Неточные совпадения
Простившись с дамами и обещав пробыть завтра еще целый день, с тем чтобы вместе ехать верхом осматривать интересный провал
в казенном лесу, Левин перед сном зашел
в кабинет хозяина, чтобы взять книги о рабочем вопросе, которые Свияжский предложил ему.
Кабинет его была комната ни большая, ни маленькая; стояли
в ней: большой письменный стол перед диваном, обитым клеенкой, бюро, шкаф
в углу и несколько стульев — всё
казенной мебели, из желтого отполированного дерева.
Через минуту Самгин имел основание думать, что должно повториться уже испытанное им: он сидел
в кабинете у стола, лицом к свету, против него, за столом, помещался офицер, только обстановка
кабинета была не такой домашней, как у полковника Попова, а — серьезнее,
казенней.
Этого чиновника, служившего, кроме того, на
казенном месте, и одного было бы совершенно достаточно; но, по желанию самого князя, прибавили и меня, будто бы на помощь чиновнику; но я тотчас же был переведен
в кабинет и часто, даже для виду, не имел пред собою занятий, ни бумаг, ни книг.
Слово «
казенная» было вычеркнуто, и номер задержан. Цензурный комитет помещался тогда на углу Сивцева Вражка и Б. Власьевского переулка. Я вошел и попросил доложить о себе председателю цензурного комитета
В.
В. Назаревскому, которым и был приглашен
в кабинет. Я рассказал о моем противоцензурном поступке, за который
в те блаженные времена могло редактору серьезно достаться, так как «преступление» — выпуск номера без разрешения цензуры — было налицо.
Кабинет Иванова. Письменный стол, на котором
в беспорядке лежат бумаги, книги,
казенные пакеты, безделушки, револьверы; возле бумаг лампа, графин с водкой, тарелка с селедкой, куски хлеба и огурцы. На стенах ландкарты, картины, ружья, пистолеты, серпы, нагайки и проч. — Полдень.
В просторном
кабинете, за большим столом, при слабом освещении двух свечей, под зелеными абажурами, сидел хозяин этой квартиры. Комфортабельная и вместе с тем скромная обстановка, судя по обилию книг, корректур и деловых
казенных бумаг, указывала, что
кабинет этот принадлежит лицу, которое соединяет
в себе литератора-издателя с довольно значительным чиновником. Этот литератор-издатель и вместе с тем значительный чиновник был собственник типографии, надворный советник Иосиф Игнатьевич Колтышко.
Саша идет
в кабинет. Чиновник
казенной палаты сидит; полковник, заложив руки
в карманы и держа одно колено на стуле, стоит перед столом.
В кабинете накурено и душно. Саша не глядит ни на чиновника, ни на полковника; ему вдруг становится совестно и жутко. Он беспокойно оглядывает Ивана Марковича и бормочет...
В ответ ему что-то бормочет чиновник
казенной палаты, после него плавно и мягко начинает говорить Иван Маркович. Полковник нетерпеливо двигает стулом и заглушает его слова своим противным, металлическим голосом. Наконец дверь отворяется и из
кабинета выходит Иван Маркович; на его тощем бритом лице выступили красные пятна.
Нет у него ни
казенной службы, ни конторы, ни работы
в университетском
кабинете.
Директор громко плюнул
в дверь, за которой скрылся Ползухин, и вдруг сконфузился, потому что
в это время входила к нему
в кабинет барыня, жена управляющего
казенной палаты…
Прошедши
в комнату, служившую ему
кабинетом, он действительно увидел на письменном столе серый
казенный пакет.
«Власть имущая
в Москве особа» жила
в казенном доме, занимая громадную
в несколько десятков комнат квартиру, несмотря на то, что была совершенно одинока. Многочисленный штат швейцаров, курьеров и лакеев охранял административное величие «особы» и проникнуть
в кабинет «его превосходительства» было очень и очень затруднительно даже для представителей родовитых фамилий Москвы, исключая, конечно, приемных дней и часов,
в которые, впрочем, редко кого «особа» принимала
в кабинете.