Неточные совпадения
Княгиня Бетси, не дождавшись конца последнего акта, уехала из театра. Только что успела она войти
в свою уборную, обсыпать свое длинное бледное лицо пудрой, стереть ее, оправиться и приказать чай
в большой гостиной, как уж одна за другою стали подъезжать кареты к ее огромному дому на Большой Морской. Гости выходили на широкий подъезд, и тучный швейцар, читающий по утрам, для назидания прохожих, за
стеклянною дверью газеты, беззвучно отворял эту огромную дверь, пропуская мимо себя приезжавших.
«Да, да, как это было? — думал он, вспоминая сон. — Да, как это было? Да! Алабин давал обед
в Дармштадте; нет, не
в Дармштадте, а что-то американское. Да, но там Дармштадт был
в Америке. Да, Алабин давал обед на
стеклянных столах, да, — и столы пели: Il mio tesoro, [Мое сокровище,] и не Il mio tesoro, a что-то лучше, и какие-то маленькие графинчики, и они же женщины», вспоминал он.
Этого Левин уже не мог выдержать; он решительно вырвал у него из рук пузырек и побежал
в большие
стеклянные двери.
Наконец — уж Бог знает откуда он явился, только не из окна, потому что оно не отворялось, а должно быть, он вышел
в стеклянную дверь, что за колонной, — наконец, говорю я, видим мы, сходит кто-то с балкона…
Так и Чичикову заметилось все
в тот вечер: и эта малая, неприхотливо убранная комнатка, и добродушное выраженье, воцарившееся
в лице хозяина, и поданная Платонову трубка с янтарным мундштуком, и дым, который он стал пускать
в толстую морду Ярбу, и фырканье Ярба, и смех миловидной хозяйки, прерываемый словами: «Полно, не мучь его», — и веселые свечки, и сверчок
в углу, и
стеклянная дверь, и весенняя ночь, которая оттоле на них глядела, облокотясь на вершины дерев, из чащи которых высвистывали весенние соловьи.
Когда потом поместились они все
в маленькой, уютной комнатке, озаренной свечками, насупротив балконной
стеклянной двери наместо окна, Чичикову сделалось так приютно, как не бывало давно.
Прогулку сделали они недалекую: именно, перешли только на другую сторону улицы, к дому, бывшему насупротив гостиницы, и вошли
в низенькую
стеклянную закоптившуюся дверь, приводившую почти
в подвал, где уже сидело за деревянными столами много всяких: и бривших и не бривших бороды, и
в нагольных тулупах и просто
в рубахе, а кое-кто и во фризовой шинели.
Сомненья нет: увы! Евгений
В Татьяну, как дитя, влюблен;
В тоске любовных помышлений
И день и ночь проводит он.
Ума не внемля строгим пеням,
К ее крыльцу,
стеклянным сеням
Он подъезжает каждый день;
За ней он гонится, как тень;
Он счастлив, если ей накинет
Боа пушистый на плечо,
Или коснется горячо
Ее руки, или раздвинет
Пред нею пестрый полк ливрей,
Или платок подымет ей.
Всегда она бывала чем-нибудь занята: или вязала чулок, или рылась
в сундуках, которыми была наполнена ее комната, или записывала белье и, слушая всякий вздор, который я говорил, «как, когда я буду генералом, я женюсь на чудесной красавице, куплю себе рыжую лошадь, построю
стеклянный дом и выпишу родных Карла Иваныча из Саксонии» и т. д., она приговаривала: «Да, мой батюшка, да».
— Расстригут меня — пойду работать на завод стекла, займусь изобретением
стеклянного инструмента. Семь лет недоумеваю: почему стекло не употребляется
в музыке? Прислушивались вы зимой,
в метельные ночи, когда не спится, как стекла
в окнах поют? Я, может быть, тысячу ночей слушал это пение и дошел до мысли, что именно стекло, а не медь, не дерево должно дать нам совершенную музыку. Все музыкальные инструменты надобно из стекла делать, тогда и получим рай звуков. Обязательно займусь этим.
«Увеличились и хлопоты по дому с той поры, как умерла Таня Куликова. Это случилось неожиданно и необъяснимо; так иногда, неизвестно почему, разбивается что-нибудь
стеклянное, хотя его и не трогаешь. Исповедаться и причаститься она отказалась.
В таких людей, как она, предрассудки врастают очень глубоко. Безбожие я считаю предрассудком».
Шел коротконогий, шарообразный человек, покачивая головою
в такт шагам, казалось, что голова у него пустая, как бычий пузырь, а на лице
стеклянная маска.
В городском саду, по дорожке вокруг пруда, шагали медленно люди, над
стеклянным кругом черной воды лениво плыли негромкие голоса.
Город Марины тоже встретил его оттепелью,
в воздухе разлита была какая-то сыворотка, с крыш лениво падали крупные капли; каждая из них, казалось, хочет попасть на мокрую проволоку телеграфа, и это раздражало, как раздражает запонка или пуговица, не желающая застегнуться. Он сидел у окна,
в том же пошленьком номере гостиницы, следил, как сквозь мутный воздух падают
стеклянные капли, и вспоминал встречу с Мариной. Было
в этой встрече нечто слишком деловитое и обидное.
У одной стены — «горка»,
стеклянный шкаф, верхняя его полка тесно заставлена чайной посудой, среди ее —
стеклянный графин с церковью, искусно построенной
в нем из раскрашенных лучинок.
Несколько секунд Безбедов молчал, разглядывая собеседника, его голубые
стеклянные зрачки стали как будто меньше, острей; медленно раздвинув толстые губы
в улыбку, он сказал...
— Похоже, — ответил Дронов, готовясь выпить. Во внутреннем боковом кармане пиджака, где почтенные люди прячут бумажник, Дронов носил плоскую
стеклянную флягу, украшенную серебряной сеткой, а
в ней какой-то редкостный коньяк. Бережно отвинчивая стаканчик с горлышка фляги, он бормотал...
— Егор пропал, — сказала она придушенно, не своим голосом и, приподняв синеватые веки, уставила на Клима тусклые,
стеклянные зрачки
в сетке кровавых жилок. — Пропал, — повторила она.
Место Анфимьевны заняла тощая плоскогрудая женщина неопределенного возраста; молчаливая, как тюремный надзиратель, она двигалась деревянно, неприятно смотрела прямо
в лицо, — глаза у нее мутновато-стеклянные; когда Варвара приказывала ей что-нибудь, она, с явным усилием размыкая тонкие, всегда плотно сжатые губы, отвечала двумя словами...
Образ Марины вытеснил неуклюжий, сырой человек с белым лицом
в желтом цыплячьем пухе на щеках и подбородке, голубые,
стеклянные глазки, толстые губы, глупый, жадный рот. Но быстро шла отрезвляющая работа ума, направленного на привычное ему дело защиты человека от опасностей и ненужных волнений.
Глядя
в деревянный, из палубной рейки, потолок, он следил, как по щелям стекает вода и, собираясь
в стеклянные, крупные шарики, падает на пол, образуя лужи.
Марина встретила его, как всегда, спокойно и доброжелательно. Она что-то писала, сидя за столом, перед нею стоял
стеклянный кувшин с жидкостью мутно-желтого цвета и со льдом.
В простом платье, белом, из батиста, она казалась не такой рослой и пышной.
Летний дождь шумно плескал
в стекла окон, трещал и бухал гром, сверкали молнии, освещая
стеклянную пыль дождя;
в пыли подпрыгивала черная крыша с двумя гончарными трубами, — трубы были похожи на воздетые к небу руки без кистей. Неприятно теплая духота наполняла зал, за спиною Самгина у кого-то урчало
в животе, сосед с левой руки после каждого удара грома крестился и шептал Самгину, задевая его локтем...
Явилась знакомая — плоскогрудая, тонкогубая женщина
в кружевной наколке на голове, важно согнув шею, она молча направила
стеклянные глаза
в лицо Самгина, а девчушка тревожно и торопливо говорила, указывая на него пальцем...
И, взяв его под руку, привел
в темную комнатку, с одним окном, со множеством
стеклянной посуды на полках и
в шкафах.
— Очень. А меня, после кончины сына моего, отвратило от вина. Да, и обидел меня его степенство — позвал
в дворники к себе. Но, хотя я и лишен сана, все же невместно мне навоз убирать. Устраиваюсь на
стеклянный завод. С апреля.
Остановились перед витриной ярко освещенного магазина. За стеклом, среди евангелий,
в золоченых переплетах с эмалью и самоцветами, на черном бархате возвышалась митра, покрытая
стеклянным колпаком, лежали напрестольные кресты, стояли дикирии и трикирии.
— Не попа-ал! — взвыл он плачевным волчьим воем, барахтаясь
в реке. Его красная рубаха вздулась на спине уродливым пузырем, судорожно мелькала над водою деревяшка с высветленным железным кольцом на конце ее, он фыркал, болтал головою, с волос головы и бороды разлетались
стеклянные брызги, он хватался одной рукой за корму лодки, а кулаком другой отчаянно колотил по борту и вопил, стонал...
Она усмехнулась и стала пересыпать кофе
в большую
стеклянную банку.
Она, не оборачиваясь, протянула ему назад руку; он схватил ее, поцеловал
в ладонь; она тихо сжала его губы и мгновенно порхнула
в стеклянную дверь, а он остался как вкопанный.
Он взглянул на нее, она отвечала ему странным взглядом, «русалочным», по его выражению: глаза будто
стеклянные, ничего не выражающие.
В них блеснул какой-то торопливый свет и исчез.
Перед окнами маленького домика пестрел на солнце большой цветник, из которого вела дверь во двор, а другая,
стеклянная дверь, с большим балконом, вроде веранды,
в деревянный жилой дом.
Мы, утомленные, сидели на скамье, поглядывая на
стеклянные двери дворца и ожидая, не выйдет ли гостеприимный хозяин, не позовет ли
в сень мраморных зал, не даст ли освежиться стаканом лимонада?
Она шевелилась
в жестяном ящике; ее хотели пересадить оттуда
в большую
стеклянную банку со спиртом; она долго упрямилась, но когда выгнали, то и сами не рады были: она вдруг заскользила по полу, и ее поймали с трудом.
4) Печени, селезенки и почек (
в трехфунтовой
стеклянной банке).
Они сами чувствовали это, и все трое, как бы смущенные своим величием, поспешно и скромно опуская глаза, сели на свои резные кресла за покрытый зеленым сукном стол, на котором возвышался треугольный инструмент с орлом,
стеклянные вазы,
в которых бывают
в буфетах конфеты, чернильница, перья, и лежала бумага чистая и прекрасная и вновь очиненные карандаши разных размеров.
Началась обычная процедура: перечисление присяжных заседателей, рассуждение о неявившихся, наложение на них штрафов и решение о тех, которые отпрашивались, и пополнение неявившихся запасными. Потом председатель сложил билетики, вложил их
в стеклянную вазу и стал, немного засучив шитые рукава мундира и обнажив сильно поросшие волосами руки, с жестами фокусника, вынимать по одному билетику, раскатывать и читать их. Потом председатель спустил рукава и предложил священнику привести заседателей к присяге.
2) Содержимого желудка (
в шестифунтовой
стеклянной банке).
3) Самого желудка (
в шестифунтовой
стеклянной банке).
1) Правого легкого и сердца (
в шестифунтовой
стеклянной банке).
Заметив, что Ипат принес и поставил около него на подносе графинчик с водкой и закуску на
стеклянной тарелочке, он только улыбнулся; внимание Привалова к его жажде очень польстило Веревкину, и он с особенным усердием принялся рыться
в бумагах, швырял их по всему столу и делал на полях красным карандашом самые энергичные nota bene. [отметки (лат.).]
Собственно, мебель ничего не стоила: ну, ковры, картины, зеркала еще туда-сюда; а вот
в стеклянном шкафике красовались японский фарфор и китайский сервиз — это совсем другое дело, и у Хины потекли слюнки от одной мысли, что все эти безделушки можно будет приобрести за бесценок.
На дворе виднелось длинное бревенчатое здание с
стеклянной крышей, — не то оранжерея, не то фотография или театр; тенистый садик из лип, черемух, акаций и сиреней выходил прямо к Узловке, где мелькали и «китайские беседки
в русском вкусе», и цветочные клумбы, и зеркальный шар, и даже небольшой фонтан с русалкой из белого мрамора.
Привалов шел не один; с ним рядом выступал Виктор Васильевич, пока еще не знавший, как ему держать себя. Марья Степановна увела гостя
в свою гостиную, куда Досифея подала на
стеклянных старинных тарелочках несколько сортов варенья и
в какой-то мудреной китайской посудине ломоть сотового меда.
Через длинную гостиную с низким потолком и узкими окнами они прошли
в кабинет Бахарева, квадратную угловую комнату, выходившую
стеклянной дверью
в столовую, где теперь мелькал белый передник горничной.
Но убранство комнат также не отличалось особым комфортом: мебель была кожаная, красного дерева, старой моды двадцатых годов; даже полы были некрашеные; зато все блистало чистотой, на окнах было много дорогих цветов; но главную роскошь
в эту минуту, естественно, составлял роскошно сервированный стол, хотя, впрочем, и тут говоря относительно: скатерть была чистая, посуда блестящая; превосходно выпеченный хлеб трех сортов, две бутылки вина, две бутылки великолепного монастырского меду и большой
стеклянный кувшин с монастырским квасом, славившимся
в околотке.
— Держи, держи его! — завопил он и ринулся вслед за Дмитрием Федоровичем. Григорий меж тем поднялся с полу, но был еще как бы вне себя. Иван Федорович и Алеша побежали вдогонку за отцом.
В третьей комнате послышалось, как вдруг что-то упало об пол, разбилось и зазвенело: это была большая
стеклянная ваза (не из дорогих) на мраморном пьедестале, которую, пробегая мимо, задел Дмитрий Федорович.
С террасы
стеклянная дверь вела
в гостиную; а
в гостиной вот что представлялось любопытному взору наблюдателя: по углам изразцовые печи, кисленькое фортепьяно направо, заваленное рукописными нотами, диван, обитый полинялым голубым штофом с беловатыми разводами, круглый стол, две горки с фарфоровыми и бисерными игрушками екатерининского времени, на стене известный портрет белокурой девицы с голубком на груди и закатившимися глазами, на столе ваза с свежими розами…
Но вот наступает вечер. Заря запылала пожаром и обхватила полнеба. Солнце садится. Воздух вблизи как-то особенно прозрачен, словно
стеклянный; вдали ложится мягкий пар, теплый на вид; вместе с росой падает алый блеск на поляны, еще недавно облитые потоками жидкого золота; от деревьев, от кустов, от высоких стогов сена побежали длинные тени… Солнце село; звезда зажглась и дрожит
в огнистом море заката…
Из Шкотова мы выступили рано,
в тот же день дошли до
Стеклянной пади и свернули
в нее.