Неточные совпадения
В таких размышлениях прошло время, и, когда
учитель пришел, урок об обстоятельствах времени и места и образа
действия был не готов, и
учитель был не только недоволен, но и огорчен.
Он чувствовал себя невиноватым за то, что не выучил урока; но как бы он ни старался, он решительно не мог этого сделать: покуда
учитель толковал ему, он верил и как будто понимал, но, как только он оставался один, он решительно не мог вспомнить и понять, что коротенькое и такое понятное слово «вдруг» есть обстоятельство образа
действия.
За то ли Ломоносова близ его поставим, что преследовал электрической силе в ее
действиях; что не отвращен был от исследования о ней, видя силою ее
учителя своего пораженного смертно.
Но если Ломоносов не достиг великости в испытаниях природы, он
действия ее великолепные описал нам слогом чистым и внятным. И хотя мы не находим в творениях его, до естественныя науки касающихся, изящного
учителя естественности, найдем, однако же,
учителя в слове и всегда достойный пример на последование.
Сочинение это произвело, как и надо ожидать, страшное
действие… Инспектор-учитель показал его директору; тот — жене; жена велела выгнать Павла из гимназии. Директор, очень добрый в сущности человек, поручил это исполнить зятю. Тот, собрав совет
учителей и бледный, с дрожащими руками, прочел ареопагу [Ареопаг — высший уголовный суд в древних Афинах, в котором заседали высшие сановники.] злокачественное сочинение;
учителя, которые были помоложе, потупили головы, а отец Никита произнес, хохоча себе под нос...
Нимало не отвергая того, что купец бил и даже сильно бил мещанина,
учитель поставил судье на вид, что купец вовсе не наносил никакой обиды
действием и делал этим не что иное, как такую именно услугу мещанину, о которой тот его неотступно просил при самих служителях полиции, услугу, которой последние не поняли и, по непонятливости своей, приняли в преступление.
Там передаются от
учителей к ученикам, составляя непроницаемую профессиональную тайну, ужасные секретные приемы,
действие которых не всегда бывает ясно даже для врачей.
Ясно, что новые верования много бы выиграли от подобного образа
действий, если бы книжные
учители древней Руси при своем благочестии владели еще уменьем постигнуть дух народный и имели бы сколько-нибудь поэтического такта.
Какой-то
учитель, плюгавенькая личность колокольного происхождения, подает Вострякову прошение на трактирщика, обвиняя его в оскорблении словами и
действием в публичном месте.
В той узкой области переживаний, которую захватывал первоначальный дифирамб хора сатиров, настроение глубокой пассивности было вполне естественным. Что такое, по Ницше, были эти сатиры? Гении природы, приведенные в восторг близостью бога, разделяющие его страдания товарищи, в которых отражаются муки божества. «Хор, — говорит Ницше, — созерцает в видении господина и
учителя Диониса, он видит, как бог страждет и возвеличивается, и поэтому сам не принимает участия в
действии».
Учитель словесности уже не так верил в мои таланты. В следующем учебном году я, не смущаясь, однако, приговором казанского профессора, написал нечто вроде продолжения похождений моего героя, и в довольно обширных размерах. Место
действия был опять Петербург, куда я не попадал до 1855 года. Все это было сочинено по разным повестям и очеркам, читанным в журналах, гораздо больше, чем по каким-нибудь устным рассказам о столичной жизни.
Года через три
учитель объявил, что ученица выучена, и действительно, Даша усвоила почти всю его книжную мудрость и больше ее было ему учить нечему. Ученье произвело на нее как будто смягчающее
действие, она стала тише и задумчивее, хотя по временам на нее находили прежние вспышки неистового гнева, от которого прятались отец с матерью и все домашние.