Неточные совпадения
Она оставила
книгу и откинулась на спинку кресла, крепко сжав
в обеих руках разрезной ножик.
Он сидел
в расстегнутом над белым жилетом сюртуке, облокотившись
обеими руками на стол и, ожидая заказанного бифстека, смотрел
в книгу французского романа, лежавшую на тарелке.
И Ольге никогда не пришло бы
в голову прочесть. Если они затруднялись
обе, тот же вопрос обращался к барону фон Лангвагену или к Штольцу, когда он был налицо, и
книга читалась или не читалась, по их приговору.
Как она ясно видит жизнь! Как читает
в этой мудреной
книге свой путь и инстинктом угадывает и его дорогу!
Обе жизни, как две реки, должны слиться: он ее руководитель, вождь!
Она вытащила из сундука, из-под хлама
книгу и положила у себя на столе, подле рабочего ящика. За обедом она изъявила
обеим сестрам желание, чтоб они читали ей вслух попеременно, по вечерам, особенно
в дурную погоду, так как глаза у ней плохи и сама она читать не может.
— Довольно, довольно! — остановила она с полуулыбкой, не от скуки нетерпения, а под влиянием как будто утомления от раздражительного спора. — Я воображаю себе
обеих тетушек, если б
в комнате поселился беспорядок, — сказала она, смеясь, — разбросанные
книги, цветы — и вся улица смотрит свободно сюда!..
Впрочем,
обе приведенные
книги, «Поездка
в Якутск» и «Отрывки о Сибири», дают, по возможности, удовлетворительное понятие о здешних местах и вполне заслуживают того одобрения, которым наградила их публика. Первая из них дала два, а может быть, и более изданий. Рекомендую вам
обе, если б вы захотели узнать что-нибудь больше и вернее об этом отдаленном уголке, о котором я как проезжий, встретивший нечаянно остановку на пути и имевший неделю-другую досуга, мог написать только этот бледный очерк.
У
обеих сестер была еще другая комнатка, общая их спальня, с двумя невинными деревянными кроватками, желтоватыми альбомцами, резедой, с портретами приятелей и приятельниц, рисованных карандашом довольно плохо (между ними отличался один господин с необыкновенно энергическим выражением лица и еще более энергическою подписью,
в юности своей возбудивший несоразмерные ожидания, а кончивший, как все мы — ничем), с бюстами Гете и Шиллера, немецкими
книгами, высохшими венками и другими предметами, оставленными на память.
Есть удивительная
книга, которая поневоле приходит
в голову, когда говоришь об Ольге Александровне. Это «Записки» княгини Дашковой, напечатанные лет двадцать тому назад
в Лондоне. К этой
книге приложены «Записки» двух сестер Вильмот, живших у Дашковой между 1805 и 1810 годами.
Обе — ирландки, очень образованные и одаренные большим талантом наблюдения. Мне чрезвычайно хотелось бы, чтоб их письма и «Записки» были известны у нас.
Вместе с Нюрой она купила барбарисовых конфет и подсолнухов, и
обе стоят теперь за забором, отделяющим дом от улицы, грызут семечки, скорлупа от которых остается у них на подбородках и на груди, и равнодушно судачат обо всех, кто проходит по улице: о фонарщике, наливающем керосин
в уличные фонари, о городовом с разносной
книгой под мышкой, об экономке из чужого заведения, перебегающей через дорогу
в мелочную лавочку…
— И охота ему хо-о-о-о-дить, — сказал я, тоже потягиваясь и потрясая над головой
книгу Кайданова, которую держал
в обеих руках.
Доктор садился
в уголок, на груду пыльных
книг, и, схватив
обеими руками свою нечесаную, лохматую голову, просиживал
в таком положении целые часы, пока Прозоров выкрикивал над ним свои сумасшедшие тирады, хохотал и бегал по комнате совсем сумасшедшим шагом.
В обеих руках было у него по связке
книг.
Мой старичок наложил
книг во все карманы, набрал
в обе руки, под мышки и унес все к себе, дав мне слово принести все
книги на другой день тихонько ко мне.
Обе дамы имели весьма слабое понятие о нашей пространной и отдаленной родине; г-жа Розелли, или, как ее чаще звали, фрау Леноре, даже повергла Санина
в изумление вопросом: существует ли еще знаменитый, построенный
в прошлом столетии, ледяной дом
в Петербурге, о котором она недавно прочла такую любопытную статью
в одной из
книг ее покойного мужа: «Bellezze delle arti»?
Он, облокотившись на
обе руки, сквозь пальцы которых торчали всклокоченные полуседые волосы, читал
в книге и, только на мгновенье взглянув на меня не совсем доброжелательно своими блестящими глазами, мрачно нахмурился и еще выставил
в мою сторону глянцевитый локоть, чтоб я не мог подвинуться к нему ближе.
Но, по некоторому гражданскому кокетству, он не только не молодился, но как бы и щеголял солидностию лет своих, и
в костюме своем, высокий, сухощавый, с волосами до плеч, походил как бы на патриарха или, еще вернее, на портрет поэта Кукольника, литографированный
в тридцатых годах при каком-то издании, особенно когда сидел летом
в саду, на лавке, под кустом расцветшей сирени, опершись
обеими руками на трость, с раскрытою
книгой подле и поэтически задумавшись над закатом солнца.
Он сидел, подперши голову
обеими руками, и смотрел
в огромную, тускло освещаемую сальным огарком
книгу.
Калатузов бросил
книгу на стол, дал
в обе стороны два кулака сидевшим около него малюткам и довольно громко сказал: «Подсказывай»…
M-r le pretre Zajonczek взял
обе эти
книги и, держа их
в руке, постучал
в двери Долинского.
Марфуша побежала и отворила. Вошел князь, державший
в обеих руках
книги.
У
обеих на руках висели зеленые шерстяные мешочки,
в которых сквозь взмокшую материю ясно обрисовывались корешки
книг и пинали.
У длинного крашеного стола с подъемными крышами на
обе стороны и соответственными рядами неподвижных скамеек мне указали место, которое я мог занять своими тетрадями и письменными принадлежностями, причем я получил и ключ от ящика
в столе. Снабдив меня бумагой для черновых и беловых тетрадей, директор выдал мне и соответственные моему классу учебники.
Книги эти помещались на открытых вдоль стены полках.