Неточные совпадения
Но там еще шаги ее были нерешительны, воля шатка; она только что
вглядывалась и вдумывалась
в жизнь, только приводила
в сознание стихии своего ума и характера и собирала материалы; дело создания еще не начиналось, пути
жизни угаданы не были.
А сам Обломов? Сам Обломов был полным и естественным отражением и выражением того покоя, довольства и безмятежной тишины.
Вглядываясь, вдумываясь
в свой быт и все более и более обживаясь
в нем, он, наконец, решил, что ему некуда больше идти, нечего искать, что идеал его
жизни осуществился, хотя без поэзии, без тех лучей, которыми некогда воображение рисовало ему барское, широкое и беспечное течение
жизни в родной деревне, среди крестьян, дворни.
«Как это он? и отчего так у него вышло живо, смело, прочно?» — думал Райский, зорко
вглядываясь и
в штрихи и
в точки, особенно
в две точки, от которых глаза вдруг ожили. И много ставил он потом штрихов и точек, все хотел схватить эту
жизнь, огонь и силу, какая была
в штрихах и полосах, так крепко и уверенно начерченных учителем. Иногда он будто и ловил эту тайну, и опять ускользала она у него.
Вглядываясь в ткань своей собственной и всякой другой
жизни, глядя теперь
в только что початую
жизнь Веры, он яснее видел эту игру искусственных случайностей, какие-то блуждающие огни злых обманов, ослеплений, заранее расставленных пропастей, с промахами, ошибками, и рядом — тоже будто случайные исходы из запутанных узлов…
Он свои художнические требования переносил
в жизнь, мешая их с общечеловеческими, и писал последнюю с натуры, и тут же, невольно и бессознательно, приводил
в исполнение древнее мудрое правило, «познавал самого себя», с ужасом
вглядывался и вслушивался
в дикие порывы животной, слепой натуры, сам писал ей казнь и чертил новые законы, разрушал
в себе «ветхого человека» и создавал нового.
Да,
в жизни есть пристрастие к возвращающемуся ритму, к повторению мотива; кто не знает, как старчество близко к детству?
Вглядитесь, и вы увидите, что по обе стороны полного разгара
жизни, с ее венками из цветов и терний, с ее колыбелями и гробами, часто повторяются эпохи, сходные
в главных чертах. Чего юность еще не имела, то уже утрачено; о чем юность мечтала, без личных видов, выходит светлее, спокойнее и также без личных видов из-за туч и зарева.
Он рано начал анализировать свою
жизнь, рано стал
вглядываться в ожидавшее его будущее, так что
в ту цветущую пору, когда испытываются одни радования
жизни, он был уже угрюм и нелюдим.
В полнолуние я часто целые ночи напролет проводил сидя на своем тюфяке,
вглядываясь в свет и тени, вслушиваясь
в тишину и звуки, мечтая о различных предметах, преимущественно о поэтическом, сладострастном счастии, которое мне тогда казалось высшим счастием
в жизни, и тоскуя о том, что мне до сих пор дано было только воображать его.
И вот она едет и жадно
вглядывается в даль и ищет: где же эти таинственные «усадьбы» и парки, где эта обетованная земля, на которой воочию предстанет перед ней мечта ее
жизни… Поля, колокольчики, порой засинеет лесок, облака двигаются бесшумно, с какой-то важной думой, а отец, вздрагивая, спрашивает...
На первый раз такое оригинальное миросозерцание кажется смешным, но стоит внимательнее
вглядеться в то, что табак, картофель и чай служили для Лупана только символами вторгнувшихся
в жизнь простого русского человека иноземных начал.
Мать моя постоянно была чем-то озабочена и даже иногда расстроена; она несколько менее занималась мною, и я, более преданный спокойному размышлению, потрясенный
в моей детской беспечности
жизнью в гимназии, не забывший новых впечатлений и по возвращении к деревенской
жизни, — я уже не находил
в себе прежней беззаботности, прежнего увлечения
в своих охотах и с большим вниманием стал
вглядываться во все меня окружающее, стал понимать кое-что, до тех пор не замечаемое мною… и не так светлы и радостны показались мне некоторые предметы.
На первый взгляд кажется, что все эти люди, загнанные сюда на прииск со всех концов России одним могучим двигателем — нуждой, бестолково смешались
в одну пеструю массу приисковых рабочих; но,
вглядываясь внимательнее
в кипучую
жизнь прииска, мало-помалу выясняешь себе главные основы, на которых держится все.
Но зато как ясно и просто мне казалось все, когда я, вставая от этой книги, опять
вглядывалась и вдумывалась
в жизнь, окружавшую меня.
Если, понимаете ли, хорошенько вдуматься,
вглядеться да разобрать эту, с позволения сказать, кашу, то ведь это не
жизнь, а пожар
в театре!
Он населил маленькое здание мертвецкой десятками и сотнями давно умерших людей и пристально
вглядывался в оконце, выходившее из ее подвала
в уголок сада, видя
в неровном отражении света
в старом радужном и грязном стекле знакомые черты, виденные им когда-то
в жизни или на портретах.
— Довольны вы своею
жизнью? — спросил я,
вглядываясь в лицо бродяги.
Бывает так, что на горизонте мелькнут журавли, слабый ветер донесет их жалобно-восторженный крик, а через минуту, с какою жадностью ни
вглядывайся в синюю даль, не увидишь ни точки, не услышишь ни звука — так точно люди с их лицами и речами мелькают
в жизни и утопают
в нашем прошлом, не оставляя ничего больше, кроме ничтожных следов памяти.
Двадцать лет делала вздор, служила кому-то, зачем-то и не знала, что такое
жизнь и счастье!» Она это думала теперь,
вглядываясь в глубину светлого, неподвижного сада, сильнее, гораздо сильнее, чем прежде ей случалось это думать.
Он спал, сколько мог, а когда сна не было, лежал и с суровым недоумением и вопросом
вглядывался в свою
жизнь.
А он уговаривал их, доказывал, что денег всегда можно достать, волновался, но потом
вглядывался в их добродушные полупьяные рожи, вспоминал всю их ленивую, распущенную
жизнь — и равнодушно умолкал.
Кириллов — тот нашел, во что нужно переделываться: переродиться физически и стать человеком. Но когда мы
вглядимся ближе
в его человекобога, мы увидим, что это уже полный мертвец,
в котором не осталось ни капли
жизни.
Все, что шло из
жизни, «все казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину,
в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще
в их воображении страшному, строгому хору, и мешало
вглядываться в те таинственные, бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними».
Теркин пристально
вглядывался в их лица, поступь, одежду, выражение глаз, и ему через пять минут стало досадно: зачем он сюда пришел. Ничего не говорили ему эти иноки и послушники о том, зачем он приехал
в обитель подвижника, удалившегося много веков назад из суетной
жизни именитого человека, боярского рода,
в дебри радонежские, куда к нему приходили князья и воители за благословением и вещим советом
в годины испытаний.
— Любишь ты широко глядеть, а ты попробуй помельче плавать.
Вглядись в былинку,
в песчинку,
в щелочку… всюду
жизнь, драма, трагедия!
В каждой щепке,
в каждой свинье драма!
Я
вглядывался, как выходил из тела мутный ужас и очищал душу. Хотелось оглядываться, искать его, как что-то чужое, — откуда он прополз
в меня? Куда опять уползает? Казалось мне, я чувствую
в своем теле тайную
жизнь каждой клеточки-властительницы, чувствую, как они втянули
в себя мою душу и теперь медленно выпускают обратно.
И ребячески-суетною радостью загорелись настороженные глаза от похвал. Губы неудержимо закручивались
в самодовольную улыбку, лицо сразу стало глупым. Я
вглядывался, — мелкий, тщеславный человек, а глубоко внутри, там строго светится у него что-то большое, серьезное, широко живет собою — такое безучастное к тому, что скажут. Таинственная, завидно огромная
жизнь. Ужас мира и зло, скука и пошлость — все перерабатывается и претворяется
в красоту.
Но что, — я не знаю. Строго, пристально
вглядываюсь я
в себя. Чем я живу? И честный ответ только один: не хочу быть и никогда не стану человеческим бурьяном, Стану Розановым, Лассалем. Иначе не понимаю
жизни… Собрание врагов волнуется и бушует, председатель говорит: «Господа, дайте же господину Чердынцеву возможность оправдаться!» И с гордым удивлением орла среди галок я
в ответ, как Лассаль: «Оправдаться?.. Я пришел сюда учить вас, а не оправдываться!»
Что-то у меня
в душе перестраивается, и как будто пленка сходит с глаз. Я
вглядываюсь в этих сгорбленных, серых людей. Как мог я видеть
в них носителей какой-то правды
жизни! Как мог думать, что души их живут красотою огромной, трагической борьбы со старым миром?
— Господи! Как все тяжело, как противно! Все эти мелочи, эти дрязги мещанские, — как они отравляют
жизнь! И солнца давно уже нету, опять лето будет холодное, мокрое… Посмотри. Ты только
вглядись в эту тусклость…
Если внимательно
вглядеться, из-за чего так безобразно, злостно и бесчестно разрушается семейная
жизнь, то увидишь, что
в громадном большинстве случаев это происходит из-за сезонной шляпки, из-за модного платья, выезда на бал, вообще, из-за мелочей и пустяков.
Чем больше он
вглядывался в эту грустную картину, тем сильнее развивалась
в его уме мысль о злобах и невзгодах человеческой
жизни.
Иловайская удивленно
вглядывалась в потемки и видела только красное пятно на образе и мелькание печного света на лице Лихарева. Потемки, колокольный звон, рев метели, хромой мальчик, ропщущая Саша, несчастный Лихарев и его речи — всё это мешалось, вырастало
в одно громадное впечатление, и мир божий казался ей фантастичным, полным чудес и чарующих сил. Всё только что слышанное звучало
в ее ушах, и
жизнь человеческая представлялась ей прекрасной, поэтической сказкой,
в которой нет конца.
В течение трех дней, наедине сама, с собою, испытующим духовным взором
вглядывалась Наталья Федоровна
в свою прошлую и будущую
жизнь.
Константин Николаевич Вознесенский, не забывший, не смотря на то, что уже минуло более года, своего разговора с отцом Варсонофием по поводу ареста Николая Леопольдовича и наглядно
вглядываясь пристально
в жизнь современного общества, все более и более убеждаясь
в правоте высказанного им тогда взгляда на общую эпидемическую, если можно так выразиться, преступность, положив
в карман полученную им газету с сообщением об обвинении Гиршфельда, поехал
в Донской монастырь.
В томительные, проводимые ею без сна ночи или, правильнее сказать, при ее жизненном режиме, утра, образ князя Облонского неотступно стоял перед ней, и Анжель с наслаждением самоистязания
вглядывалась в издавна ненавистные ей черты лица этого человека и доходила до исступления при мысли, что, несмотря на то, что он стал вторично на ее жизненной дороге, лишал ее светлого будущего, разрушал цель ее
жизни, лелеянную ею
в продолжение долгих лет, цель, для которой она влачила свое позорное существование, причина этой ненависти к нему не изменилась и все оставалась той же, какою была с момента второй встречи с ним, семнадцать лет тому назад.
Пройдите по большой толпе людей, особенно городских, и
вглядитесь в эти истомленные, тревожные, больные лица и потом вспомните свою
жизнь и
жизнь людей, подробности которой вам довелось узнать; вспомните все те насильственные смерти, все те самоубийства, о которых вам довелось слышать, и спросите: во имя чего все эти страдания, смерти и отчаяния, приводящие к самоубийствам?