Неточные совпадения
— Ну что? — спросил Базаров Аркадия, как только тот вернулся к нему
в уголок, — получил удовольствие? Мне сейчас сказывал один
барин, что эта госпожа — ой-ой-ой; да барин-то, кажется, дурак. Ну, а по-твоему, что она, точно — ой-ой-ой?
Бог знает, удовольствовался ли бы поэт или мечтатель природой мирного
уголка. Эти
господа, как известно, любят засматриваться на луну да слушать щелканье соловьев. Любят они луну-кокетку, которая бы наряжалась
в палевые облака да сквозила таинственно через ветви дерев или сыпала снопы серебряных лучей
в глаза своим поклонникам.
Дикий-Барин посмеивался каким-то добрым смехом, которого я никак не ожидал встретить на его лице; серый мужичок то и дело твердил
в своем
уголку, утирая обоими рукавами глаза, щеки, нос и бороду: «А хорошо, ей-богу хорошо, ну, вот будь я собачий сын, хорошо!», а жена Николая Иваныча, вся раскрасневшаяся, быстро встала и удалилась.
Обалдуй, весь разнеженный, стоял, глупо разинув рот; серый мужичок тихонько всхлипывал
в уголку, с горьким шепотом покачивая головой; и по железному лицу Дикого-Барина, из-под совершенно надвинувшихся бровей, медленно прокатилась тяжелая слеза; рядчик поднес сжатый кулак ко лбу и не шевелился…
Прочие дворяне сидели на диванах, кучками жались к дверям и подле окон; один, уже, немолодой, но женоподобный по наружности помещик, стоял
в уголку, вздрагивал, краснел и с замешательством вертел у себя на желудке печаткою своих часов, хотя никто не обращал на него внимания; иные
господа,
в круглых фраках и клетчатых панталонах работы московского портного, вечного цехового мастера Фирса Клюхина, рассуждали необыкновенно развязно и бойко, свободно поворачивая своими жирными и голыми затылками; молодой человек, лет двадцати, подслеповатый и белокурый, с ног до головы одетый
в черную одежду, видимо робел, но язвительно улыбался…
Господин Хлопаков потупился, съежился, пробрался
в уголок и начал втихомолку набивать себе трубочку…
— Ну, ну… не пугайся! небось, не приеду! Куда мне, оглашенной, к большим
барам ездить… проживу и одна! — шутила тетенька, видя матушкино смущение, — живем мы здесь с Фомушкой
в уголку, тихохонько, смирнехонько, никого нам не надобно! Гостей не зовем и сами
в гости не ездим… некуда! А коли ненароком вспомнят добрые люди, милости просим! Вот только жеманниц смерть не люблю, прошу извинить.
— Шинели ваши и головные уборы,
господа юнкера, я поберегу
в особом
уголку. Вот здесь ваши вешалки. Номерков не надо, — говорил Порфирий, помогая раздеваться. — Должно быть, озябли
в дороге. Ишь как от вас морозом так крепко пахнет. Точно астраханский арбуз взрезали. Щетка не нужна ли, почиститься? И, покорно прошу,
господа, если понадобится курить или для туалета, извольте спуститься вниз
в мою каморку. Одеколон найдется для освежения, фабрики Брокара. Милости прошу.
Тут только Литвинов, вглядевшись попристальнее
в незнакомца, узнал
в нем того плотного
господина, который забился
в уголок у Губарева и с таким вниманием окинул его глазами, когда речь зашла о политических убеждениях.
Прокофий, явившийся через месяц после смерти
барина в Петербург к Тюменеву, передал ему чемодан Александра Ивановича,
в котором оказалось тысяч пять денег, а
в одном из
уголков, тщательно завернутые, лежали три женских портрета: Натальи Сергеевны, Домны Осиповны и маленькая карточка Меровой.
А на дворе поднялся ветер и завыл зловещим завываньем, тяжело и злобно ударяясь
в звенящие стекла. Наступила долгая осенняя ночь. Хорошо тому, кто
в такие ночи сидит под кровом дома, у кого есть теплый
уголок… И да поможет
Господь всем бесприютным скитальцам!
Однажды после обеда, когда я с книгой
в руках лежал
в своем
уголке, послышался грохот подъехавшего к конторе экипажа. Не успел я подняться навстречу подъехавшим гостям, как
в дверях показался небольшого роста
господин в черной фрачной паре, смятой сорочке, без галстуха и с фуражкой на затылке.
Он,
господа, стоит
в уголку, забившись
в местечко хоть не потеплее, но зато потемнее, закрывшись отчасти огромным шкафом и старыми ширмами, между всяким дрязгом, хламом и рухлядью, скрываясь до времени и покамест только наблюдая за ходом общего дела
в качестве постороннего зрителя.
Господин Голядкин оглянулся кругом, — ничего, все тихо; слышен лишь скрип перьев, шум переворачиваемых листов и говор
в уголках поотдаленнее от седалища Андрея Филипповича.
— Здравствуйте,
господин, — сказал он, вытряхивая трубку об
уголок и
в то же время искоса окидывая меня внимательным взглядом.
В офицерском кругу говорили
О тугом производстве своем
И о том, чьи полки победили
На маневрах под Красным Селом:
«Верно, явится завтра
в приказе
Благодарность войскам,
господа:
Сам фельдмаршал воскликнул
в экстазе:
„Подавайте Европу сюда!..“»
Тут же шли бесконечные споры
О дуэли
в таком-то полку
Из-за Клары, Арманс или Лоры,
А меж тем где-нибудь
в уголкуЗвуки грязно настроенной лиры
Костя Бурцев («поэт не для дам»,
Он же член «Комитета Земфиры»)
Сообщал потихоньку друзьям.
— Смертью все смирилось, — продолжал Пантелей. — Мир да покой и вечное поминание!.. Смерть все мирит… Когда
Господь повелит грешному телу идти
в гробную тесноту, лежать
в холодке,
в темном
уголке, под дерновым одеялом, а вольную душеньку выпустит на свой Божий простор — престают тогда все счеты с людьми, что вживе остались… Смерть все кроет, Алексеюшка, все…
Часто матери, тетки, сестры, отцы, братья, дяди, деды и бабки, служившие у «
господ»
в прислугах, испрашивали разрешение хозяев взять на лето
в свой жалкий
уголок кухарки либо кучера дочь или родственницу из приюта.
Заря
в небе зарумянится, а
в павильоне песни, пляс да попойка. Воевода, Матвей Михайлыч, драгунский, Иван Сергеич, губернатор и другие большие
господа, — кто пляшет, кто поет, кто чару пьет, кто с богиней
в уголку сидит… Сам князь Алексей Юрьич напоследок с Дуняшей казачка пойдет.