Неточные совпадения
Его ночные думы
о девицах принимали осязаемый характер, возбуждая в
теле тревожное, почти болезненное напряжение, оно заставило Клима
вспомнить устрашающую книгу профессора Тарновского
о пагубном влиянии онанизма, — книгу, которую мать давно уже предусмотрительно и незаметно подсунула ему.
О Петербурге у Клима Самгина незаметно сложилось весьма обычное для провинциала неприязненное и даже несколько враждебное представление: это город, не похожий на русские города, город черствых, недоверчивых и очень проницательных людей; эта голова огромного
тела России наполнена мозгом холодным и злым. Ночью, в вагоне, Клим
вспоминал Гоголя, Достоевского.
В его
теле было что-то холодное, рыбье, глубокая ссадина на шее заставляла
вспоминать о жабрах.
С тупым недоумением он
вспоминал заботы девушки
о радостях его
тела, потом спрашивал себя: как могла она лгать так незаметно и ловко?
И как же удивлен, потрясен и обрадован был юнкер Александров, когда в конце октября он получил от самой Анны Романовны письмецо такого крошечного размера, который заставил невольно
вспомнить о ее рыхлом тучном
теле.
Она звала его к себе памятью
о теле её, он пошёл к ней утром, зная, что муж её на базаре, дорогой подбирал в памяти ласковые, нежные слова,
вспоминал их много, но увидал её и не сказал ни одного, чувствуя, что ей это не нужно, а ему не сказать их без насилия над собою.
Утром на другой день у него болела голова, гудело в ушах и во всем
теле чувствовалось недомогание.
Вспоминать о вчерашней своей слабости ему не было стыдно. Он был вчера малодушен, боялся даже луны, искренно высказывал чувства и мысли, каких раньше и не подозревал у себя. Например, мысли
о неудовлетворенности философствующей мелюзги. Но теперь ему было все равно.
— Смуглая девушка, прекрасная девушка! Когда сегодня твой милый поцелует тебя между грудей и скажет: «Как хорошо пахнет твое
тело,
о моя возлюбленная!» — ты
вспомни обо мне в этот миг. Я перелил тебе три лишние капли.
Сначала он все
вспоминал о бегах,
о своем англичанине,
о Ваське,
о Назаре и об Онегине и часто видел их во сне, но с течением времени позабыл обо всем. Его от кого-то прятали, и все его молодое, прекрасное
тело томилось, тосковало и опускалось от бездействия. То и дело подъезжали новые, незнакомые люди и снова толклись вокруг Изумруда, щупали и теребили его и сердито бранились между собою.
— Люди для тебя кончились, — говорит, — они там в миру грех плодят, а ты от мира отошёл. А если
телом откачнулся его — должен и мыслью уйти, забыть
о нём. Станешь
о людях думать, не минуя
вспомнишь женщину, ею же мир повергнут во тьму греха и навеки связан!
Ненавистно говорил он
о женщинах и всегда похабно, называя всё женское грубо, по-мужичьи, плевался при этом, а пальцы скрючивал и водил ими по воздуху, как бы мысленно рвал и щипал женское
тело. Нестерпимо мне слышать это, задыхаюсь.
Вспомню жену свою и счастливые слёзы наши в первую ночь супружества, смущённое и тихое удивление друг перед другом, великую радость…
Держать в объятиях молодое, прекрасное
тело, наслаждаться им, чувствовать всякий раз, пробудившись от сна, ее теплоту и
вспоминать, что она тут, она, моя Ариадна, —
о, к этому не легко привыкнуть!
Сладко отдыхало утомленное
тело, и все оно думало
о чем-то загадочно-прекрасном и большом, — и никто не
вспомнил об Иуде.
Очарованный, дрожа всем
телом и с наслаждением
вспоминая о том, как он обнимал это чудное
тело в беседке, он подал ей капли и сказал...
Когда на мою долю выпадает обязанность ходить под руку с дамой или девицей, то почему-то всегда я чувствую себя крючком, на который повесили большую шубу; Наденька же, или Варенька, натура, между нами говоря, страстная (дед ее был армянин), обладает способностью нависать на вашу руку всею тяжестью своего
тела и, как пиявка, прижиматься к боку. И так мы идем… Проходя мимо Карелиных, я вижу большую собаку, которая напоминает мне
о собачьем налоге. Я с тоской
вспоминаю о начатом труде и вздыхаю.
Он
вспомнил о своем почти пустом бумажнике. Озноб пробежал по всему его
телу.
«Не только понимал, но эту-то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту-то душу ее, которую как будто связывало
тело, эту-то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он
вспомнил о том, чем кончилась его любовь.