Неточные совпадения
— Сережа? Что Сережа? — оживляясь вдруг, спросила Анна,
вспомнив в первый paз зa всё
утро о существовании своего сына.
Она ни разу не
вспоминала о нем всё это
утро.
Левин слушал их и, невольно при этих разговорах
вспоминая прошедшее, то, что было до нынешнего
утра,
вспоминал и себя, каким он был вчера до этого.
На другое
утро, во вторник, Алексей Александрович, проснувшись, с удовольствием
вспомнил вчерашнюю победу и не мог не улыбнуться, хотя и желал казаться равнодушным, когда правитель канцелярии, желая польстить ему, сообщил о слухах, дошедших до него, о происшедшем в комиссии.
― Князь, пожалуйте, готово, ― сказал один из его партнеров, найдя его тут, и князь ушел. Левин посидел, послушал, но,
вспомнив все разговоры нынешнего
утра, ему вдруг стало ужасно скучно. Он поспешно встал и пошел искать Облонского и Туровцына, с которыми было весело.
— Во-первых, не качайся, пожалуйста, — сказал Алексей Александрович. — А во вторых, дорога не награда, а труд. И я желал бы, чтобы ты понимал это. Вот если ты будешь трудиться, учиться для того, чтобы получить награду, то труд тебе покажется тяжел; но когда ты трудишься (говорил Алексей Александрович,
вспоминая, как он поддерживал себя сознанием долга при скучном труде нынешнего
утра, состоявшем в подписании ста восемнадцати бумаг), любя труд, ты в нем найдешь для себя награду.
Та пришла к ней еще с
утра,
вспомнив вчерашние слова Свидригайлова, что Соня «об этом знает».
— Представьте, он — спит! — сказала она, пожимая плечами. — Хотел переодеться, но свалился на кушетку и — уснул, точно кот. Вы, пожалуйста; не думайте, что это от неуважения к вам! Просто: он всю ночь играл в карты, явился домой в десять
утра, пьяный, хотел лечь спать, но
вспомнил про вас, звонил в гостиницу, к вам, в больницу… затем отправился на кладбище.
Утром, в газетном отчете о торжественной службе вчера в соборе, он прочитал слова протоиерея: «Радостью и ликованием проводим защитницу нашу», — вот это глупо: почему люди должны чувствовать радость, когда их покидает то, что — по их верованию — способно творить чудеса? Затем он
вспомнил, как на похоронах Баумана толстая женщина спросила...
Заснул он под
утро, а когда проснулся и
вспомнил сцену с женой, быстро привел себя в порядок и, выпив чаю, поспешил уйти от неизбежного объяснения.
Самгин не встречался с ним несколько месяцев, даже не
вспоминал о нем, но однажды, в фойе театра Грановской, во время антракта, Дронов наскочил на него, схватил за локоть, встряхнул руку и, веселыми глазами глядя под очки Самгина, выдыхая запах вина, быстро выразил радость встречи, рассказал, что
утром приехал из Петрозаводска, занят поставками на Мурманскую дорогу.
До
утра Клим не мог уснуть,
вспоминая бредовой шепот полковника и бутылочку красных чернил, пронзенную лучом солнца. Он не жалел полковника, но все-таки было тяжко, тошно узнать, что этот человек, растрепанный, как Лютов, как Гапон, — убит.
Самгин
вспомнил, что с месяц тому назад он читал в пошлом «Московском листке» скандальную заметку о студенте с фамилией, скрытой под буквой Т. Студент обвинял горничную дома свиданий в краже у него денег, но свидетели обвиняемой показали, что она всю эту ночь до
утра играла роль не горничной, а клиентки дома, была занята с другим гостем и потому — истец ошибается, он даже не мог видеть ее. Заметка была озаглавлена: «Ошибка ученого».
Он ушел, а Обломов сел в неприятном расположении духа в кресло и долго, долго освобождался от грубого впечатления. Наконец он
вспомнил нынешнее
утро, и безобразное явление Тарантьева вылетело из головы; на лице опять появилась улыбка.
Обломов и про деньги забыл; только когда, на другой день
утром, увидел мелькнувший мимо окон пакет братца, он
вспомнил про доверенность и просил Ивана Матвеевича засвидетельствовать ее в палате. Тот прочитал доверенность, объявил, что в ней есть один неясный пункт, и взялся прояснить.
«Как остеречь тебя? „Перекрестите!“ говорит, —
вспоминала она со страхом свой шепот с Верой. — Как узнать, что у ней в душе?
Утро вечера мудренее, а теперь лягу…» — подумала потом.
— Да как же это, — говорила она, — счеты рвал, на письма не отвечал, имение бросил, а тут
вспомнил, что я люблю иногда рано
утром одна напиться кофе: кофейник привез, не забыл, что чай люблю, и чаю привез, да еще платье! Баловник, мот! Ах, Борюшка, Борюшка, ну, не странный ли ты человек!
Один проезжий мне сказывал, что, выехав рано
утром, после проведенной здесь ночи, и вглядываясь в лицо своего ямщика, он увидел знакомое лицо, но не мог
вспомнить, где он его видел.
Но я,
вспомнив, какими вопросами осыпали японцы с
утра до вечера нашего знаменитого пленника, Головнина, нашел еще, что эти вопросы не так глупы.
Нехлюдов вскочил, протирая глаза, и
вспомнил, где он и всё то, что было в нынешнее
утро.
И он
вспомнил свое вчерашнее намерение всё сказать ее мужу, покаяться перед ним и выразить готовность на всякое удовлетворение. Но нынче
утром это показалось ему не так легко, как вчера. «И потом зачем делать несчастным человека, если он не знает? Если он спросит, да, я скажу ему. Но нарочно итти говорить ему? Нет, это ненужно».
Проснувшись на другой день
утром, Нехлюдов
вспомнил всё то, что было накануне, и ему стало страшно.
И он
вспомнил все, что было, все малейшие подробности, как он бродил по кладбищу, как потом под
утро, утомленный, возвращался к себе домой, и ему вдруг стало грустно и жаль прошлого.
Митя встал и подошел к окну. Дождь так и сек в маленькие зеленоватые стекла окошек. Виднелась прямо под окном грязная дорога, а там дальше, в дождливой мгле, черные, бедные, неприглядные ряды изб, еще более, казалось, почерневших и победневших от дождя. Митя
вспомнил про «Феба златокудрого» и как он хотел застрелиться с первым лучом его. «Пожалуй, в такое
утро было бы и лучше», — усмехнулся он и вдруг, махнув сверху вниз рукой, повернулся к «истязателям...
Почему с отвращением
вспоминал это потом, почему на другой день
утром в дороге так вдруг затосковал, а въезжая в Москву, сказал себе: «Я подлец!» И вот теперь ему однажды подумалось, что из-за всех этих мучительных мыслей он, пожалуй, готов забыть даже и Катерину Ивановну, до того они сильно им вдруг опять овладели!
На другое
утро он лишь с презрением
вспоминал о Смердякове и о насмешках его.
На следующее
утро первое, что я
вспомнил, — это то, что Дерсу должен уйти от нас. Напившись чаю, я поблагодарил хозяев и вышел на улицу.
Несколько дней спустя после приезда учителя Троекуров
вспомнил о нем и вознамерился угостить его в медвежьей комнате: для сего, призвав его однажды
утром, повел он его с собою темными коридорами; вдруг боковая дверь отворилась, двое слуг вталкивают в нее француза и запирают ее на ключ.
Мортье
вспомнил, что он знал моего отца в Париже, и доложил Наполеону; Наполеон велел на другое
утро представить его себе. В синем поношенном полуфраке с бронзовыми пуговицами, назначенном для охоты, без парика, в сапогах, несколько дней не чищенных, в черном белье и с небритой бородой, мой отец — поклонник приличий и строжайшего этикета — явился в тронную залу Кремлевского дворца по зову императора французов.
— Разумеется, дело не важное; но вот оно до чего вас довело. Государь тотчас
вспомнил вашу фамилию и что вы были в Вятке и велел вас отправить назад. А потому граф и поручил мне уведомить вас, чтоб вы завтра в восемь часов
утра приехали к нему, он вам объявит высочайшую волю.
Около того времени, как тверская кузина уехала в Корчеву, умерла бабушка Ника, матери он лишился в первом детстве. В их доме была суета, и Зонненберг, которому нечего было делать, тоже хлопотал и представлял, что сбит с ног; он привел Ника с
утра к нам и просил его на весь день оставить у нас. Ник был грустен, испуган; вероятно, он любил бабушку. Он так поэтически
вспомнил ее потом...
Веселились до пяти часов
утра, и потом долго-долго
вспоминали об этом бале, приурочивая к нему разные семейные события.
— Ах ты, Господи! Затрапезные! А барыня точно чуяли. Еще давеча
утром только и говорили: «Вот кабы братец Василий Порфирьич
вспомнил!» Пожалуйте! пожалуйте! Сейчас придут! сейчас!
— Уверен, — ответил Петр упрямо и жестко. — Я теперь часто завидую Егору, тому, что на колокольне. Часто, просыпаясь под
утро, особенно когда на дворе метель и вьюга, я
вспоминаю Егора: вот он подымается на свою вышку…
Пора было становиться на бивак, но вдруг я
вспомнил, что, уходя из села Дата, я не завел хронометра. Если его не завести, завтра
утром он остановится, и тогда — прощайте мои долготы!
Нечай только напрасно рассчитывал
вспоминать с Розановым на свободе старину или играть с ним в шахи. Ни для того, ни для другого у него не было свободного времени.
Утро выгоняло его из дома, и поздний вечер не всегда заставал его дома.
Как было весело мне засыпать под нашим пологом,
вспоминая недавнюю тоню, слыша сквозь дверь, завешанную ковром, громкий смех и веселые речи, мечтая о завтрашнем
утре, когда мы с Евсеичем с удочками сядем на мостках!
Тоже и Наташа прождала меня все
утро. Когда я вошел, она, по обыкновению своему, ходила по комнате, сложа руки и о чем-то раздумывая. Даже и теперь, когда я
вспоминаю о ней, я не иначе представляю ее, как всегда одну в бедной комнатке, задумчивую, оставленную, ожидающую, с сложенными руками, с опущенными вниз глазами, расхаживающую бесцельно взад и вперед.
Только на другое
утро жена поняла, в чем было дело, и, поверив мужу, долго кляла разбойника барина, обманувшего ее Ивана. И Иван, протрезвившись,
вспомнил, что ему советовал мастеровой, с которым он пил вчера, и решил итти к аблакату жаловаться.
Он
вспоминает, что точь-в-точь такая же поясница у Селины, но тут же спохватывается, что еще
утром было решено, что он никакой Селины никогда не знал.
Вскоре и Адуев стал одною из пружин машины. Он писал, писал, писал без конца и удивлялся уже, что по
утрам можно делать что-нибудь другое; а когда
вспоминал о своих проектах, краска бросалась ему в лицо.
Бывало,
утром занимаешься в классной комнате и знаешь, что необходимо работать, потому что завтра экзамен из предмета, в котором целых два вопроса еще не прочитаны мной, но вдруг пахнёт из окна каким-нибудь весенним духом, — покажется, будто что-то крайне нужно сейчас
вспомнить, руки сами собою опускают книгу, ноги сами собой начинают двигаться и ходить взад и вперед, а в голове, как будто кто-нибудь пожал пружинку и пустил в ход машину, в голове так легко и естественно и с такою быстротою начинают пробегать разные пестрые, веселые мечты, что только успеваешь замечать блеск их.
— Помилуйте, — привскочил тот, — я едва одно слово сказал, да и то без намерения, а так, потому что его
утром секли, и тотчас бросил, вижу — слишком пьян. Если бы вы не напомнили, я бы совсем и не
вспомнил. От слова не могло загореться.
Проснувшись около десяти часов, он вдруг дико вскочил с постели, разом
вспомнил всё и плотно ударил себя ладонью по лбу: ни завтрака, ни Блюма, ни полицеймейстера, ни чиновника, явившегося напомнить, что члены — ского собрания ждут его председательства в это
утро, он не принял, он ничего не слышал и не хотел понимать, а побежал как шальной на половину Юлии Михайловны.
Я
вспомнил, что он, по словам Липутина, занял с
утра деревянный флигель на дворе.
Холерина перешла, таким образом, в другой припадок, истерического самоосуждения. Я уже упоминал об этих припадках, говоря о письмах его к Варваре Петровне. Он
вспомнил вдруг о Lise, о вчерашней встрече
утром: «Это было так ужасно и — тут, наверно, было несчастье, а я не спросил, не узнал! Я думал только о себе! О, что с нею, не знаете ли вы, что с нею?» — умолял он Софью Матвеевну.
Особенно
вспоминаю одно столкновение, в котором отличился вчерашний заезжий князек, бывший вчера
утром у Юлии Михайловны, в стоячих воротничках и с видом деревянной куклы.
Приехавшие дачники были очень добрыми людьми, а то, что они были далеко от города, дышали хорошим воздухом, видели вокруг себя все зеленым, голубым и беззлобным, делало их еще добрее. Теплом входило в них солнце и выходило смехом и расположением ко всему живущему. Сперва они хотели прогнать напугавшую их собаку и даже застрелить ее из револьвера, если не уберется; но потом привыкли к лаю по ночам и иногда по
утрам вспоминали...
Выйду ль
утром за околицу,
Вспомню майские гулянки мои, —
Поле чистое нерадостно глядит, —
Потеряла я в нем молодость свою.
Понимая, что он не шутит, я решил украсть деньги, чтобы разделаться с ним. По
утрам, когда я чистил платье хозяина, в карманах его брюк звенели монеты, иногда они выскакивали из кармана и катились по полу, однажды какая-то провалилась в щель под лестницу, в дровяник; я позабыл сказать об этом и
вспомнил лишь через несколько дней, найдя двугривенный в дровах. Когда я отдал его хозяину, жена сказала ему...