Неточные совпадения
И точно: час без малого
Последыш говорил!
Язык его не слушался:
Старик слюною брызгался,
Шипел! И так расстроился,
Что правый глаз задергало,
А левый вдруг расширился
И — круглый, как у филина, —
Вертелся колесом.
Права свои
дворянские,
Веками освященные,
Заслуги,
имя древнее
Помещик поминал,
Царевым гневом, Божиим
Грозил крестьянам, ежели
Взбунтуются они,
И накрепко приказывал,
Чтоб пустяков не думала,
Не баловалась вотчина,
А слушалась господ!
А если и действительно
Свой долг мы ложно поняли
И наше назначение
Не в том, чтоб
имя древнее,
Достоинство
дворянскоеПоддерживать охотою,
Пирами, всякой роскошью
И жить чужим трудом,
Так надо было ранее
Сказать… Чему учился я?
Что видел я вокруг?..
Коптил я небо Божие,
Носил ливрею царскую.
Сорил казну народную
И думал век так жить…
И вдруг… Владыко праведный...
Левин только что собирался вступить в разговор со старым лакеем, как секретарь
дворянской опеки, старичок, имевший специальность знать всех дворян губернии по
имени и отчеству, развлек его.
Она не только знает читать и писать, она знает по-французски, она, сирота, вероятно несущая в себе зародыши преступности, была воспитана в интеллигентной
дворянской семье и могла бы жить честным трудом; но она бросает своих благодетелей, предается своим страстям и для удовлетворения их поступает в дом терпимости, где выдается от других своих товарок своим образованием и, главное, как вы слышали здесь, господа присяжные заседатели, от ее хозяйки, умением влиять на посетителей тем таинственным, в последнее время исследованным наукой, в особенности школой Шарко, свойством, известным под
именем внушения.
К объяснению всего этого ходило, конечно, по губернии несколько темных и неопределенных слухов, вроде того, например, как чересчур уж хозяйственные в свою пользу распоряжения по одному огромному имению, находившемуся у князя под опекой; участие в постройке дома на
дворянские суммы, который потом развалился; участие будто бы в Петербурге в одной торговой компании, в которой князь был распорядителем и в которой потом все участники потеряли безвозвратно свои капиталы; отношения князя к одному очень важному и значительному лицу, его прежнему благодетелю, который любил его, как родного сына, а потом вдруг удалил от себя и даже запретил называть при себе его
имя, и, наконец, очень тесная дружба с домом генеральши, и ту как-то различно понимали: кто обращал особенное внимание на то, что для самой старухи каждое слово князя было законом, и что она, дрожавшая над каждой копейкой, ничего для него не жалела и, как известно по маклерским книгам, лет пять назад дала ему под вексель двадцать тысяч серебром, а другие говорили, что m-lle Полина дружнее с князем, чем мать, и что, когда он приезжал, они, отправив старуху спать, по нескольку часов сидят вдвоем, затворившись в кабинете — и так далее…
— Но что вы разумеете под
именем коллегии?.. То есть наше депутатское
дворянское собрание? — спросил его с чувством оскорбленного достоинства губернский предводитель.
Поднося эту хлеб-соль, он надеялся уловить возможность просить государя осчастливить своим посещением
дворянский бал и там тогда от
имени всех дворян просить о разрешении построить корпус.
У Григорьевых взаимное впечатление отцов наших оказалось самым благоприятным. Старик Григорьев сумел придать себе степенный и значительный тон, упоминая
имена своих значительных товарищей по
дворянскому пансиону.
Екатерина обнародовала «Грамоту Дворянства» [См.: «
Дворянскую Грамоту», подписанную в 1785 г., 21 Апреля.] где, представляя в блестящей картине все заслуги его, представляет Она и все награды, которыми отечество изъявило ему свою признательность. Монархиня
именем Неба скрепляет святость, вечность и непоколебимость сих преимуществ…
Имя его, прежде знакомое прислуге
дворянских домов, стали произносить с уважением в народе; начали видеть в нем человека, который не только может «заступить умершего Ивана Ивановича Андросова, а даже более его означать у бога и у людей».
Войдя в
дворянский круг, она уступила многим его требованиям и даже позволяла звать себя Александрой Васильевной, тогда как ее настоящее
имя было Акилина, но думала всегда простонародно и даже без намерения, конечно, удержала некоторую простонародность в речи.