Неточные совпадения
Все
глаза, все бинокли были обращены на пеструю кучку
всадников, в то время как они выравнивались.
Ухватил
всадник страшною рукою колдуна и поднял его на воздух. Вмиг умер колдун и открыл после смерти очи. Но уже был мертвец и глядел как мертвец. Так страшно не глядит ни живой, ни воскресший. Ворочал он по сторонам мертвыми
глазами и увидел поднявшихся мертвецов от Киева, и от земли Галичской, и от Карпата, как две капли воды схожих лицом на него.
Завидев этих трех
всадников, мы, малые ребята, как стая птиц, снимались с мягкой уличной пыли и, быстро рассеявшись по дворам, испуганно-любопытными
глазами следили за мрачными владельцами страшного зáмка.
Скосив
глаза направо, Ромашов увидел далеко на самом краю поля небольшую тесную кучку маленьких
всадников, которые в легких клубах желтоватой пыли быстро приближались к строю. Шульгович со строгим и вдохновенным лицом отъехал от середины полка на расстояние, по крайней мере вчетверо больше, чем требовалось. Щеголяя тяжелой красотой приемов, подняв кверху свою серебряную бороду, оглядывая черную неподвижную массу полка грозным, радостным и отчаянным взглядом, он затянул голосом, покатившимся по всему полю...
А тот
всадник, татарчище этакий огромный и пузатый, морда загорела и вся облупилась, словно кожа с нее сорвана, а
глаза малые, точно щелки, и орет сразу...
Увидя мужчину, Елена хотела скрыться; но, бросив еще взгляд на
всадника, она вдруг стала как вкопанная. Князь также остановил коня. Он не верил
глазам своим. Тысяча мыслей в одно мгновение втеснялись в его голову, одна другой противореча. Он видел пред собой Елену, дочь Плещеева-Очина, ту самую, которую он любил и которая клялась ему в любви пять лет тому назад. Но каким случаем она попала в сад к боярину Морозову?
В кучерявом нагом
всаднике, плывущем на гнедом долгогривом коне, узнается дьякон Ахилла, и даже еле мелькающая в мелкой ряби струй тыква принимает знакомый человеческий облик: на ней обозначаются два кроткие голубые
глаза и сломанный нос. Ясно, что это не тыква, а лысая голова Константина Пизонского, старческое тело которого скрывается в свежей влаге.
Под
всадником с чалмой был рыже-игреневый красавец конь с маленькой головой, прекрасными
глазами; под офицером была высокая щеголеватая карабахская лошадь.
Колеи дорог, полные воды, светясь, лежали, как шёлковые ленты, и указывали путь в Окуров, — он скользил
глазами по ним и ждал: вот из-за холмов на красном небе явится чёрный
всадник, — Шакир или Алексей, — хлопая локтями по бокам, поскачет между этих лент и ещё издали крикнет...
Она тоже имела несколько десятков тысяч десятин, много овец, конский завод и много денег, но не «кружилась», а жила у себя в богатой усадьбе, про которую знакомые и Иван Иваныч, не раз бывавший у графини по делам, рассказывали много чудесного; так, говорили, что в графининой гостиной, где висят портреты всех польских королей, находились большие столовые часы, имевшие форму утеса, на утесе стоял дыбом золотой конь с брильянтовыми
глазами, а на коне сидел золотой
всадник, который всякий раз, когда часы били, взмахивал шашкой направо и налево.
Блестит медный знак на шапке стражника и ствол ружья в руках у него, видно его чернобородое лицо, бессонные
глаза, слышен запах лошадиного пота. Лениво фыркая, конь прядает ушами и, наезжая на нас, нехотя влачит по земле тяжкую тень
всадника.
Легко надежда утешает,
Легко обманывает
глаз:
Уж близко путник подъезжает…
Увы, она его не знает,
И видит только в первый раз!
То странник, в поле запоздалый,
Гостеприимный ищет кров;
Дымится конь его усталый,
И он спрыгнуть уже готов…
Спрыгни же,
всадник!.. Что же он
Как будто крова испугался?
Он смотрит! Краткий, грустный стон
От губ сомкнутых оторвался,
Как лист от ветви молодой,
Измятый летнею грозой!
— «То-то же, — отвечал
всадник, — я предупредил тебя, чтобы ты говорил мне сущую правду; закрой же опять
глаза, — теперь открой».
— «Экой ты, неверный, — сказал сердито
всадник, — но, нечего делать, прощаю тебе: закрой же
глаза.
Я не билась и не плакала. Но вся моя жизнь перешла в зрение. Я не спускала
глаз со скачущего по долине
всадника на беснующемся диком коне, и что-то стонало и ныло внутри меня.
Через низкие ограды садов, пригнувшись, скакали
всадники в папахах, трещали выстрелы, от хуторов бежали женщины и дети. Дорогу пересек черный, крючконосый человек с безумным лицом, за ним промчались два чеченца с волчьими
глазами. Один нагнал его и ударил шашкой по чернокудрявой голове, человек покатился в овраг. Из окон убогих греческих хат летел скарб, на дворах шныряли гибкие фигуры горцев. Они увязывали узлы, навьючивали на лошадей. От двух хат на горе черными клубами валил дым.
Это вступил в город отряд махновцев. Советская власть радушно встретила пришедших союзников, отвела им лучшие казармы. Они слушали приветственные речи, но
глаза смотрели загадочно. Однажды, когда с балкона ревкома тов. Маргулиес говорил горячую речь выстроившимся в два ряда
всадникам, один из них, пьяный, выхватил ручную гранату и хотел бросить на балкон. Товарищи его удержали.
Потом мы провожали Бэллу, усадили ее в крытую арбу, всю закутанную от любопытных
глаз непроницаемой чадрою. В один миг ее окружили полсотни
всадников из лучших джигитов аула Бестуди.
На царицыном лугу народ роился; там деревянный лев, обремененный седоками, беспрестанно нырял в толпе и высоко возносился на воздух; покорные под
всадниками лошадки и сани с обнимающимися парами кружились так, что
глазам зрителей было больно.
Другой
всадник был маленький, худенький —
глаза поникшие, с постным лицом, с смиренными робкими движениями, казалось, воды не замутит, приветливый, низкопоклонный.
Он впился
глазами в
всадника и следил за каждым его движением.
Молодая женщина, услыхав произнесенным свое имя, вскинула на
всадника большие черные
глаза.
Ксения Яковлевна взглянула по направлению руки своей сенной девушки. Сердце у нее радостно забилось. По дороге, прилегающей к поселку, но еще довольно далеко от хором, двигалась группа
всадников, человек пятьдесят, а впереди ехал, стройно держась в седле и, казалось, подавляя своею тяжестью низкорослую лошадку, красивый статный мужчина. Скорее зрением сердца, нежели
глаз, которые у нее не были так зорки, как у Домаши, Ксения Яковлевна узрела в этом едущем впереди отряда
всаднике Ермака Тимофеевича.
Он впился
глазами во
всадника и следил за каждым его движением.