Неточные совпадения
Для Константина народ
был только главный участник в общем труде, и, несмотря на всё
уважение и какую-то кровную любовь к мужику, всосанную им, как он сам говорил, вероятно с молоком бабы-кормилицы, он, как участник с ним в общем деле, иногда приходивший в восхищенье от силы, кротости, справедливости этих людей, очень часто, когда в общем деле требовались другие качества, приходил в озлобление на народ за его беспечность, неряшливость, пьянство, ложь.
Но помощь Лидии Ивановны всё-таки
была в высшей степени действительна: она дала нравственную опору Алексею Александровичу в сознании ее любви и
уважения к нему и в особенности в том, что, как ей утешительно
было думать, она почти обратила его в христианство, то
есть из равнодушно и лениво верующего обратила его в горячего и твердого сторонника того нового объяснения христианского учения, которое распространилось в последнее время в Петербурге.
— Отчего же? Я не вижу этого. Позволь мне думать, что, помимо наших родственных отношений, ты имеешь ко мне, хотя отчасти, те дружеские чувства, которые я всегда имел к тебе… И истинное
уважение, — сказал Степан Аркадьич, пожимая его руку. — Если б даже худшие предположения твои
были справедливы, я не беру и никогда не возьму на себя судить ту или другую сторону и не вижу причины, почему наши отношения должны измениться. Но теперь, сделай это, приезжай к жене.
Развод, подробности которого он уже знал, теперь казался ему невозможным, потому что чувство собственного достоинства и
уважение к религии не позволяли ему принять на себя обвинение в фиктивном прелюбодеянии и еще менее допустить, чтобы жена, прощенная и любимая им,
была уличена и опозорена.
Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее
уважение по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности к людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал в газетах, но той, что у него
была в крови и с которою он совершенно равно и одинаково относился ко всем людям, какого бы состояния и звания они ни
были, и в-третьих — главное — в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок.
Она
была порядочная женщина, подарившая ему свою любовь, и он любил ее, и потому она
была для него женщина, достойная такого же и еще большего
уважения, чем законная жена. Он дал бы отрубить себе руку прежде, чем позволить себе словом, намеком не только оскорбить ее, но не выказать ей того
уважения, на какое только может рассчитывать женщина.
Но, несмотря на свою любовь и
уважение к Сергею Ивановичу, Константину Левину
было в деревне неловко с братом.
Несмотря на совершенное презрение свое к автору, Сергей Иванович с совершенным
уважением приступил к чтению статьи. Статья
была ужасна.
Для всех это
был хозяин губернии, торжественно открывавший выборы, говоривший речь и возбуждавший и
уважение и раболепность во многих, как видел Вронский; для Вронского же это
был Маслов Катька, — такое
было у него прозвище в Пажеском Корпусе, — конфузившийся пред ним, и которого Вронский старался mettre à son aise. [ободрить.]
—
Уважение выдумали для того, чтобы скрывать пустое место, где должна
быть любовь. А если ты больше не любишь меня, то лучше и честнее это сказать.
Степан Аркадьич, всегда милый, понимающий всё с намека, в этот приезд
был особенно мил, и Левин заметил в нем еще новую, польстившую ему черту
уважения и как будто нежности к себе.
Вронский любил его и зa его необычайную физическую силу, которую он большею частью выказывал тем, что мог
пить как бочка, не спать и
быть всё таким же, и за большую нравственную силу, которую он выказывал в отношениях к начальникам и товарищам, вызывая к себе страх и
уважение, и в игре, которую он вел на десятки тысяч и всегда, несмотря на выпитое вино, так тонко и твердо, что считался первым игроком в Английском Клубе.
Без сомнения, он никогда не
будет в состоянии возвратить ей своего
уважения; но не
было и не могло
быть никаких причин ему расстроивать свою жизнь и страдать вследствие того, что она
была дурная и неверная жена.
Редко встречая Анну, он не мог ничего ей сказать, кроме пошлостей, но он говорил эти пошлости, о том, когда она переезжает в Петербург, о том, как ее любит графиня Лидия Ивановна, с таким выражением, которое показывало, что он от всей души желает
быть ей приятным и показать свое
уважение и даже более.
В Коби мы расстались с Максимом Максимычем; я поехал на почтовых, а он, по причине тяжелой поклажи, не мог за мной следовать. Мы не надеялись никогда более встретиться, однако встретились, и, если хотите, я расскажу: это целая история… Сознайтесь, однако ж, что Максим Максимыч человек, достойный
уважения?.. Если вы сознаетесь в этом, то я вполне
буду вознагражден за свой, может
быть, слишком длинный рассказ.
Немного спустя принесли к нему, точно, приглашенье на бал к губернатору, — дело весьма обыкновенное в губернских городах: где губернатор, там и бал, иначе никак не
будет надлежащей любви и
уважения со стороны дворянства.
Это
был первый человек во всей России, к которому почувствовал он
уважение личное.
От голоса до малейшего телодвиженья в нем все
было властительное, повелевающее, внушавшее в низших чинах если не
уважение, то, по крайней мере, робость.
Он уже хотел
было выразиться в таком духе, что, наслышась о добродетели и редких свойствах души его, почел долгом принести лично дань
уважения, но спохватился и почувствовал, что это слишком.
Я плачу… если вашей Тани
Вы не забыли до сих пор,
То знайте: колкость вашей брани,
Холодный, строгий разговор,
Когда б в моей лишь
было власти,
Я предпочла б обидной страсти
И этим письмам и слезам.
К моим младенческим мечтам
Тогда имели вы хоть жалость,
Хоть
уважение к летам…
А нынче! — что к моим ногам
Вас привело? какая малость!
Как с вашим сердцем и умом
Быть чувства мелкого рабом?
Уже мало оставалось для князя таких людей, как бабушка, которые
были бы с ним одного круга, одинакового воспитания, взгляда на вещи и одних лет; поэтому он особенно дорожил своей старинной дружеской связью с нею и оказывал ей всегда большое
уважение.
Он робко глянул на Авдотью Романовну: но и в этом надменном лице
было в эту минуту такое выражение признательности и дружества, такое полное и неожиданное им
уважение (вместо насмешливых-то взглядов и невольного, худо скрываемого презрения!), что ему уж, право,
было бы легче, если бы встретили бранью, а то уж слишком стало конфузливо.
Одним словом, кончилось тем, что преступник присужден
был к каторжной работе второго разряда, на срок всего только восьми лет, во
уважение явки с повинною и некоторых облегчающих вину обстоятельств.
Амалия Ивановна тоже вдруг приобрела почему-то необыкновенное значение и необыкновенное
уважение от Катерины Ивановны, единственно потому, может
быть, что затеялись эти поминки и что Амалия Ивановна всем сердцем решилась участвовать во всех хлопотах: она взялась накрыть стол, доставить белье, посуду и проч. и приготовить на своей кухне кушанье.
А что, если, кроме любви-то, и
уважения не может
быть, а, напротив, уже
есть отвращение, презрение, омерзение, что же тогда?
Будьте уверены, что он говорил об вас с восторженным
уважением.
Ушли все на минуту, мы с нею как
есть одни остались, вдруг бросается мне на шею (сама в первый раз), обнимает меня обеими ручонками, целует и клянется, что она
будет мне послушною, верною и доброю женой, что она сделает меня счастливым, что она употребит всю жизнь, всякую минуту своей жизни, всем, всем пожертвует, а за все это желает иметь от меня только одно мое
уважение и более мне, говорит, «ничего, ничего не надо, никаких подарков!» Согласитесь сами, что выслушать подобное признание наедине от такого шестнадцатилетнего ангельчика с краскою девичьего стыда и со слезинками энтузиазма в глазах, — согласитесь сами, оно довольно заманчиво.
Паратов. Об вас я всегда
буду думать с
уважением, но женщины вообще, после вашего поступка, много теряют в глазах моих.
Паратов. Какая экзальтация! Вам можно жить и должно. Кто откажет вам в любви, в
уважении! Да тот же ваш жених: он
будет радехонек, если вы опять его приласкаете.
После обыкновенного приступа, [Приступ — здесь: вступление.] он объявлял ему, что подозрения насчет участия моего в замыслах бунтовщиков, к несчастию, оказались слишком основательными, что примерная казнь должна
была бы меня постигнуть, но что государыня, из
уважения к заслугам и преклонным летам отца, решилась помиловать преступного сына и, избавляя его от позорной казни, повелела только сослать в отдаленный край Сибири на вечное поселение.
— Нет, не все равно. Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы
уважением ни
был окружен этот принцип.
Матвей Ильич
был настоящим «героем праздника», губернский предводитель объявлял всем и каждому, что он приехал собственно из
уважения к нему, а губернатор, даже и на бале, даже оставаясь неподвижным, продолжал «распоряжаться».
Но Аркадий уже не слушал его и убежал с террасы. Николай Петрович посмотрел ему вслед и в смущенье опустился на стул. Сердце его забилось… Представилась ли ему в это мгновение неизбежная странность будущих отношений между им и сыном, сознавал ли он, что едва ли не большее бы
уважение оказал ему Аркадий, если б он вовсе не касался этого дела, упрекал ли он самого себя в слабости — сказать трудно; все эти чувства
были в нем, но в виде ощущений — и то неясных; а с лица не сходила краска, и сердце билось.
Эти размышления позволяли Климу думать о Макарове с презрительной усмешкой, он скоро уснул, а проснулся, чувствуя себя другим человеком, как будто вырос за ночь и выросло в нем ощущение своей значительности,
уважения и доверия к себе. Что-то веселое бродило в нем, даже хотелось
петь, а весеннее солнце смотрело в окно его комнаты как будто благосклонней, чем вчера. Он все-таки предпочел скрыть от всех новое свое настроение, вел себя сдержанно, как всегда, и думал о белошвейке уже ласково, благодарно.
Он
был «честен с собой», понимал, что платит за внимание, за
уважение дешево, мелкой, медной монетой, от этого его отношение к людям, становясь еще более пренебрежительным, принимало оттенок благодушия, естественного человеку зрелому, взрослому в его беседах с подростками.
Его уже давно удручали эти слова, он никогда не слышал в них ни радости, ни удовольствия. И все стыднее
были однообразные ласки ее, заученные ею, должно
быть, на всю жизнь. Порою необходимость в этих ласках уже несколько тяготила Клима, даже колебала его
уважение к себе.
— Я, должно
быть, немножко поэт, а может, просто — глуп, но я не могу… У меня —
уважение к женщинам, и — знаешь? — порою мне думается, что я боюсь их. Не усмехайся, подожди! Прежде всего —
уважение, даже к тем, которые продаются. И не страх заразиться, не брезгливость — нет! Я много думал об этом…
Он
был взяточник в душе, по теории, ухитрялся брать взятки, за неимением дел и просителей, с сослуживцев, с приятелей, Бог знает как и за что — заставлял, где и кого только мог, то хитростью, то назойливостью, угощать себя, требовал от всех незаслуженного
уважения,
был придирчив. Его никогда не смущал стыд за поношенное платье, но он не чужд
был тревоги, если в перспективе дня не
было у него громадного обеда, с приличным количеством вина и водки.
Выше всего он ставил настойчивость в достижении целей: это
было признаком характера в его глазах, и людям с этой настойчивостью он никогда не отказывал в
уважении, как бы ни
были не важны их цели.
— Да, да, милая Ольга, — говорил он, пожимая ей обе руки, — и тем строже нам надо
быть, тем осмотрительнее на каждом шагу. Я хочу с гордостью вести тебя под руку по этой самой аллее, всенародно, а не тайком, чтоб взгляды склонялись перед тобой с
уважением, а не устремлялись на тебя смело и лукаво, чтоб ни в чьей голове не смело родиться подозрение, что ты, гордая девушка, могла, очертя голову, забыв стыд и воспитание, увлечься и нарушить долг…
И не одному только ревниво-наблюдательному взгляду Райского или заботливому вниманию бабушки, но и равнодушному свидетелю нельзя
было не заметить, что и лицо, и фигура, и движения «лесничего»
были исполнены глубокой симпатии к Вере, сдерживаемой каким-то трогательным
уважением.
— Я слыхал, дядюшка, что художники теперь в большом
уважении. Вы, может
быть, старое время вспоминаете. Из академии выходят знаменитые люди…
И нельзя
было не открыть: она дорожила прелестью его дружбы и не хотела красть
уважения. Притом он сделал ей предложение. Но все же он знает ее «грех», — а это тяжело. Она стыдливо клонила голову и избегала глядеть ему прямо в глаза.
Ее эти взгляды Тушина обдавали ужасом. «Не узнал ли? не слыхал ли он чего? — шептала ей совесть. — Он ставит ее так высоко, думает, что она лучше всех в целом свете! Теперь она молча
будет красть его
уважение…» «Нет, пусть знает и он! Пришли бы хоть новые муки на смену этой ужасной пытке — казаться обманщицей!» — шептало в ней отчаяние.
Ни с кем она так охотно не
пила кофе, ни с кем не говорила так охотно секретов, находя, может
быть, в Анне Ивановне сходство с собой в склонности к хозяйству, а больше всего глубокое
уважение к своей особе, к своему роду, фамильным преданиям.
Выросши из периода шалостей, товарищи поняли его и окружили
уважением и участием, потому что, кроме характера, он
был авторитетом и по знаниям. Он походил на немецкого гелертера, знал древние и новые языки, хотя ни на одном не говорил, знал все литературы,
был страстный библиофил.
Может
быть, он, собственно, и не мог внушать сам по себе
уважения…
Тетка ее, Фанариотова, раздосадованная
было сначала ее скандалом с старым князем, вдруг переменила мнение и, после отказа ее от денег, торжественно заявила ей свое
уважение.
Я рассуждал так: дело с письмом о наследстве
есть дело совести, и я, выбирая Васина в судьи, тем самым выказываю ему всю глубину моего
уважения, что, уж конечно, должно
было ему польстить.
Конечно,
уважение он приобрел всеобщее, но, говорят,
был всем несносен.