Как бы пробудившись от сна, Левин долго не мог опомниться. Он оглядывал сытую лошадь, взмылившуюся между ляжками и на шее, где терлись поводки, оглядывал Ивана кучера, сидевшего подле него, и вспоминал о том, что он ждал брата, что жена, вероятно, беспокоится его долгим отсутствием, и старался догадаться, кто был гость, приехавший с братом. И брат, и жена, и неизвестный
гость представлялись ему теперь иначе, чем прежде. Ему казалось, что теперь его отношения со всеми людьми уже будут другие.
Неточные совпадения
Еще за кутьей, этим поминовенным кушаньем, состоявшим из холодного риса с изюмом, и за блинами со свежей икрой, которую лакеи накладывали полными ложками на тарелки, слышался непрерывный топот вместе с постукиванием ножей. Если закрыть глаза,
представлялось, что сидишь в конюшне с деревянным полом. Это
гости согревали ноги.
Пароходы и парусные суда здесь редкие
гости; ничего не видно ни возле, ни на горизонте, и потому море
представляется пустынным.
— Как странно, — сказала она мужу, проводив
гостя, — мне этот человек всегда
представлялся таким желчным, насмешливым и сердитым, а он такой милый и простой.
Едва ли, однако, в этом
представится надобность после того, как мы разоблачим на этих столбцах еще одну клевету, которой наши нью-йоркские собратья по перу, без достаточной проверки, очернили репутацию Метью Лозинского, нашего уважаемого
гостя и, надеемся, будущего согражданина.
То он воображает себе, что стоит перед рядами и говорит: «Messieurs! вы видите эти твердыни? хотите, я сам поведу вас на них?» — и этою речью приводит всех в восторг; то мнит, что задает какой-то чудовищный обед и, по окончании, принимает от благодарных
гостей обязательство в том, что они никогда ничего против него злоумышлять не будут; то
представляется ему, что он, истощив все кроткие меры, влетает во главе эскадрона в залу…
Видно было, что чем это для нее мучительнее, тем усерднее она об этом старалась и успокаивалась только, когда
гость, наконец, замечал ее заботы и отдавал ей поклон наравне со всеми другими; случалось, что заезжие люди,
представляясь бабушке, не удостоивали внимания Марью Николаевну, которая имела вид смущенной и смешной приживалки.
Ему уже заранее начал
представляться холостой вечер с винами, с ужином, но вдруг задумался, потому что всякому хозяину недостаточно было пригласить сибарита, но ему надобно было вместе с тем прислать
гостю сюртук, галстук и некоторые другие принадлежности мужского костюма.
Новый
гость души ее, образ Эрастов, столь живо ей
представлялся, что она почти всякую минуту просыпалась, просыпалась и вздыхала.
Гробовое молчание. В том-то и дело, что гробовое молчание, да еще на такой категорический вопрос. «Ну, что бы им, что бы им хоть в эту минуту прокричать!» — мелькнуло в голове его превосходительства. Но
гости только переглядывались. Аким Петрович сидел ни жив ни мертв, а Пселдонимов, немея от страха, повторял про себя ужасный вопрос, который давно уже ему
представлялся...
— Да, — встрепенулся брат. — У тебя
гости, мне это сказала девочка, я потому и не велел тебя звать, а пошел сюда сам. Я уже умылся в гостинице и на первый раз, кажется, настолько опрятен, что в качестве дорожного человека могу
представиться твоим знакомым.
Эта мысль не оставляла Милицы, пока она разглядывала нежданных
гостей, заставляя несказанно волноваться девушку. Ведь Игорь мог сюда вернуться каждую минуту и тогда бедному мальчику не миновать плена. И при одной только мысли о такой участи для своего верного товарища, сердце Милицы обливалось кровью. Было еще тяжелее оттого, что ей не
представлялось никакой возможности предотвратить опасность.
— Вы Николай Леопольдович Гиршфельд, из Шестова? — с детской простотой подошла она к
гостю, только что хотевшему
представиться, и протянула ему руку.
После дележа вся компания отправилась в
гости к новой арендаторше в Комаровку. Гиршфельд распорядился отслужить молебен и
представился священнику, как новый владелец именья. Прожив там около двух недель и сделав хозяйственные распоряжения, они с женой, Арефьевым и Князевым отправились обратно в Петербург.