Неточные совпадения
Послали в Кару, влепили там эти самые плети, а оттуда сюда
на Сахалин в Корсаков; я из Корсакова
бежал с товарищем, но дошел только до Дуи: тут заболел, не смог дальше идти.
Гремит висячий замок, громадный, неуклюжий, точно купленный у антиквария, и мы входим в небольшую камеру, где
на этот раз помещается человек 20, недавно возвращенных с
бегов.
Из сидящих в одиночных камерах особенно обращает
на себя внимание известная Софья Блювштейн — Золотая Ручка, осужденная за
побег из Сибири в каторжные работы
на три года.
Глядя
на нее, не верится, что еще недавно она была красива до такой степени, что очаровывала своих тюремщиков, как, например, в Смоленске, где надзиратель помог ей
бежать и сам
бежал вместе с нею.
На Сахалине она в первое время, как и все присылаемые сюда женщины, жила вне тюрьмы,
на вольной квартире; она пробовала
бежать и нарядилась для этого солдатом, но была задержана.
Глядишь
на тот берег, и кажется, что будь я каторжным, то
бежал бы отсюда непременно, несмотря ни
на что.
Обыкновенно присылаются за убийство в драке лет
на 5-10, потом
бегут; их ловят, они опять
бегут, и так, пока не попадут в бессрочные и неисправимые.
По рассказам арестантов, этот старик убил
на своем веку 60 человек; у него будто бы такая манера: он высматривает арестантов-новичков, какие побогаче, и сманивает их
бежать вместе, потом в тайге убивает их и грабит, а чтобы скрыть следы преступления, режет трупы
на части и бросает в реку.
A priori он признал за Сахалином следующие достоинства: 1) географическое положение, обеспечивающее материк от
побегов; 2) наказание получает надлежащую репрессивную силу, так как ссылка
на Сахалин может быть признана безвозвратною; 3) простор для деятельности преступника, решившего начать новую, трудовую жизнь; 4) с точки зрения государственной пользы, сосредоточение ссыльных
на Сахалине представляется залогом для упрочения обладания нашего островом; 5) угольные залежи могут быть с выгодою эксплуатируемы ввиду громадной потребности в угле.
От усмотрения этой последней зависит назначение
на работы, количество и степень напряжения труда
на каждый день и для каждого отдельного каторжного; от нее, по самой постановке дела, зависит наблюдать за тем, чтобы арестанты несли наказание равномерно; тюремная же администрация оставляет за собою только надзор за поведением и предупреждение
побегов, в остальном же, по необходимости, умывает руки.
Не успевших убежать женщин высекли, а мужчин шесть человек взяли с собою
на байдары, а чтобы воспрепятствовать
побегу, им связали руки назад, но так немилостиво, что один из них умер.
Г-н Сузуки не скрывал своего восторга и оглядывал орден со всех сторон блестящими глазами, как ребенок игрушку;
на его «красивом и мужественном» лице я читал борьбу; ему хотелось поскорее
побежать к себе и показать орден своей молоденькой жене (он недавно женился), и в то же время вежливость требовала, чтобы он оставался с гостями.
Это запрещение, отнимавшее у сахалинца всякую надежду
на лучшую жизнь, внушало людям ненависть к Сахалину и, как репрессивная мера, могло только увеличить число
побегов, преступлений и самоубийств; ее призрачной практичности приносилась в жертву сама справедливость, так как сахалинским ссыльным было запрещаемо то, что позволялось сибирским.
В тюрьмах кавказцы дают больший процент, чем в колонии, а это значит, что они неблагополучно отбывают каторгу и далеко не все выходят
на поселение; причины тут — частые
побеги и, вероятно, высокая смертность.
Одни идут из любви и жалости; другие из крепкого убеждения, что разлучить мужа и жену может один только бог; третьи
бегут из дому от стыда; в темной деревенской среде позор мужей всё еще падает
на жен: когда, например, жена осужденного полощет
на реке белье, то другие бабы обзывают ее каторжанкой; четвертые завлекаются
на Сахалин мужьями, как в ловушку, путем обмана.
Уцелели только кое-какие постройки, уцелел Микрюков, десятка два анекдотов, да остались еще цифры, не заслуживающие никакого доверия, так как ни одна канцелярия тогда не знала, сколько
на острове арестантов, сколько
бежало, умерло и проч.
[Естественное и непобедимое стремление к высшему благу — свободе — здесь рассматривается как преступная наклонность, и
побег наказывается каторжными работами и плетями как тяжкое уголовное преступление; поселенец, из самых чистых побуждений, Христа ради, приютивший
на ночь беглого, наказывается за это каторжными работами.
Правда, здесь судят за преступления, но многие дела прекращаются за ненахождением виновных, многие возвращаются для дополнения или разъяснения подсудности или останавливаются в производстве за неполучением необходимых справок из разных сибирских присутственных мест и в конце концов после долгой волокиты поступают в архив за смертью обвиняемого или за невозвращением его из
бегов, а главное, едва ли можно положиться
на данные следствия, которое ведут молодые люди, нигде не получившие образования, и хабаровского окружного суда, который судит сахалинцев заочно, по одним только бумагам.
Дела о
побеге со взломом тюрьмы начаты в сентябре 1883 г. и предложены г. прокурором
на решение приморского окружного суда в июле 1889 г.
[Туз
на спине, бритье половины головы и оковы, служившие в прежнее время для предупреждения
побегов и для удобнейшего распознавания ссыльных, утратили свое прежнее значение и сохраняются теперь лишь как позорящие наказания.
На Сахалине бреют головы очень редко, только возвращенным с
бегов, подследственным и прикованным к тачкам, а в Корсаковском округе вовсе не бреют.
Бродяга Прохоров, он же Мыльников, человек лет 35–40,
бежал из Воеводской тюрьмы и, устроивши небольшой плот, поплыл
на нем к материку.
На острове, отделяемом от материка бурным морем, казалось, не трудно было создать большую морскую тюрьму по плану: «кругом вода, а в середке беда», и осуществить римскую ссылку
на остров, где о
побеге можно было бы только мечтать.
Комитет, кроме этих физических условий, не предвидел еще или упустил из виду
побеги не
на материк, а внутрь острова, причиняющие хлопот не меньше, чем
побеги на материк, и, таким образом, островное положение Сахалина далеко не оправдало надежд комитета.
Бродяги,
на которых в этом отношении можно положиться, как
на специалистов, заявляют откровенно, что
бежать из Сахалина гораздо труднее, чем, например, из Карийской или Нерчинской каторги.
Ослабевши с годами, потеряв веру в свои ноги, он
бежит уже куда-нибудь поближе,
на Амур или даже в тайгу, или
на гору, только бы подальше от тюрьмы, чтобы не видеть постылых стен и людей, не слышать бряцанья оков и каторжных разговоров.
Одни
бегут в расчете погулять
на свободе месяц, неделю, другим бывает достаточно и одного дня.
Клименко, выздоровевши, опять
бежал, и
на этот раз с единственною целью — отомстить Белову.
Предварительно уговорившись с рядовым или гиляком, несколько человек каторжных
бегут из тюрьмы и в условленном месте, где-нибудь в тайге или
на морском берегу, встречаются со своим конвоиром; тот ведет их назад в тюрьму, как пойманных, и получает по три рубля за каждого; потом, конечно, происходит дележ.
Женщины бегают несравненно реже, чем мужчины, и это объясняется трудностями, какими обставлен для женщины
побег, и отчасти тем, что
на каторге она скоро обзаводится прочными привязанностями.
Сын протоиерея К., присланный за убийство,
бежал в Россию, убил там вновь и был возвращен
на Сахалин.
Обыкновенно
побег задумывается еще в пароходном трюме или в амурской барже, когда каторжных везут
на Сахалин; по пути старики бродяги, уже бегавшие с каторги, знакомят молодых с географией острова, с сахалинскими порядками, с надзором и с теми благами и лишениями, какие сулит
побег из Сахалина.
Если сегодня не удалось уйти из тюрьмы через открытые ворота, то завтра можно будет
бежать из тайги, когда выйдут
на работу 20–30 человек под надзором одного солдата; кто не
бежал из тайги, тот подождет месяц-другой, когда отдадут к какому-нибудь чиновнику в прислуги или к поселенцу в работники.
Мне говорили, что дольше всех могут находиться в
бегах китайские бродяги «хунхузы», которых присылают
на Сахалин из Приморской области, так как они будто бы могут по целым месяцам питаться одними только кореньями и травами.]
Когда их взяли
на борт и спросили, кто они, то оказалось, что это арестанты Дуйской тюрьмы, бежавшие 17 июня (значит, бывшие в
бегах уже 12 дней), и что плывут они — «вон туда, в Россию».
Был один случай, когда каторжные
бежали на катере, принадлежащем горному ведомству.
В 1883 г.
на пароходе «Триумф»
бежал каторжный Франц Киц, зарывшись в угольную яму.
Когда из Воеводской тюрьмы или из кандальной
бежит какой-нибудь известный бродяга, то молва об этом наводит страх не только
на сахалинское население, но даже
на жителей материка; рассказывают, что когда однажды
бежал Блоха, то слух об этом навел
на жителей г.
Когда вся энергия и изобретательность тюремщика изо дня в день уходит только
на то, чтобы поставить арестанта в такие сложные физические условия, которые сделали бы невозможным
побег, то тут уже не до исправления, и может быть разговор только о превращении арестанта в зверя, а тюрьмы — в зверинец.
Да и непрактичны эти меры: во-первых, они всегда ложатся гнетом
на население, неповинное в
бегах, и, во-вторых, заключение в крепко устроенной тюрьме, кандалы, всякого рода карцеры, темные и тачки делают человека неспособным к работе.
Так называемые гуманные меры, всякое улучшение в жизни арестанта, будет ли то лишний кусок хлеба или надежда
на лучшее будущее, тоже значительно понижают число
побегов.
Побег вне Сибири считается более важным преступлением и карается строже, чем
побег в Сибири; это различие построено, вероятно,
на том соображении, что для
побега в Европейскую Россию требуется гораздо большего напряжения злой воли, чем для
побега в какую-нибудь сибирскую губернию.
Самое слабое наказание, какое полагается каторжнику за
побег, это — сорок плетей и продолжение срока каторжных работ
на четыре года, и самое сильное — сто плетей, бессрочная каторга, прикование к тележке
на три года и содержание в разряде испытуемых двадцать лет.
Всё это повреждения, полученные
на работах, при всякого рода несчастных случаях, в
бегах (огнестрельные раны), в драке.