Неточные совпадения
Дня три я не сходил на берег: нездоровилось и не влекло туда, не веяло свежестью и привольем. Наконец, на четвертый день, мы с Посьетом поехали на шлюпке, сначала вдоль
китайского квартала, состоящего из двух частей народонаселения: одна часть живет на лодках, другая
в домишках, которые все сбиты
в кучу и лепятся на самом берегу, а иные утверждены на сваях, на
воде.
Греясь у костра, мы пили чай. Вдруг Чжан Бао что-то закричал. Я обернулся и увидел мираж.
В воздухе, немного выше поверхности
воды, виднелся пароход, две парусные шхуны, а за ними горы, потом появилась постройка, совершенно не похожая ни на русский дом, ни на
китайскую фанзу. Явление продолжалось несколько минут, затем оно начало блекнуть и мало-помалу рассеялось
в воздухе.
Корейцы считают, что их способ соболевания самый лучший, потому что ловушка действует наверняка и случаев, чтобы соболь ушел, не бывает. Кроме того, под
водой соболь находится
в сохранности и не может быть испорчен воронами или сойками.
В корейские ловушки, так же как и
в китайские, часто попадают белки, рябчики и другие мелкие птицы.
Китайская заездка устраивается следующим образом: при помощи камней река перегораживается от одного берега до другого, а
в середине оставляется небольшой проход.
Вода просачивается между камнями, а рыба идет по руслу к отверстию и падает
в решето, связанное из тальниковых прутьев. 2 или 3 раза
в сутки китаец осматривает его и собирает богатую добычу.
Стояла
китайская фанзочка много лет
в тиши, слушая только шум
воды в ручье, и вдруг все кругом наполнилось песнями и веселым смехом. Китайцы вышли из фанзы, тоже развели небольшой огонек
в стороне, сели на корточки и молча стали смотреть на людей, так неожиданно пришедших и нарушивших их покой. Мало-помалу песни стрелков начали затихать. Казаки и стрелки последний раз напились чаю и стали устраиваться на ночь.
У него есть и еще одно удивительное свойство, какое присуще и
китайской водке ханджин: если на другой день после попойки выпить поутру стакан простой холодной
воды, то молодое вино опять начинает бродить, бурлить и играть
в желудке и
в крови, а сумасбродное его действие возобновляется с прежней силой.
На сажень от Герасима, по горло
в воде, стоит плотник Любим, молодой горбатый мужик с треугольным лицом и с узкими,
китайскими глазками.
Множество всяких узлов, вещей, и хламу, и редкостей, оружие, картины, бронзы,
китайские вазы, редкие книги и груды вообще книжного товару, домашняя утварь, железо, мебель — все это валилось с берега, через чугунную решетку, на суда, но великое множество из этих вещей падало
в воду и тонуло.
Старший офицер дал согласие. Тотчас же были вынесены брандспойты, и толстые струи
воды пущены
в китайские шампуньки.
Желтовато-мутная
вода этой глубокой реки, судоходной на протяжении 80 миль от устья для самых больших, глубокосидящих кораблей, напомнила Ашанину
китайские реки Вусунг и Янтсе Кианг. Но на Донае нет почти мелей и банок, которыми изобилуют
китайские реки. Донай уже, берега его покрыты густой дикой растительностью. Местами река суживается на поворотах и на пароходе то и дело приходится перекладывать руль с борта на борт, и
в таких узких местах ветви береговых кустарников лезут
в отворенные иллюминаторы кают.
Каждый из нас должен прочесть кусок прозы и стихи, как нас учил эти четыре месяца «маэстро». Мы волнуемся, каждый по-своему. Я вся дрожу мелкой дрожью. Маруся Алсуфьева шепчет все молитвы, какие только знает наизусть. Ксения Шепталова пьет из
китайского флакончика валерьяновые капли, разведенные
в воде. Лили Тоберг плачет. Ольга то крестит себе «подложечку», то хватает и жмет мои пальцы холодною как лед рукою. Саня Орлова верна себе: стиснула побелевшие губы, нахмурила брови, насупилась и молчит.