Неточные совпадения
— Да-с, — говорил он, — пошли
в дело пистолеты. Слышали вы о тройном
самоубийстве в Ямбурге? Студент, курсистка и офицер. Офицер, — повторил он, подчеркнув. — Понимаю это не как роман, а как романтизм. И — за ними — еще студент
в Симферополе тоже пулю
в голову себе. На двух концах России…
— А голубям — башки свернуть. Зажарить. Нет, —
в самом
деле, — угрюмо продолжал Безбедов. — До
самоубийства дойти можно. Вы идете лесом или — все равно — полем, ночь, темнота, на земле, под ногами, какие-то шишки. Кругом — чертовщина: революции, экспроприации, виселицы, и… вообще — деваться некуда! Нужно, чтоб пред вами что-то светилось. Пусть даже и не светится, а просто: существует. Да — черт с ней — пусть и не существует, а выдумано, вот — чертей выдумали, а верят, что они есть.
— Дронов где-то вычитал, что тут действует «дух породы», что «так хочет Венера». Черт их возьми, породу и Венеру, какое мне
дело до них? Я не желаю чувствовать себя кобелем, у меня от этого тоска и мысли о
самоубийстве, вот
в чем
дело!
От этого и диван
в гостиной давным-давно весь
в пятнах, от этого и кожаное кресло Ильи Ивановича только называется кожаным, а
в самом-то
деле оно — не то мочальное, не то веревочное: кожи-то осталось только на спинке один клочок, а остальная уж пять лет как развалилась
в куски и слезла; оттого же, может быть, и ворота все кривы, и крыльцо шатается. Но заплатить за что-нибудь, хоть самонужнейшее, вдруг двести, триста, пятьсот рублей казалось им чуть не
самоубийством.
Обыкновенные разорения,
самоубийства, убийства и разные другие causes ce/le/bres [Громкие судебные
дела (фр.).] не должны идти
в счет, как слишком нормальные явления.
Так случилось и после этого
самоубийства. Первым начал Осадчий. Как раз подошло несколько
дней праздников подряд, и он
в течение их вел
в собрании отчаянную игру и страшно много пил. Странно: огромная воля этого большого, сильного и хищного, как зверь, человека увлекла за собой весь полк
в какую-то вертящуюся книзу воронку, и во все время этого стихийного, припадочного кутежа Осадчий с цинизмом, с наглым вызовом, точно ища отпора и возражения, поносил скверными словами имя самоубийцы.
На другой
день рано утром по городу закричали, что
в огороде полиции кто-то «
самоубийством застрелился из ружья».
Каждый
день,
в течение нескольких часов, быть обязательным слушателем длинноухих речей и не иметь права заткнуть уши, убежать, плюнуть или иным образом выразить свои чувства, — как хотите, а такое положение может навести на мысль о
самоубийстве.
Но странное
дело: помню, как прежде много раз я был близок к
самоубийству, как
в тот
день даже, на железной дороге, мне это легко казалось, легко именно потому, что я думал, как я этим поражу ее.
И только одно спасло его
в эти
дни от
самоубийства: та желтая тошнота, тревога предчувствия, знак идущего, верная подруга незавершенной жизни, при появлении которой не верилось ни
в университет, ни
в свое лицо, ни
в свои слова. Нужно только подождать, еще немного подождать: слишком грозен был зов взволнованной земли, чтобы остаться ему гласом вопиющего
в пустыне.
А
в молодости было так: запутался он
в жизни и решил покончить с собой; и револьвер приготовил, и письма написал, и даже назначил час
дня самоубийства, — а перед самым концом вдруг передумал.
Она сказала:
«Я умираю…» Вздор! Не может быть!
Однако, если… если
в самом
делеОна решилась на
самоубийство?
Долго, до полуночи, беседовал он, видимо, желая сразу прочно поставить меня рядом с собою. Впервые мне было так серьезно хорошо с человеком. После попытки
самоубийства мое отношение к себе сильно понизилось, я чувствовал себя ничтожным, виноватым пред кем-то, и мне было стыдно жить. Ромась, должно быть, понимал это и, человечно, просто открыв предо мною дверь
в свою жизнь, — выпрямил меня. Незабвенный
день.
Петрушин. Нет, сказать надо. Да вы не тревожьтесь. Теперь уж все
дело в шляпе. Вы только скажите то, что вы мне говорили, что, если вас судят, так только за то, что вы не совершили
самоубийства, то есть того, что считается преступлением по закону и гражданскому и церковному.
При этом замечательно следующее обстоятельство: врач, решившись на
самоубийство, сумел бы легче, чем кто-либо другой, выбрать себе наиболее безболезненную смерть; на
деле же оказывается, что
в самоубийствах врачей поразительно часто фигурируют, напротив, самые мучительные способы: отравление стрихнином, серною и карболовою кислотами, прокол сердца троакаром и т. п.
И вот то и
дело приходят неожиданные вести: «Свидригайлов застрелился!», «Ставрогин повесился!», «Крафт застрелился!», «Смердяков повесился!» Дух беспощадного самоистребления носится над этим миром неудержимо разваливающейся жизни. Романы Достоевского кишат
самоубийствами, словно
самоубийство — это нечто самое обыденное, естественное и необходимое
в жизни людей.
Эдмунд при этом говорит, что, видно, сестры сильно любили его, так как одна отравилась, а другая потом убилась из-за него, и при этом признается, что он велел убить Лира и повесить Корделию
в тюрьме, представив ее смерть
самоубийством, но теперь желает остановить это
дело, и, сказав это, умирает.
Граф вспомнил, какое тяжелое впечатление произвело на него это известие о
самоубийстве все же близкой ему девушки, которую он видел всего за какую-нибудь неделю до означенного
в уведомлении
дня. Алексей Андреевич не заметил
в ней ничего особенного, хотя она была как-то рассеяннее и задумчивее обыкновенного. Он теперь припомнил это.
Положим, на
самоубийство будет похоже мало, но, приняв во внимание, что Сергей Павлович Карамышев так же много смыслит по следственной части, как я
в китайском языке, да и остальные ваши местные жрецы Фемиды довольно убоги — я полагаю, что они, за отсутствием мотивов для отравления князя посторонним лицом, поспешат покончить это
дело именно
в этом смысле.
Злоба была действительно бессильна, так как на другой
день после
самоубийства Костогорова графиня уехала из Петербурга, как говорят,
в Москву, к своей матери, об опасной болезни которой получила будто бы известие.
Но, увы, через несколько
дней после получения ею известия о доставшемся ей наследстве после покончившего с собою
самоубийством ее брата
в петербургских газетах появилось сообщение из Монте-Карло о
самоубийстве в залах казино графа Петра Васильевича Вельского, широко перед этим жившего
в Париже и Ницце, ведшего большую игру и проигравшего свои последние деньги
в рулетку.
Светская сплетня сделала свое
дело, и имя княгини и ее странный, несвоевременный отъезд начали сопоставлять с не менее таинственным почти бегством из Петербурга графини Переметьевой и странно совпавшим с этими двумя эпизодами
самоубийством офицера
в необитаемом доме покойной графини Переметьевой.
Судебное
дело о
самоубийстве Ивана Корнильевича Алфимова окончилось утверждением
в правах наследства после него его сестры, графини Надежды Корнильевны Вельской.
— Но я все-таки доволен, что удержал тебя от
самоубийства, если жизнь, на самом
деле, не представляет для тебя ничего
в будущем, то кто же тебе мешает искать смерти, но не бесполезной, здесь,
в кабинете, где пуля разбила бы тебе голову точно так же, как разбила твоего гипсового Аполлона, а там, где твоя смерть может послужить примером для других, может одушевить солдат и решить битву, от которой зависят судьбы народов.
Между тем угроза
самоубийством — единственное средство добиться ее согласия, а
в случае ее отказа — оно и единственный, на самом
деле, исход
в его положении.
— Ничуть!
В виду почти постоянного запустения
в этой гостинице, попасться во время совершения самого
дела нет ни малейшей вероятности. Когда же на другой
день в запертом номере найдут княгиню отравившуюся
в постеле, с ключом от номера под подушкой, то не может быть никакого сомнения, что все следователи мира признают
самоубийство. Будет даже и причина — это растрата ею опекунских денег.
Карамышев, Новский и Голь прибыли туда почти следом за становым приставом, оставившим усадьбу лишь накануне утром. Совершены были обычные формальности, и акт о
самоубийстве обвиняемого
в умышленном отравлении князя Александра Павловича Шестова, т-ского мещанина Якова Петрова Быстрова был приобщен следователем к
делу, следствие по которому местным производством было окончено.
Вернувшись
в этот город, он подал
в суд заявление о дозволении ему представить переименованных им
в нем свидетелей и о при соединении к
делу находящегося
в архиве окружного суда
дела о
самоубийстве в припадке безумия крестьянской девицы Настасьи Лукьяновой Червяковой. Оба ходатайства были судом уважены.
Весть о
самоубийстве офицера на Васильевском острове, доложенная
в тот же
день государыне полицмейстером, облетела быстро весь город и достигла графини Переметьевой и князя и княгини Святозаровых — этих трех лиц, которые знали более по этому
делу, нежели петербургская полиция.
В тот же
день к вечеру по Москве разнеслась весть о
самоубийстве на могиле Марьи Валерьяновны Зыбиной ее кузена — декабриста Хрущева.
— Может быть, и так. Но ведь из единицы и составляются массы. Если ты имеешь право рассуждать так, то почему же не имеет на это право другой, третий и так далее… Но не
в этом
дело. Сперва ответь мне, что такое случилось со вчерашнего
дня, когда мы виделись и так задушевно беседовали с тобой, что ты решился на такое попирающее и божеские, и человеческие законы преступление, как
самоубийство?
Заметка эта прошла незамеченной, тем более, что
в этот же
день московские газеты поместили обширное описание
самоубийства купеческого сына Ивана Корнильевича Алфимова
в одном из веселых притонов Москвы.
Конечно, я и сам не ожидал такого исхода, хотя уже за несколько
дней до
самоубийства г. К., при одном случае, он возбудил во мне сильное беспокойство. Именно: пришедши к нему
в камеру с утренним приветом, я с изумлением увидел, что г. К. вновь сидит перед грифельной доской и чертит на ней каких-то человечков.
Решив покончить
самоубийством, я весь этот
день провел с детьми, ходил с ними гулять
в Александровский сад, купил им конфет, вообще доставлял удовольствия; и к обеду кое-чего прикупил для Инны Ивановны.