Неточные совпадения
Сначала были деньги, я всего накупила ему в самых
больших магазейнах, а тут пошло хуже да хуже, я все снесла «на
крючок»; мне советовали отдать малютку в деревню; оно, точно, было бы лучше — да не могу; я посмотрю на него, посмотрю — нет, лучше вместе умирать; хотела места искать, с ребенком не берут.
Аляповатые лубки изображали их в виде маленьких смешных полуобезьян, с хвостами
крючком и с птичьими ножками, и всюду они представлялись только проказниками, то прячущимися в рукомойники, где их монахи закрещивают и запирают, то принимающими вид девиц, то являющимися в виде свиней,
больших ящериц, змей или собак.
У каждого из нас веревка, на конце ее загнут
крючком большой гвоздь; зацепив им тесины или жерди, мы волокли их по снегу и по льду, — сторожа почти никогда не замечали нас, а заметив — не могли догнать.
Тут, напротив, было полное убеждение со всех сторон, и хоть Чебаров, может быть, и действительно
большой мошенник, но в этом деле он высказывается не более как
крючок, подьячий, промышленник.
Авгарь, побелевшая от ужаса, делала знаки, чтобы Конон не отворял двери, но он только махнул на нее рукой. Дверь была без
крючка и распахнулась сама, впустив
большого мужика в собачьей яге. [Яга — шуба вверх мехом. (Прим. Д. Н. Мамина-Сибиряка.)] За ним вошел другой, поменьше, и заметно старался спрятаться за первым.
Евсеич приготовил мне самое легонькое удилище и навязал тонкую лесу с маленьким
крючком; он насадил крошечный кусочек мятого хлеба, закинул удочку и дал мне удилище в правую руку, а за левую крепко держал меня отец: ту же минуту наплавок привстал и погрузился в воду, Евсеич закричал: «Тащи, тащи…» — и я с
большим трудом вытащил порядочную плотичку.
Крупная рыба попадалась все отцу, а иногда и Евсеичу, потому что удили на
большие удочки и насаживали
большие куски, а я удил на маленькую удочку, и у меня беспрестанно брала плотва, если Евсеич насаживал мне
крючок хлебом, или окуни, если удочка насаживалась червяком.
Над столом висит лампа, за углом печи — другая. Они дают мало света, в углах мастерской сошлись густые тени, откуда смотрят недописанные, обезглавленные фигуры. В плоских серых пятнах, на месте рук и голов, чудится жуткое, —
больше, чем всегда, кажется, что тела святых таинственно исчезли из раскрашенных одежд, из этого подвала. Стеклянные шары подняты к самому потолку, висят там на
крючках, в облачке дыма, и синевато поблескивают.
Опять ругательство, и опять ленты немецкого чепца возмущаются. Ваську бесит то, что немка продолжает сидеть, не то что русская барыня, которая сейчас бы убежала и даже дверь за собой затворила бы на
крючок. Ваське остается только выдерживать характер, и он начинает ругаться залпами, не обращаясь ни к кому, а так, в пространство, как лает пес. Крахмальный чепчик в такт этих залпов вздрагивает, как осиновый лист, и Ваську это еще
больше злит.
Сомов ловят на огромные
крючки или крючья, величина которых иногда бывает не менее пожарного багра, с соразмерною зазубриною, привязывая их на крепкие веревки и насаживая
больших рыб, огромные куски мяса, ощипанных вполовину кур, уток и даже маленьких поросят; насаживают также говяжью и баранью требуху; но на чистую мясную насадку сом берет охотнее.
В водах, где водится
большая рыба и где рыбак ее особенно имеет в виду, плотва нестерпимо надоедает: от ее дерганья и тасканья нет никакой защиты; одно спасенье — огромные куски хлеба; самый крупный земляной червь; непрерванный сальник и линючий рак, в целости насаженный на
крючок.
Большого сорта
крючки, и даже средние, на толстых лесах или крепких шнурках с грузилом, если вода быстра, насаживаются рыбкою, опускаются на дно реки, пруда или озера, предпочтительно возле берега, около корней и коряг, и привязываются к воткнутому в берег колу, удилищу или кусту.
В реках
больших и песчаных раки бывают очень крупны, но невкусны и водятся в малом количестве; но в небольших речках, особенно в губерниях черноземных, водятся в невероятном множестве, так что даже мешают удить, особенно после линянья, когда они бывают худы и голодны: на что бы вы ни насадили ваши
крючки, хотя бы на раковые шейки, едва они коснутся дна, как раки бросятся со всех сторон, схватят клешнями и ртами свою добычу и поползут с нею в нору.
Такие складные удилища, хорошо отделанные, с набалдашником и наконечником, имеют наружность толстой красивой палки; кто увидит их в первый раз, тот и не узнает, что это целая удочка; но, во-первых, оно стоит очень недешево; во-вторых, для
большой рыбы оно не удобно и не благонадежно: ибо у него гнется только верхушка, то есть первое коленце, состоящее из китового уса или камышинки, а для вытаскивания крупной рыбы необходимо, чтобы гибь постепенно проходила сквозь удилище по крайней мере до половины его; в-третьих, его надобно держать всегда в руках или класть на что-нибудь сухое, а если станешь класть на воду, что иногда неизбежно, то оно намокнет, разбухнет и даже со временем треснет; к тому же размокшие коленца, покуда не высохнут, не будут свободно вкладываться одно в другое; в-четвертых, все это надо делать неторопливо и аккуратно — качества, противоположные натуре русского человека: всякий раз вынимать, вытирать, вкладывать, свинчивать, развинчивать, привязывать и отвязывать лесу с наплавком, грузилом и
крючком, которую опять надобно на что-нибудь намотать, положить в футляр или ящичек и куда-нибудь спрятать…
Удочки лучше употреблять
большие, а
крючки средние, насаживая по нескольку червяков навозных или по одному, ибо лещ берет без церемонии на обе насадки.
Головлей удят и без грузила и без наплавка, на наплавную удочку средней величины, насаживая на
крючок кобылку, жучка, муху или навозного червяка; это уженье производится на быстрых течениях реки; попадаются преимущественно средние головлики и редко крупные; впрочем,
большого головля на такую лесу почти невозможно выудить.
Не так легко прикармливается хлебными зернами и вообще осторожнее язя, но иногда берет на хлеб; лучше любит червей и особенно сальника, раковые шейки и целых линючих раков; самые
большие головли берут на рыбку, предпочтительно ночью, для чего и ставят на них осенью, когда сделается холоднее,
крючки, насаженные пескарями, гольцами, а по неимению их уклейками и плотичками.
Заводи, заливы, полои, непременно поросшие травою, — вот любимое местопребывание линей; их надобно удить непременно со дна, если оно чисто; в противном случае надобно удить на весу и на несколько удочек; они берут тихо и верно: по
большей части наплавок без малейшего сотрясения, неприметно для глаз, плывет с своего места в какую-нибудь сторону, даже нередко пятится к берегу — это линь; он взял в рот
крючок с насадкой и тихо с ним удаляется; вы хватаете удилище, подсекаете, и жало
крючка пронзает какую-нибудь часть его мягкого, тесного, как бы распухшего внутри, рта; линь упирается головой вниз, поднимает хвост кверху и в таком положении двигается очень медленно по тинистому дну, и то, если вы станете тащить; в противном случае он способен пролежать камнем несколько времени на одном и том же месте.
Сначала будешь ошибаться, что это берет
большая рыба, станешь давать им волю заклевывать, отчего иногда очень нескоро освободишь
крючок из норы; потом скоро применишься к их клеву и не станешь давать им затаскивать
крючки.
Настоящий клев язей — со дна; для уженья употребляются
крючки большие, если велика насадка, и средние, если она мала.
Надобно быстро подсечь, и если рыба невелика, то легонько ее вытащить; если же вы послышите
большую рыбу, то после подсечки, которая должна быть довольно сильна, чтобы жало
крючка могло вонзиться глубже, надобно дать ей свободу ходить на кругах, не ослабляя лесы, и не вдруг выводить на поверхность воды, а терпеливо дожидаться, когда рыба утомится и сделается смирна; тогда, смотря по удобству берега или подведя поближе, взять ее рукою под жабры, если берег крут — или вытащить ее таском, если берег полог, для чего надобно отбежать назад или в сторону.
Для
большой рыбы на один и тот же
крючок насаживают по нескольку навозных червей, даже по десятку и более, прокалывая их поперек и спрятав жало в одном из червей: это называется удить на кучу глист.
Водить неловко, из берегов торчат корни, на берегах кусты и деревья, а лесы по
большей части бывают нетолстые,
крючок небольшой, удилище негнуткое, а рыба самая бойкая…
Крутая леса будет свиваться, наплавок станет вертеться,
крючок с насадкою приподниматься кверху, и если в этом положении возьмет рыба, то по
большей части случится промах.
Крючки нужны не столько
большие, сколько толстые, ибо где водятся огромные налимы, там может ввалиться иной в полпуда; он замотает бечевку или шнурок, разумеется крепкий, за корягу и так сильно рвется, что иногда выворачивает кутырь так же, как щука, и потому тонкий
крючок может прорвать желудок.
Другой случай был со мной недавно, а именно в половине сентября 1845 года: пришел я удить окуней, часу в восьмом утра, на свою мельницу; около плотины росла длинная трава; я закинул удочку через нее в глубокий материк, насадив на
крючок земляного червя; только что я положил удилище на траву и стал развивать другую удочку, как наплавок исчез, и я едва успел схватить удилище; вынимаю — поводок перегрызен; я знал, что это щука, и сейчас закинул другую удочку; через несколько минут повторилась та же история, но я успел подсечь и начал уже водить какую-то
большую рыбу, как вдруг леса со свистом взвилась кверху: поводок опять оказался перегрызен; явно, что и это была щука и уже
большая, ибо я почти ее видел.
Для
больших щук обыкновенные крупные
крючки не годятся, потому что слишком тонки и малы.
— Такая удочка с самой толстой лесой, волос в тридцать, употребляется на
больших и быстрых реках без наплавка; леса привязывается к маленькому и самому гибкому удилищу; а как ее нельзя закинуть обыкновенным образом, то леса забирается кругами в руку до самого грузила, и таким способом
крючок с насадкой закидывается на
большое расстояние.
Итак, это была щука, взявшая у меня в первый и третий раз, ибо вторая, с которою я довольно возился, была вдвое
больше выуженной щуки; но какова же жадность, что ни боль от
крючка в горле, ни шум от возни со второю щукою не могли отогнать первую!
С весны надобно удить на червей, летом — на раковые шейки и линючих раков и особенно на
большие линючие раковые клешни, которые окуни очень любят; к осени же, до самой зимы, всего лучше удить на маленьких рыбок; если же их нет, что часто случается, то надобно поймать плотичку или какую-нибудь нехищную рыбку, изрезать ее на кусочки, крупные или мелкие, смотря по рыбе, какая берет, и по величине удочки, и насаживать ими
крючки.
Вот он висит на краю розовато-серой скалы, спустив бронзовые ноги; черные,
большие, как сливы, глаза его утонули в прозрачной зеленоватой воде; сквозь ее жидкое стекло они видят удивительный мир, лучший, чем все сказки: видят золотисто-рыжие водоросли на дне морском, среди камней, покрытых коврами; из леса водорослей выплывают разноцветные «виолы» — живые цветы моря, — точно пьяный, выходит «перкия», с тупыми глазами, разрисованным носом и голубым пятном на животе, мелькает золотая «сарпа», полосатые дерзкие «каньи»; снуют, как веселые черти, черные «гваррачины»; как серебряные блюда, блестят «спаральони», «окьяты» и другие красавицы-рыбы — им нет числа! — все они хитрые и, прежде чем схватить червяка на
крючке глубоко в круглый рот, ловко ощипывают его маленькими зубами, — умные рыбы!..
Когда горбун снял
крючок, на пороге явился Яков с
большой рыжей книгой в руках.
Казалось, она действительно увлечена ловлей. Я подсек слишком резко.
Большая рыба мелькнула над водой, но сорвалась с
крючка и упала обратно.
Насадив на
крючок кусок умятого черного хлеба величиною с
большой русский орех, он закинул мою удочку на дно под самый куст, а свою пустил у берега возле травки и камыша.
В другой раз пришел я напиться квасу или воды в особенную комнату, которая называлась квасною; там бросился мне в глаза простой деревянный стол, который прежде, вероятно, я видал много раз, не замечая его, но теперь он был выскоблен заново и казался необыкновенно чистым и белым: в одно мгновение представился мне такого же вида липовый стол, всегда блиставший белизной и гладкостью, принадлежавший некогда моей бабушке, а потом стоявший в комнате у моей тетки, в котором хранились разные безделушки, драгоценные для дитяти: узелки с тыквенными, арбузными и дынными семенами, из которых тетка моя делала чудные корзиночки и подносики, мешочки с рожковыми зернами, с раковыми жерновками, а всего более
большой игольник, в котором вместе с иголками хранились
крючки для удочек, изредка выдаваемые мне бабушкой; все это, бывало, я рассматривал с восхищением, с напряженным любопытством, едва переводя дыхание…
Никогда не возникал перед глазами людей скорченный убедительный
крючок из пальца, и никто
больше не слышал скрипучего квакающего голоса.
Вероятно, всем известно, что острога имеет фигуру столовой вилки, только с короткими зубьями, которых числом бывает от пяти до семи; каждый зуб или игла бывает не короче четырех вершков и оканчивается зазубриной, точно такою, какая делается на конце рыболовного
крючка, для того чтобы проколотая острогою рыба не могла сорваться; железная острога прикрепляется очень прочно к деревянному шесту, крепкому, гладкому, сухому и легкому, длиною в сажень и даже в полторы, но никак не длиннее, потому что рыбу приходится бить не более как на трехаршинной глубине, а по
большей части на двухаршинной и менее.
На одну из таких удочек с червяком взял небольшой окунь и проглотил
крючок в кутырь; на окунь взяла и заглотала также небольшая щучка, или щуренок, а его схватила поперек
большая щука, с лишком в пять фунтов, и так увязила зубы в своей добыче, что рыбак без всякой осторожности вытащил ее из воды, никак не подозревая, чтобы
крючок не вонзился в ее жабры; но когда он разглядел эту диковинную штуку, то поспешил принесть щуку к нам.
Издатель «Вечеров» в самом начале своего журнала говорит о том, что «ябеды узловатее становятся, а
крючки больше растут, подьячие богатеют», и пр.
Петрович. Тут вот какой
крючок! Окрась ты ее в зеленую или в синюю: можно сказать, что без умыслу. А сажа! Что такое сажа? Ее и в лавках-то не для краски, а
больше для насмешки держат. Тут умысел твой видимый.
Его
большое, распухшее, неповоротливое тело было стянуто в длинный сюртук, похожий на кучерской кафтан, с
крючками и с петлями вместо пуговиц и с высокою талией, и было бы странно, если бы от него пахло, например, одеколоном.
Погуляев. А много ли ты получишь, не конча-то курса, не имея чина? Сто, двести рублей, не
больше. Заведутся дети, будет нужда-то подталкивать, сделаешься неразборчив в средствах, руку
крючком согнешь. Ах, скверно!
А человек? — что это за ехидное создание такое! каких каверз он ни выдумал, чтоб его, пискаря, напрасною смертью погублять! И невода, и сети, и верши, и норота, и, наконец… уду! Кажется, что может быть глупее уды? — Нитка, на нитке
крючок, на
крючке — червяк или муха надеты… Да и надеты-то как?… в самом, можно сказать, неестественном положении! А между тем именно на уду всего
больше пискарь и ловится!
Возле него стояла высокая, тонкая англичанка с выпуклыми рачьими глазами и
большим птичьим носом, похожим скорей на
крючок, чем на нос.
Наружная дверь трещала от ударов, за нею слышен был гул
большой толпы. Я скинул
крючок и вышел на крыльцо.
Когда на мою долю выпадает обязанность ходить под руку с дамой или девицей, то почему-то всегда я чувствую себя
крючком, на который повесили
большую шубу; Наденька же, или Варенька, натура, между нами говоря, страстная (дед ее был армянин), обладает способностью нависать на вашу руку всею тяжестью своего тела и, как пиявка, прижиматься к боку. И так мы идем… Проходя мимо Карелиных, я вижу
большую собаку, которая напоминает мне о собачьем налоге. Я с тоской вспоминаю о начатом труде и вздыхаю.
— Гражданки! Старую песенку завели! Нас
больше на ваш
крючок не поймаете. Это на советском языке называется саботаж: только чтоб затянуть и сорвать собрание. Но я этого не допущу. Говорите ясно и коротко. Об деле. Только об деле говорите!