Неточные совпадения
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете
писем: есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет
к приятелю и описал бал
в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит,
в эмпиреях: барышень много, музыка играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
Он пошел на минуту
к себе. Там нашел он
письма из Петербурга, между ними одно от Аянова, своего
приятеля и партнера Надежды Васильевны и Анны Васильевны Пахотиных,
в ответ на несколько своих
писем к нему,
в которых просил известий о Софье Беловодовой, а потом забыл.
Письмо было от моего
приятеля. Охотник до всяких новостей, он обещал меня
в отсутствии снабжать оными и сдержал слово. Между тем
к кибитке моей подделали новую ось, которая, по счастию, была
в запасе. Едучи, я читал...
Вот и припомнил он, что есть у него друг и
приятель Перетыкин: «Он, говорит, тебя пристроит!» Пишет он
к нему
письмо,
к Перетычке-то: «Помнишь ли, дескать, друг любезный, как мы с тобой напролет ночи у метресс прокучивали, как ты, как я… помоги брату!» Являюсь я
в Петербург с
письмом этим прямо
к Перетыкину.
На первом беспрестанно встречаете вы длинные ряды обозов, нагруженных товарами; там же лежат богатые и торговые села: Богородское, Ухтым, Укан, Уни, Вожгалы (последние два немного
в стороне) — это центры местной земледельческой промышленности; на втором все пустынно, торговых сел вовсе нет, и
в течение целой недели проедет лишь почтовая телега, запряженная парой и везущая два предписания и сотню подтверждений местным дремотствующим властям, да
письмо к секретарю какого-нибудь присутственного места от губернского его кума и благо-приятеля.
Дядюшка,
в начале моего приезда сюда, принудил меня написать
к нему странное
письмо,
в котором заключались его любимые правила и образ мыслей; но я то изорвал и послал другое, стало быть, меняться моему
приятелю было не от чего.
Отправив накануне это
письмо и
в лихорадочном нетерпении ожидая вызова, болезненно рассчитывая шансы
к тому, то надеясь, то отчаиваясь, он на всякий случай еще с вечера припас себе секунданта, а именно Маврикия Николаевича Дроздова, своего
приятеля, школьного товарища и особенно уважаемого им человека.
Дело
в том, что Крапчик, давно уже передавший князю Александру Николаевичу
письмо Егора Егорыча, не был им до сего времени принят по болезни князя, и вдруг нынешним утром получил весьма любезное приглашение,
в котором значилось, что его сиятельство покорнейше просит Петра Григорьича приехать
к нему отобедать запросто
в числе двух — трех
приятелей князя.
Достав отсюда из своей фотографической коллекции несколько карточек членов императорской фамилии, Термосесов почистил резинкой и ножичком те из них, которые ему показались запыленными, и потом, положив их
в конвертик, начал писать
письмо в Петербург
к какому-то несуществующему своему
приятелю.
— Да, я хочу, я должен!.. Я на этих днях отправлюсь
в армию, Полина, — продолжал Рославлев, подойдя
к своей невесте. — Вот
письмо, которое я сейчас получил от
приятеля моего Зарецкого. Прочтите его. Мы должны расстаться.
Мне хотелось написать что-нибудь вроде похвального слова этой великолепной даме и изобразить все это
в форме игривого
письма к приятелю, по примеру
писем, печатавшихся когда-то
в старое золотое, но, слава богу, невозвратное время
в «Северной пчеле» и
в прочих повременных изданиях.
Ибрагимов очень меня хвалил и показал моему воспитателю мое классное сочинение,
в виде
письма к приятелю, «О красотах весны» и прибавил, что не худо бы занимать меня поболее сочинениями.
Весь остальной день
приятели только и говорили, что об Анне Павловне, или, лучше сказать, Эльчанинов один беспрестанно говорил об ней: он описывал редкие качества ее сердца; превозносил ее ум, ее образование и всякий почти раз приходил
в ожесточение, когда вспоминал, какому она принадлежит тирану. Ночью он изготовил
к ней
письмо такого содержания...
Тот подал, и герой мой принялся писать
письмо к тому
приятелю,
к которому он писал
в первой главе моего романа.
А у меня был
приятель, сосед по имению, тоже преревнивый; он перехватил раз
письмо, писанное
к его жене и притом очень недвусмысленное;
в припадке ярости он употребил отеческую исправительную меру, приобщил
к ней всю девичью, отдал
в солдаты лакея — и помирился с женой.
Хвалынцев, по приезде из Славнобубенска, все лето, почти до вчерашнего дня прожил у одного своего
приятеля в тиши и глуши чухонской деревушки, на финляндском берегу, прожил без газет, без
писем, без новостей, и теперь вернулся
в Петербург
к началу курса, не имея обо всех университетских переменах ни малейшего понятия.
— Жду очень неприятных карамболяжей. Ведь милейший Иван Сергеевич часто
в письмах к третьим лицам жестоко отделывал своих
приятелей и даже самых близких.
К нему я обратился с
письмом как
к человеку всего более компетентному
в театральном деле. Он принял меня очень радушно и сейчас же пригласил меня бывать на его понедельниках — ранние завтраки
в половине двенадцатого, куда являлись его
приятели из литераторов, профессоров, актеров и актрис.
В одно время с моим
приятелем он писал
к дочери своей
письмо, исполненное горьких упреков, что я, дав ему слово благородного человека хлопотать по его делу, не исполнил своего обещания, изменил чести, связям родства и т. п.
Нет нужды сказывать вам мое имя; оно покуда останется для вас тайною. Довольно вам знать, что я
приятель вашего брата, что он, быв неожиданно потребован королем, с которым и отправился
в Польшу, не успел, по этому случаю, кончить
письмо свое
к вам и просил меня сделать это вместо него. Исполняю волю вашего брата; продолжаю его повествование и сказанными путями отправляю
письмо к вам.
Александр Васильевич, впрочем, прослужив даже несколько лет
в военной службе, все остался прежним «дикарем»
в обществе. Сослуживцы и
приятели отца вращались
к тому же
в то время
в придворных сферах, которых боялся молодой Суворов, и несмотря на то, что Василий Иванович указывал
в письмах к сыну возможность «найти случай», при дворе поддерживая эти знакомства, последний не ловил этого «случая».
Вспомнилась ему, когда он говорил эти слова, тесная квартира Лебедянцева где-то на Садовой. Жена показалась ему"кухаркой", он нашел, что у нее ужасный тон и что жениться на такой некрасивой и скучной женщине — совершенная нелепость. Потом он никогда о ней не думал и
в редких
письмах к приятелю ни разу не передавал ей даже поклона.
При моей тогдашней усталости и недосуге это было просто напасть, и я, с негодованием отбросив
письмо моего доброго
приятеля, решил
в уме «стать завтра как можно пораньше и прежде присутствия заехать
в канцелярию генерал-губернатора
к Друкарту, с тем чтобы урезонить его освободить меня от затевавшегося спектакля.