Неточные совпадения
В темноте,
блестя красным огнем, закуривал кто-нибудь хорошо пахнущую папиросу.
День клонится к вечеру. Уже солнце село. Уже и нет его. Уже и вечер: свежо; где-то мычит вол; откуда-то навеваются звуки, — верно, где-нибудь народ идет с работы и веселится; по Днепру мелькает лодка… кому нужда до колодника!
Блеснул на небе серебряный серп. Вот кто-то идет с противной стороны по дороге. Трудно разглядеть
в темноте. Это возвращается Катерина.
"Стало быть, нужно отступить?" — спросишь ты меня и, конечно, спросишь с негодованием. Мой друг! я слишком хорошо понимаю это негодование, я слишком ценю благородный источник его, чтоб ответить тебе сухим:"Да, лучше отступить!"Я знаю, кроме того, что подобные ответы не успокоивают, а только раздражают. Итак, поищем оба, не
блеснет ли нам
в темноте луч надежды, не бросит ли нам благосклонная судьба какого-нибудь средства, о котором мы до сих пор не думали?
— Все испытывают эти вещи, — продолжал Петр Иваныч, обращаясь к племяннику, — кого не трогают тишина или там
темнота ночи, что ли, шум дубравы, сад, пруды, море? Если б это чувствовали одни художники, так некому было бы понимать их. А отражать все эти ощущения
в своих произведениях — это другое дело: для этого нужен талант, а его у тебя, кажется, нет. Его не скроешь: он
блестит в каждой строке,
в каждом ударе кисти…
И
в темноте глаза ее весело и ласково
блеснули на молодого человека.
От зарева заводских огней лицо Боброва приняло
в темноте зловещий медный оттенок,
в глазах
блестели яркие красные блики, спутавшиеся волосы упали беспорядочно на лоб. И голос его звучал пронзительно и злобно.
В промежутках
темноты весело перекликались; долго стояли перед мостиком, никак не могли понять при коротких ослепляющих вспышках: вода ли это идет поверху, или
блестят и маячат лужи.
В темноте, пугая и веселя, ревела вода; попробовал сунуться Колесников, но сразу влез по колена — хоть назад возвращайся!
Молчали; и уже чувствовали, как немеют ноги от дальнего пути. Справа от шоссе то ли сгустилась, то ли посерела тьма, обрисовав кучу домишек; и
в одном окне
блестел яркий и острый, как гвоздь, огонь — один на всю необъятную
темноту ночи. Колесников остановился и схватил Сашу за руку...
Солдат молчал. Действительно,
в углу кареты,
в темноте, прижималось что-то маленькое, неподвижное, но живое — при косом луче от фонаря
блеснул открытый глаз. Усаживаясь, Вернер толкнул ногою его колено.
Положив на скамью мёртвые ноги бывшего хозяина, Тихон сплюнул, снова сел, тыкая рукою
в шапку,
в руке его что-то
блестело. Артамонов присмотрелся: это игла, Тихон
в темноте ушивал шапку, утверждая этим своё безумие. Над ним мелькала серая, ночная бабочка.
В саду,
в воздухе вытянулись три полосы жёлтого света, и чей-то голос далеко, но внятно сказал...
Вдруг он обмер: два огненные глаза смотрели на него
в темноте, и зловещею, адскою радостию
блестели эти два глаза.
Свистел полицейский,
в темноте блестели медные пуговицы, под ногами хлюпала грязь, а с крыши неслось...
Там
в темноте загадочно и тускло
блестит какая-то медь, напоминая о шлеме римского воина. Догадываюсь, что это отдушник печи.
Варвара, свесив голову на стол и обняв обеими руками остаток каравая, спала крепко-накрепко; свет от догоравшей лучины отражался лишь
в углу на иконе; остальная часть избы исчезла
в темноте; где-где
блистала кочерга или другая домашняя утварь; с печки слышалось едва внятное легкое храпенье обоих ребятишек.
Когда
блеснул свет из окна, он показался так далек и недоступен, что офицеру захотелось побежать к нему. Впервые он нашел изъян
в своей храбрости и мелькнуло что-то вроде легкого чувства уважения к отцу, который так свободно и легко обращался с
темнотой. Но и страх и уважение исчезли, как только попал он
в освещенные керосином комнаты, и было только досадно на отца, который не слушается голоса благоразумия и из старческого упрямства отказывается от казаков.
Поглядел вверх, — звезды высоко на небе
блестят; и над самою ямой, как у кошки, у Дины глаза
в темноте светятся. Нагнулась она лицом на край ямы и шепчет: «Иван, Иван!» — а сама руками у лица все машет, — что «тише, мол».
Наконец
блеснули и огоньки «Коршуна». Еще несколько минут дружной гребли, и силуэт корвета вырисовался
в ночной
темноте.
Темнота на горизонте сквозила — день начал брезжить. По небу двигались большие облака, а за ними
блестели редкие побледневшие звезды; земля была окутана еще мраком, но уже можно было рассмотреть все предметы; белоснежная гладь реки, пар над полыньей и деревья, одетые
в зимний наряд, казалось, грезили и не могли очнуться от охватившего их оцепенения.
Они встали. Мимо со смехом прошла компания из двух девушек и трех кавалеров.
В темноте блеснули золотые буквы на черно-оранжевом околыше матросской фуражки.
Сумерки уже совершенно заменились
темнотою ночи, над черным профилем гор зажглась яркая вечерняя зарница, над головами на светло-синем морозном небе мерцали мелкие звезды, со всех сторон краснело во мраке пламя дымящихся костров, вблизи серели палатки и мрачно чернела насыпь нашей батареи. От ближайшего костра, около которого, греясь, тихо разговаривали наши денщики, изредка
блестела на батарее медь наших тяжелых орудий, и показывалась фигура часового
в шинели внакидку, мерно двигавшегося вдоль насыпи.
Ночь явилась
в виде красных, зеленых и желтых фонариков. Пока их не было, не было и ночи, а теперь всюду легла она, заползла
в кусты, прохладною
темнотою, как водой, залила весь сад, и дом, и самое небо. Стало так прекрасно, как
в самой лучшей сказке с раскрашенными картинками.
В одном месте дом совсем пропал, осталось только четырехугольное окно, сделанное из красного света. А труба на доме видна, и на ней
блестит какая-то искорка, смотрит вниз и думает о своих делах. Какие дела бывают у трубы? Разные.