Неточные совпадения
— Вот неразлучные, — прибавил Яшвин, насмешливо глядя на двух офицеров, которые
выходили в это время
из комнаты. И он сел подле Вронского, согнув острыми
углами свои слишком длинные по высоте стульев стегна и голени в узких рейтузах. — Что ж ты вчера не заехал в красненский театр? — Нумерова совсем недурна была. Где ты был?
«Поярков», — признал Клим, входя в свою улицу. Она встретила его шумом работы, таким же, какой он слышал вчера. Самгин пошел тише, пропуская в памяти своей жильцов этой улицы, соображая: кто
из них может строить баррикаду? Из-за
угла вышел студент, племянник акушерки, которая раньше жила в доме Варвары, а теперь — рядом с ним.
Из-за
угла вышли под руку два студента, дружно насвистывая марш, один
из них уперся ногами в кирпичи панели и вступил в беседу с бабой, мывшей стекла окон, другой, дергая его вперед, уговаривал...
Из-за
угла дома гуськом, один за другим,
вышли мужики; лысый сел на ступень ниже Самгина, улыбнулся ему и звонко сказал...
Он
вышел в большую комнату, место детских игр в зимние дни, и долго ходил по ней
из угла в
угол, думая о том, как легко исчезает
из памяти все, кроме того, что тревожит. Где-то живет отец, о котором он никогда не вспоминает, так же, как о брате Дмитрии. А вот о Лидии думается против воли. Было бы не плохо, если б с нею случилось несчастие, неудачный роман или что-нибудь в этом роде. Было бы и для нее полезно, если б что-нибудь согнуло ее гордость. Чем она гордится? Не красива. И — не умна.
— В Миусах стреляют
из пушки. Ужасно мало людей на улицах! Меня остановили тут на
углу, — какие-то болваны, изругали. Мы
выйдем вместе, ладно?
Вышли в коридор, остановились в
углу около большого шкафа, высоко в стене было вырезано квадратное окно,
из него на двери шкафа падал свет и отчетливо был слышен голос Ловцова...
Он с разбега приткнулся в углубление ворот, — из-за
угла поспешно
вышли четверо, и один
из них ворчал...
Его не слушали. Рассеянные по комнате люди,
выходя из сумрака,
из углов, постепенно и как бы против воли своей, сдвигались к столу. Бритоголовый встал на ноги и оказался длинным, плоским и по фигуре похожим на Дьякона. Теперь Самгин видел его лицо, — лицо человека, как бы только что переболевшего какой-то тяжелой, иссушающей болезнью, собранное
из мелких костей, обтянутое старчески желтой кожей; в темных глазницах сверкали маленькие, узкие глаза.
Для того, чтоб попасть домой, Самгин должен был пересечь улицу, по которой шли союзники, но, когда он хотел свернуть в другой переулок — встречу ему из-за
угла вышел, широко шагая, Яков Злобин с фуражкой в руке, с распухшим лицом и пьяными глазами; размахнув руки, как бы желая обнять Самгина, он преградил ему путь, говоря негромко, удивленно...
В ту же минуту
из ресторана
вышел Стратонов, за ним — группа солидных людей окружила, столкнула Самгина с панели, он подчинился ее благодушному насилию и пошел, решив свернуть в одну
из боковых улиц. Но из-за
углов тоже
выходили кучки людей, вольно и невольно вклинивались в толпу, затискивали Самгина в средину ее и кричали в уши ему — ура! Кричали не очень единодушно и даже как-то осторожно.
Договорить она не успела. Из-за
угла вышли трое, впереди — высокий, в черном пальто, с палкой в руке; он схватил Самгина за ворот и негромко сказал...
Из окна конторы высунулось бледное, чернобородое лицо Захария и исчезло; из-за
угла вышли четверо мужиков, двое не торопясь сняли картузы, третий — высокий, усатый — только прикоснулся пальцем к соломенной шляпе, нахлобученной на лицо, а четвертый — лысый, бородатый — счастливо улыбаясь, сказал звонко...
Захар
вышел из-за какого-то
угла, поглядел ему вслед, запер комнату и пошел в кухню.
И сделала повелительный жест рукой, чтоб он шел. Он
вышел в страхе, бледный, сдал все на руки Якову, Василисе и Савелью и сам из-за
угла старался видеть, что делается с бабушкой. Он не спускал глаз с ее окон и дверей.
На улицу
выходят наглухо запертые ворота с решетчатым забором, из-за которого видна крыша с загнутыми
углами.
— Это пять минут ходьбы отсюда, — говорила Надежда Васильевна, когда они
выходили из ворот. —
Из ворот сейчас налево, спустимся к реке, а потом повернем за
угол, — тут и колпаковское гнездо.
Он поспешно вошел в церковь: священник
выходил из алтаря; дьячок гасил свечи, две старушки молились еще в
углу; но Дуни в церкви не было.
В шалаше,
из которого
вышла старуха, за перегородкою раненый Дубровский лежал на походной кровати. Перед ним на столике лежали его пистолеты, а сабля висела в головах. Землянка устлана и обвешана была богатыми коврами, в
углу находился женский серебряный туалет и трюмо. Дубровский держал в руке открытую книгу, но глаза его были закрыты. И старушка, поглядывающая на него из-за перегородки, не могла знать, заснул ли он, или только задумался.
Я встал на своем месте, не видном Дидонусу из-за
угла классной доски, и попросился
выйти.
Вечером он уехал, ласково простившись со всеми, крепко обняв меня. Я
вышел за ворота и видел, как он трясся на телеге, разминавшей колесами кочки мерзлой грязи. Тотчас после его отъезда бабушка принялась мыть и чистить грязную комнату, а я нарочно ходил
из угла в
угол и мешал ей.
Настоящая мистика претендует на верховное значение, ее нельзя загнать в темный
угол и запретить ей
из него
выходить на свет Божий.
В одной избе, состоящей чаще всего
из одной комнаты, вы застаете семью каторжного, с нею солдатскую семью, двух-трех каторжных жильцов или гостей, тут же подростки, две-три колыбели по
углам, тут же куры, собака, а на улице около избы отбросы, лужи от помоев, заняться нечем, есть нечего, говорить и браниться надоело, на улицу
выходить скучно — как всё однообразно уныло, грязно, какая тоска!
Через минуту подъехала коляска, все
вышли и, переступив через перелаз в плетне, пошли в леваду. Здесь в
углу, заросшая травой и бурьяном, лежала широкая, почти вросшая в землю, каменная плита. Зеленые листья репейника с пламенно-розовыми головками цветов, широкий лопух, высокий куколь на тонких стеблях выделялись
из травы и тихо качались от ветра, и Петру был слышен их смутный шепот над заросшею могилой.
Все устремили взгляды на Птицына, читавшего письмо. Общее любопытство получило новый и чрезвычайный толчок. Фердыщенку не сиделось; Рогожин смотрел в недоумении и в ужасном беспокойстве переводил взгляды то на князя, то на Птицына. Дарья Алексеевна в ожидании была как на иголках. Даже Лебедев не утерпел,
вышел из своего
угла, и, согнувшись в три погибели, стал заглядывать в письмо чрез плечо Птицына, с видом человека, опасающегося, что ему сейчас дадут за это колотушку.
«Что, если он вдруг теперь
выйдет из того
угла и остановит меня у лестницы?» — мелькнуло ему, когда он подходил к знакомому месту.
Лаврецкий смеялся, но Лемм не
выходил из своего
угла, молчал, тихо шевелился весь, как паук, глядел угрюмо и тупо и оживился только тогда, когда Лаврецкий стал прощаться.
До Петрова дня оставались еще целые сутки, а на росстани народ уже набирался. Это были все дальние богомольцы,
из глухих раскольничьих
углов и дальних мест. К о. Спиридонию шли благочестивые люди даже
из Екатеринбурга и Златоуста, шли целыми неделями. Ключевляне и самосадчане приходили последними, потому что не боялись опоздать. Это было на руку матери Енафе: она побаивалась за свою Аглаиду… Не
вышло бы чего от ключевлян, когда узнают ее. Пока мать Енафа мало с кем говорила, хотя ее и знали почти все.
Из-за
угла улицы, действительно, послышался колокольчик, и, прежде чем он замолк у ворот училища, доктор встал, пожал всем руки и, взяв фуражку, молча
вышел за двери. Зарницын и Вязмитинов тоже стали прощаться.
— Слушаю-с, — отвечал тот и только что еще
вышел из гостиной, как сейчас же, залпом, довольно горячий пунш влил себе в горло, но этот прием, должно быть, его сильно озадачил, потому что, не дойдя до кухни, он остановился в
углу в коридоре и несколько минут стоял, понурив голову, и только все плевал по сторонам.
Она всю жизнь прожила в своем
угле, почти не
выходя из него.
— Это я, видишь, Ваня, смотреть не могу, — начал он после довольно продолжительного сердитого молчания, — как эти маленькие, невинные создания дрогнут от холоду на улице… из-за проклятых матерей и отцов. А впрочем, какая же мать и
вышлет такого ребенка на такой ужас, если уж не самая несчастная!.. Должно быть, там в
углу у ней еще сидят сироты, а это старшая; сама больна, старуха-то; и… гм! Не княжеские дети! Много, Ваня, на свете… не княжеских детей! гм!
Луша, пошатываясь,
вышла из комнаты, прошла через веранду и в каком-то тумане побрела к своему нищенскому
углу.
Однажды после ужина Павел опустил занавеску на окне, сел в
угол и стал читать, повесив на стенку над своей головой жестяную лампу. Мать убрала посуду и,
выйдя из кухни, осторожно подошла к нему. Он поднял голову и вопросительно взглянул ей в лицо.
И
вышла в сени. Там, ткнувшись головой в
угол, она дала простор слезам своей обиды и плакала молча, беззвучно, слабея от слез так, как будто вместе с ними вытекала кровь
из сердца ее.
— Я не хотел этого, ты ведь знаешь, Павел. Случилось так: когда ты ушел вперед, а я остановился на
углу с Драгуновым — Исай
вышел из-за утла, — стал в стороне. Смотрит на нас, усмехается… Драгунов сказал: «Видишь? Это он за мной следит, всю ночь. Я изобью его». И ушел, — я думал — домой… А Исай подошел ко мне…
В левом
углу зала отворилась высокая дверь,
из нее, качаясь,
вышел старичок в очках. На его сером личике тряслись белые редкие баки, верхняя бритая губа завалилась в рот, острые скулы и подбородок опирались на высокий воротник мундира, казалось, что под воротником нет шеи. Его поддерживал сзади под руку высокий молодой человек с фарфоровым лицом, румяным и круглым, а вслед за ними медленно двигались еще трое людей в расшитых золотом мундирах и трое штатских.
И вдруг почувствовала, что ноги у нее дрогнули, отяжелели, точно примерзли к земле, — из-за
угла тюрьмы спешно, как всегда ходят фонарщики,
вышел сутулый человек с лестницей на плече.
Мы
вышли в экскурсию после обеда и, подойдя к горе, стали подыматься по глинистым обвалам, взрытым лопатами жителей и весенними потоками. Обвалы обнажали склоны горы, и кое-где
из глины виднелись высунувшиеся наружу белые, истлевшие кости. В одном месте деревянный гроб выставлялся истлевшим
углом, в другом — скалил зубы человеческий череп, уставясь на нас черными впадинами глаз.
Я отпустил ее и между тем поспешно отворил дверь в соседнюю комнату,
из которой
вышла другая женщина, высокая, бледная, но очень еще красивая. Я поставил ее в
угол комнаты, так чтобы Кузьмовна не могла ее с первого раза заметить. В то же самое время я перенес с окна чернильницу и все нужные по делу бумаги.
Что может
выйти из этого сожития? Что, кроме клетки, в которой сидят два зверя, прикованные каждый к своему
углу и готовые растерзать друг друга при первой возможности?
И пошел я к ранней обедне, помолился, вынул за себя часточку и,
выходя из церкви, вижу, что на стене Страшный суд нарисован и там в
углу дьявола в геенне ангелы цепью бьют.
Вланг первый, как только увидал в аршин низенькую дверь блиндажа, опрометью, прежде всех, вбежал в нее и, чуть не разбившись о каменный пол, забился в
угол,
из которого уже не
выходил больше.
Сложив и запечатав эту записку, Санин хотел было позвонить кельнера и послать ее с ним… «Нет! этак неловко… Через Эмиля? Но отправиться в магазин, отыскивать его там между другими комми — неловко тоже. Притом уже ночь на дворе — и он, пожалуй, уже ушел
из магазина». Размышляя таким образом, Санин, однако, надел шляпу и
вышел на улицу; повернул за
угол, за другой — и, к неописанной своей радости, увидал перед собою Эмиля. С сумкой под мышкой, со свертком бумаги в руке, молодой энтузиаст спешил домой.
Она не ответила и в бессилии закрыла глаза. Бледное ее лицо стало точно у мертвой. Она заснула почти мгновенно. Шатов посмотрел кругом, поправил свечу, посмотрел еще раз в беспокойстве на ее лицо, крепко сжал пред собой руки и на цыпочках
вышел из комнаты в сени. На верху лестницы он уперся лицом в
угол и простоял так минут десять, безмолвно и недвижимо. Простоял бы и дольше, но вдруг внизу послышались тихие, осторожные шаги. Кто-то подымался вверх. Шатов вспомнил, что забыл запереть калитку.
Gnadige Frau, поняв
из этого, что Юлия Матвеевна желает, чтобы она удалилась, исполнила ее желание и,
выйдя в коридор, поместилась на стуле около комнаты больной. Прошло с час времени. Юлия Матвеевна заметно начала свободнее дышать, потом вдруг указала на лежавшие в
углу валяные туфли.
Старый и пространный дом, как бы желая способствовать ее вдохновению, вторил во всех
углах своих тому, что она играла, а играла Муза на тему терзающей ее печали, и сумей она записать играемое ею,
из этого, может быть,
вышло бы нечто весьма замечательное, потому что тут работали заодно сила впечатления и художественный импульс.
— Да не кто другой. Вот, примерно, тянулось раз судишко на бичеве из-под Астрахани вверх по матушке-Волге. На судишке-то народу было немало: всё купцы молодцы с пищалями, с саблями, кафтаны нараспашку, шапки набекрень, не хуже нашего брата. А грузу-то: золота, каменьев самоцветных, жемчугу, вещиц астраханских и всякой дряни; еще, али полно! Берег-то высокий, бичевник-то узенький, а среди Волги остров: скала голая, да супротив теченья, словно ножом
угол вышел, такой острый, что боже упаси.
— Так вот оно на мое и
выходит. Коли человек держит себя аккуратно: не срамословит, не суесловит, других не осуждает, коли он притом никого не огорчил, ни у кого ничего не отнял… ну, и насчет соблазнов этих вел себя осторожно — так и совесть у того человека завсегда покойна будет. И ничто к нему не пристанет, никакая грязь! А ежели кто из-за
угла и осудит его, так, по моему мнению, такие осуждения даже в расчет принимать не следует. Плюнуть на них — и вся недолга!
День потянулся вяло. Попробовала было Арина Петровна в дураки с Евпраксеюшкой сыграть, но ничего
из этого не
вышло. Не игралось, не говорилось, даже пустяки как-то не шли на ум, хотя у всех были в запасе целые непочатые
углы этого добра. Насилу пришел обед, но и за обедом все молчали. После обеда Арина Петровна собралась было в Погорелку, но Иудушку даже испугало это намерение доброго друга маменьки.