Неточные совпадения
— Да, но постой: я
говорю не
о политической экономии, я
говорю о науке
хозяйства. Она должна быть как естественные науки и наблюдать данные явления и рабочего с его экономическим, этнографическим…
Когда кончилось чтение обзора, общество сошлось, и Левин встретил и Свияжского, звавшего его нынче вечером непременно в Общество сельского
хозяйства, где будет читаться знаменитый доклад, и Степана Аркадьича, который только что приехал с бегов, и еще много других знакомых, и Левин еще
поговорил и послушал разные суждения
о заседании,
о новой пьесе и
о процессе.
Кроме того, Левин знал, что он увидит у Свияжского помещиков соседей, и ему теперь особенно интересно было
поговорить, послушать
о хозяйстве те самые разговоры об урожае, найме рабочих и т. п., которые, Левин знал, принято считать чем-то очень низким, но которые теперь для Левина казались одними важными.
Парменыч радостно принял Левина, показал ему всё свое
хозяйство, рассказал все подробности
о своих пчелах и
о роевщине нынешнего года; но на вопросы Левина
о покосе
говорил неопределенно и неохотно.
Чичиков никогда не чувствовал себя в таком веселом расположении, воображал себя уже настоящим херсонским помещиком,
говорил об разных улучшениях:
о трехпольном
хозяйстве,
о счастии и блаженстве двух душ, и стал читать Собакевичу послание в стихах Вертера к Шарлотте, [Вертер и Шарлотта — герои сентиментального романа И.-В.
Было уже довольно много людей, у которых вчерашняя «любовь к народу» заметно сменялась страхом пред народом, но Редозубов отличался от этих людей явным злорадством, с которым он
говорил о разгромах крестьянами помещичьих
хозяйств.
— Вас очень многое интересует, — начал он, стараясь
говорить мягко. — Но мне кажется, что в наши дни интересы всех и каждого должны быть сосредоточены на войне. Воюем мы не очень удачно. Наш военный министр громогласно, в печати заявлял
о подготовленности к войне, но оказалось, что это — неправда. Отсюда следует, что министр не имел ясного представления
о состоянии
хозяйства, порученного ему. То же самое можно сказать
о министре путей сообщения.
Говорил оратор
о том, что война поколебала международное значение России, заставила ее подписать невыгодные, даже постыдные условия мира и тяжелый для торговли хлебом договор с Германией. Революция нанесла огромные убытки
хозяйству страны, но этой дорогой ценой она все-таки ограничила самодержавие. Спокойная работа Государственной думы должна постепенно расширять права, завоеванные народом, европеизировать и демократизировать Россию.
Штольц не отвечал ему. Он соображал: «Брат переехал,
хозяйство пошло плохо — и точно оно так: все смотрит голо, бедно, грязно! Что ж хозяйка за женщина? Обломов хвалит ее! она смотрит за ним; он
говорит о ней с жаром…»
С хозяйкой только и разговору, что
о хозяйстве; с бабушкой
говорить нельзя: та кашляет да и на ухо крепка; Акулина дура набитая, а дворник пьяница; остаются ребятишки только: с теми что
говорить?
— Я ошибся: не про тебя то, что
говорил я. Да, Марфенька, ты права: грех хотеть того, чего не дано, желать жить, как живут эти барыни,
о которых в книгах пишут. Боже тебя сохрани меняться, быть другою! Люби цветы, птиц, занимайся
хозяйством, ищи веселого окончания и в книжках, и в своей жизни…
Если в XX в. предпочитают
говорить о плановом
хозяйстве,
о дирижизме, об усилении власти государства над человеком, то это главным образом потому, что мы живем в мире, созданном двумя мировыми войнами, и готовимся к третьей мировой войне.
Кононович
говорит, что единственным источником сведений
о сельском
хозяйстве на Сахалине служили до 1890 г. «праздные измышления».
Мысль
о приурочении труда ссыльнокаторжных и поселенцев к сельскому
хозяйству, как я уже
говорил, возникла в самом начале сахалинской ссылки.
Картины, которые я встречал, обыкновенно не
говорили мне
о домовитости, уютности и
о прочности
хозяйств.
Но,
говоря о семейных каторжных, нельзя мириться с другим беспорядком — с нерасчетливостью администрации, с какою она разрешает десяткам семейств селиться там, где нет ни усадебной, ни пахотной земли, ни сенокосов, в то время как в селениях других округов, поставленных в этом отношении в более благоприятные условия, хозяйничают только бобыли, и
хозяйства не задаются вовсе благодаря недостатку женщин.
Я тоже восстановил ограду, уничтоженную прошлогодним разлитием Тобола, и засеял свой огород. Воображаю роскошь вашего Соломенного и стыжусь
говорить о моем цинциннатстве. [Цинциннатство — уподобление себя государственному деятелю древнего Рима Цинциннату (в V в. до н. э.), который, уйдя на покой, жил в деревне и занимался сельским
хозяйством.]
Не нужно вам
говорить, что Оболенский тот же оригинал, начинает уже производить свои штуки.
Хозяйство будет на его руках, — а я буду ворчать. Все подробности будущего устройства нашего, по крайней мере предполагаемого, вы узнаете от Басаргина. Если я все буду писать, вам не
о чем будет
говорить, — между тем вы оба на это мастера. Покамест прощайте. Пойду побегать и кой-куда зайти надобно. Не могу приучить Оболенского к движению.
Она думала тем затронуть его самолюбие и, как она
говорила, помучить. Она вслух разговаривала с нянькой
о доме,
о хозяйстве, чтобы показать, что она даже и не видит Адуева. А он иногда и точно не видал ее, увидев же, сухо кланялся — и ни слова.
— Туда же! —
говорил Александр, доставая ее, — это статьи
о сельском
хозяйстве.
— Отличиться хочется? — продолжал он, — тебе есть чем отличиться. Редактор хвалит тебя,
говорит, что статьи твои
о сельском
хозяйстве обработаны прекрасно, в них есть мысль — все показывает,
говорит, ученого производителя, а не ремесленника. Я порадовался: «Ба! думаю, Адуевы все не без головы!» — видишь: и у меня есть самолюбие! Ты можешь отличиться и в службе и приобресть известность писателя…
Маленькая закройщица считалась во дворе полоумной,
говорили, что она потеряла разум в книгах, дошла до того, что не может заниматься
хозяйством, ее муж сам ходит на базар за провизией, сам заказывает обед и ужин кухарке, огромной нерусской бабе, угрюмой, с одним красным глазом, всегда мокрым, и узенькой розовой щелью вместо другого. Сама же барыня —
говорили о ней — не умеет отличить буженину от телятины и однажды позорно купила вместо петрушки — хрен! Вы подумайте, какой ужас!
Так же вот жилось в родных Лозищах и некоему Осипу Лозинскому, то есть жилось, правду сказать, неважно. Земли было мало, аренда тяжелая,
хозяйство беднело. Был он уже женат, но детей у него еще не было, и не раз он думал
о том, что когда будут дети, то им придется так же плохо, а то и похуже. «Пока человек еще молод, —
говаривал он, — а за спиной еще не пищит детвора, тут-то и поискать человеку, где это затерялась его доля».
И вот раз он зашел на гумно;
поговорив с мужичками
о хозяйстве, хотя сам не умел отличить овса от пшеницы, сладко потолковав
о священных обязанностях крестьянина к господину, коснувшись слегка электричества и разделения труда, в чем, разумеется, не понимал ни строчки, растолковав своим слушателям, каким образом земля ходит около солнца, и, наконец, совершенно умилившись душой от собственного красноречия, он заговорил
о министрах.
Он
говорил, что она до сих пор исполняла долг свой как дочь, горячо любящая отца, и что теперь надобно также исполнить свой долг, не противореча и поступая согласно с волею больного; что, вероятно, Николай Федорыч давно желал и давно решился, чтоб они жили в особом доме; что, конечно, трудно, невозможно ему, больному и умирающему, расстаться с Калмыком, к которому привык и который ходит за ним усердно; что батюшке Степану Михайлычу надо открыть всю правду, а знакомым можно сказать, что Николай Федорыч всегда имел намерение, чтобы при его жизни дочь и зять зажили своим, домом и своим
хозяйством; что Софья Николавна будет всякий день раза по два навещать старика и ходить за ним почти так же, как и прежде; что в городе, конечно, все узнают со временем настоящую причину, потому что и теперь, вероятно, кое-что знают, будут бранить Калмыка и сожалеть
о Софье Николавне.
Он завел речь
о хозяйстве и
говорил словоохотливо.
— Спасибо, Арина, — отвечал Нехлюдов. — Вот я сейчас с твоим сыном
говорил о вашем
хозяйстве.
Маша бывала не рада его приезду, не верила ему и в то же время советовалась с ним; когда он, выспавшись после обеда и вставши не в духе, дурно отзывался
о нашем
хозяйстве или выражал сожаление, что купил Дубечню, которая принесла ему уже столько убытков, то на лице у бедной Маши выражалась тоска; она жаловалась ему, он зевал и
говорил, что мужиков надо драть.
— Без утюга нельзя в
хозяйстве, — сказал Самойленко, краснея от того, что Лаевский
говорит с ним так откровенно
о знакомой даме.
Не
говоря уже
о том, что парижские парикмахеры и портные брали очень дорого и что балы обходились в большие суммы, жизнь по моде вредна была еще тем, что расстроивала домашнее
хозяйство.
Говоря о военной части, он замечает, что «воинские учреждения, сделанные комиссиею, на то определенною при вступлении на престол императрицы Екатерины II, имели много основательного и полезного, да и на правилах
хозяйства основаны были»; затем продолжает: «Страшные злоупотребления и расточения, вкравшиеся по сей части и кои начало свое взяли и далее простирались от 1775 года, отнюдь не от самых учреждений произошли, а от необузданности временщиков».
Алехину сильно хотелось спать; он встал по
хозяйству рано, в третьем часу утра, и теперь у него слипались глаза, но он боялся, как бы гости не стали без него рассказывать что-нибудь интересное, и не уходил. Умно ли, справедливо ли было то, что только что
говорил Иван Иваныч, он не вникал; гости
говорили не
о крупе, не
о сене, не
о дегте, а
о чем-то, что не имело прямого отношения к его жизни, и он был рад и хотел, чтобы они продолжали…
— Бывает Варенька, потом изредка заезжает Банарцева… помнишь её? Людмила Васильевна… она тоже плохо живёт со своим супругом… но она умеет не обижать себя. У мужа много бывало мужчин, но интересных — ни одного! Положительно, не с кем словом перекинуться…
хозяйство, охота, земские дрязги, сплетни — вот и всё,
о чём они
говорят…
Совершая для крестьян за гроши, а чаще безвозмездно разные межевые работы и лесообходные съемки, он собирал сходы,
говорил горячо и просто
о великом значении в сельском
хозяйстве больших лесных площадей и заклинал крестьян беречь лес пуще глаза.
— Однако, —
говорит, — дядюшка, при двухстах душах богадельня на сорок человек велика. Впрочем, я
о полевом
хозяйстве упомянул только для примера, чтобы показать вам, как оно при отце было безрасчетно; я на него и вниманья не буду обращать, не стоит труда; пусть оно идет, как шло, лишь бы денег от меня не требовало; но у меня другое в виду, здесь золотое дно — фабричное производство; вот здесь в чем капитальная сила именья заключается.
Прошло таким делом года четыре — ни слуху ни духу от моей родненьки; только один раз прогуливаюсь я по нашему базару, вдруг, вижу, идет мне навстречу их ключница, Марья Алексеевна, в своей по обыкновению заячьей китайской шубке, маленькой косынкой повязанная; любимая, знаете, из всех людей покойным братом женщина и в самом деле этакая преданная всему их семейству, скопидомка большая в
хозяйстве, неглупая и очень не прочь
поговорить и посудить
о господах, с кем знает, что можно.
Дети, книги и
хозяйство ее поглотили, и
о ней стали
говорить, что она «вознеслась над жизнью».
Дарья Сергевна пошла по
хозяйству. Чубалов один на один остался с Патапом Максимычем.
Поговорили о том,
о другом; Чапурин спросил наконец Герасима Силыча...
Быстро поднимаюсь с кресла и обнимаю детей. Болтаю с ними весело и непринужденно. Входит муж, актер Беков…
Говорю с ним
о хозяйстве и коммерческих делах, которые он ведет.
И бойко, без запинки, Царапкин стал
говорить о том, что сейчас у нас хозяином всего является рабочий класс, что теперь нет, как прежде, эксплоатации рабочих, что теперь подъем
хозяйства выгоден для самих рабочих.
— Лиза ничего не преувеличивает, а могла бы быть пристрастна. Она осталась на восьмом году после смерти матери и десяти перешла на попечение дамы,
о которой
говорим. Зарницына теперь далеко. Кончив свои занятия по сельскому
хозяйству, она поехала к мужу в одну из белорусских губерний, где он командует полком. А не то я познакомил бы вас с ней.
Правда, что иные находили в нем как бы не весьма много духовности, но зато он был превеликий любитель миролюбия и
хозяйства и столько был в это вникателен и опытен, что с приходящими просителями всего охотнее
говорил о произрастениях из полей и
о скотоводстве, и многие советы его были удивительны.
С раннего утра в куцавейке, она занималась домашним
хозяйством, потом ездила по праздникам к обедни и от обедни в остроги и тюрьмы, где у нее бывали дела,
о которых она никому не
говорила, а по будням, одевшись, дома принимала просителей разных сословий, которые каждый день приходили к ней, и потом обедала; за обедом сытным и вкусным всегда бывало человека три-четыре гостей, после обеда делала партию в бостон; на ночь заставляла себе читать газеты и новые книги, а сама вязала.