Неточные совпадения
По деревне мелькали огоньки; из недалекого, ярко освещенного кабака несся нестройный, смутный
гам, среди которого, мне казалось, я узнавал
голос Якова.
Даже теперь в Москве, по некоторым небольшим улицам и переулкам, сквозь стук колес и
гам народа нередко услышать
голос перепела.
Праздник для Петра Елисеича закончился очень печально: неожиданно расхворалась Нюрочка. Когда все вернулись из неудачной экспедиции на Окулка, веселье в господском доме закипело с новою силой, — полились веселые песни, поднялся
гам пьяных
голосов и топот неистовой пляски. Петр Елисеич в суматохе как-то совсем забыл про Нюрочку и вспомнил про нее только тогда, когда прибежала Катря и заявила, что панночка лежит в постели и бредит.
И мне хочется открыть глаза, встать, подойти к окну, раскрыть его, услышать живые звуки, человеческий
голос, стук дрожек, собачий лай и избавиться от этого вечного
гама.
Крик, шум, разнородные
голоса и восклицания, звон железа, вой, блеянье, топот, ржание, хлопанье по рукам, и все это сливается в какой-то общий нестройный
гам, из которого выхватываешь одни только отрывчатые, несвязные речи…
Вдруг, перекрывая смех и
гам, прозвенел, как натянутая струна, негодующий
голос...
Крики осиплых
голосов, вопли,
гам, даже дикие завыванья раздались по Гребновской. Ругательства, проклятья, угрозы, стоны и оханья с каждой минутой усиливались…
Зашумели в Заборье, что пчелки в улье. Всем был тот день великого праздника радостней. Какие балы после того пошли, какие пиры! Никогда таких не бывало в Заборье. И те пиры не на прежнюю стать: ни медведя, ни юродивых, ни шутов за обедом; шума,
гама не слышно; а когда один из больших господ заговорил было про ночной кутеж в Розовом павильоне, князь Алексей Юрьич так на него посмотрел, что тот хотел что-то сказать, да
голосу не хватило.
Он не спеша отпер замок, отодвинул засов и стал спускаться в погребицу, в которую вели пять каменных ступеней, затворив за собой дверь. Потревоженный стуком отпираемой и затворяемой двери и шорохом человеческих шагов, волк заметался на цепи, завыл и залаял, но среди этого
гама до слуха Кузьмы Терентьева донесся и человеческий стон и даже
голос, произнесший...
А вокруг них остальные орали пьяными
голосами. Звон стаканов, стук ладонями и каблуками и пронзительный визг женщин перемешивались с
гамом песен.