Неточные совпадения
Под окном, в толпе народа,
стоял Грушницкий, прижав лицо к стеклу и не спуская глаз с своей
богини; она, проходя мимо, едва приметно кивнула ему головой.
Одну из них,
богиню Молчания, с пальцем на губах, привезли было и поставили; но ей в тот же день дворовые мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше прежнего», однако Одинцов велел ее принять, и она очутилась в углу молотильного сарая, где
стояла долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб.
Между идолами
стоит Будда, с своими двумя прислужниками, и какая-то
богиня, еще два другие идола — все с чудовищно-безобразными лицами.
Так и до сих пор
стоит мифологическая
богиня, грациозно приподняв одну ножку, над могилой Тихона Ивановича и с истинно помпадурской ужимкой посматривает на разгуливающих вокруг нее телят и овец, этих неизменных посетителей наших сельских кладбищ.
С самого начала судебной реформы в кремлевском храме правосудия, здании судебных установлений, со дня введения судебной реформы в 1864–1866 годы
стояла она. Статуя такая, как и подобает ей быть во всем мире: весы, меч карающий и толстенные томы законов. Одного только не оказалось у
богини, самого главного атрибута — повязки на глазах.
Когда-то там
стоял храм кровожадной
богини — ей приносились человеческие жертвы, и тела пленников сбрасывали вниз с обрыва.
Вихрь ужаса охватил людей, с криком и воплями все бросились к выходу, многие упали без чувств на кафли пола, многие плакали, как дети, а Серафина
стояла с топором в руке над беднягой Донато и бесчувственной дочерью своей, как Немезида деревни,
богиня правосудия людей с прямою душой.
Ведь всего в четырнадцати верстах от Балаклавы грозно возвышаются из моря красно-коричневые острые обломки мыса Фиолент, на которых когда-то
стоял храм
богини, требовавшей себе человеческих жертв! Ах, какую странную, глубокую и сладкую власть имеют над нашим воображением эти опустелые, изуродованные места, где когда-то так радостно и легко жили люди, веселые, радостные, свободные и мудрые, как звери.
И баронесса Нольден с суровым лицом и строго нахмуренными бровями предстала предо мной во всем величии разгневанной
богини… Рядом с ней
стояла, явившись, как чертик из табакерки, мадемуазель Арно.