Неточные совпадения
Читая эти письма, Грустилов приходил в необычайное волнение. С одной стороны, природная склонность к апатии, с другой, страх чертей — все это производило в его голове какой-то неслыханный сумбур, среди которого он путался в самых противоречивых предположениях и мероприятиях. Одно казалось ясным: что он тогда
только будет благополучен, когда глуповцы поголовно станут ходить ко всенощной и когда инспектором-наблюдателем всех глуповских училищ
будет назначен Парамоша.
Положим, это
было бы физически и возможно, но ей морально невозможен отъезд: сначала она пользовалась
только прежними правами дружбы и находила в Штольце, как и давно, то игривого, остроумного, насмешливого собеседника, то верного и глубокого
наблюдателя явлений жизни — всего, что случалось с ними или проносилось мимо их, что их занимало.
Кое-где местами, в котловинах, собралась вода, столь чистая и прозрачная, что исследователь замечает ее
только тогда, когда попадает в нее ногой. Тут опять
есть очень глубокий колодец и боковые ходы. В этом большом зале
наблюдателя невольно поражают удивительные акустические эффекты — на каждое громкое слово отвечает стоголосое эхо, а при падении камня в колодец поднимается грохот, словно пушечная пальба: кажется, будто происходят обвалы и рушатся своды.
Но Вера Павловна, как человек не посторонний, конечно, могла чувствовать
только томительную сторону этой медленности, и сама представила фигуру, которою не меньше мог потешиться
наблюдатель, когда, быстро севши и торопливо, послушно сложив руки, самым забавным голосом, то
есть голосом мучительного нетерпения, воскликнула: «клянусь!»
Одно
только можно бы
было заключить постороннему
наблюдателю, если бы таковой тут случился: что, судя по всем вышесказанным, хотя и немногим данным, князь все-таки успел оставить в доме Епанчиных особенное впечатление, хоть и являлся в нем всего один раз, да и то мельком. Может
быть, это
было впечатление простого любопытства, объясняемого некоторыми эксцентрическими приключениями князя. Как бы то ни
было, а впечатление осталось.
Будь на месте Павла более опытный
наблюдатель, он сейчас бы почувствовал в голосе ее что-то неопределенное, но юноша мой
только и услыхал, что у Мари ничего нет в Москве особенного: мысль об этом постоянно его немножко грызла.
И все это у меня выходило очень просто, все уживалось как-то, несмотря на то, что я состоял репортером «Московского листка», дружил с Пастуховым и его компанией. И в будущем так всегда
было, я печатался одновременно в «Русской мысли» и в «
Наблюдателе», в «Русских ведомостях» и «Новом времени»… И мне, одному
только мне, это не ставилось в вину, да я и сам не признавал в этом никакой вины, и даже разговоров об этом не
было.
Только как-то у Лаврова Сергей Андреевич Юрьев сказал мне...
Такие разговоры, занимательные
только для них, повторялись довольно часто и содержание и заключение почти всегда
было одно и то же; и если б они читали эти разговоры в каком-нибудь романе 19-го века, то заснули бы от скуки, но в блаженном 18 и в год, описываемый мною, каждая жизнь
была роман; теперь жизнь молодых людей более мысль, чем действие; героев нет, а
наблюдателей чересчур много, и они похожи на сладострастного старика, который, вспоминая прежние шалости и присутствуя на буйных пирах, хочет пробудить погаснувшие силы.
Я
буду так —
наблюдателем посторонним
буду, да и дело с концом; дескать, я
наблюдатель, лицо постороннее — и
только, а там, что ни случись — не я виноват.
Сограждане! Я означил
только главные действия сего «Учреждения» Екатерины, действия уже явные; но еще многие хранятся в урне будущего, или в начале своем менее приметны для
наблюдателя. Оно, необходимо просвещая народ, окажется тем благодетельнее в следствиях, чем народ
будет просвещеннее.
Он довольствовался славою
быть помощником Екатерины, радовался своими трудами и,
будучи строгим
наблюдателем порядка, беспрестанно взыскивая и требуя, сей друг человечества умел заслужить любовь и надзирателей, и питомцев — ибо требовал
только должного и справедливого.
Спустя час после всей этой тревоги дверь каморки растворилась, и показался Герасим. На нем
был праздничный кафтан; он вел Муму на веревочке. Ерошка посторонился и дал ему пройти. Герасим направился к воротам. Мальчишки и все бывшие на дворе проводили его глазами молча. Он даже не обернулся, шапку надел
только на улице. Гаврило послал вслед за ним того же Ерошку, в качестве
наблюдателя. Ерошка увидал издали, что он вошел в трактир вместе с собакой, и стал дожидаться его выхода.
"В деле искусства надо дать себе настояться, художник-наблюдатель то же, что бутыль с наливкой: вино
есть, ягоды
есть, нужно
только уметь разливать вовремя".