником.
Но завод еще не все; слышу я о многом и другом; слышу, что Дмитрий Никитич почтовую станцию снял; мосты тогда
строились по большому тракту, два или три моста, довольно капитальные, те взял на подряд; подбился ко всем этим, знаете, тузам, которые у него кушали, и выпросил у них залогов; у двух купцов наших вывернул как-то свидетельства на
дома.
Часовни, сажен по пятнадцати в длину, по шести, по семи в вышину,
строились на один лад: каждая составляла огромный четырехугольный бревенчатый, не обшитый тесом
дом, с окнами в два, иногда в три ряда, под огромною крутою на два ската тесовою кровлей с крестом вместо конька и с обширной папертью, на которой возвышались небольшие колокольни, давно, впрочем, стоявшие без колоколов.
Такое расположение
домов очень давнее: в старые годы русская община всегда так
строилась; теперь редко где сохранился круговой порядок стройки, все почти наши селенья как по струнке вытянулись в длинные улицы или односторонки.
Вслед подбежал за Веденеевым юркий размашистый половой с водкой, с зернистой икрой, с московским калачом, с уральским балыком и с малосольными огурцами. Выкушали по одной. По малом времени повторили, а потом Седов сладеньким голоском пропищал, что без троицы
дом не
строится.
Дома — кирпичные с крытыми тротуарами, вроде того, как у нас
строились дома с лавками.
Председатель съезда предложил выпить по третьей рюмке водки, так как «Бог троицу любят», что и было принято едиподушно, затем секретарь Ижеесишенский доказал, «что без четырех углов
дом не
строится», с чем съезд согласился вполне, и выпил по четвертой, после чего оратором выступил Кузьма Захаров Зашибалов.
Барский двор состоял из гумна, надворных построек, конюшен, бани, флигеля и большого каменного
дома с полукруглым фронтоном, который еще
строился.