Елена Андреевна (одна). Голова болит… Каждую ночь я вижу нехорошие сны и предчувствую что-то ужасное… Какая, однако, мерзость! Молодежь родилась и воспиталась вместе, друг с другом на «ты», всегда целуются; жить бы им в мире и
в согласии, но, кажется, скоро все съедят друг друга… Леса спасает Леший, а людей некому спасать. (Идет к левой двери, но, увидев идущих навстречу Желтухина и Юлю, уходит в среднюю.)
Может быть, ему слишком уж ярко, при болезненном настроении его, представилась в эту минуту вчерашняя смешная и унизительная роль его перед этой девицей,
в согласии которой, как оказывалось теперь, он был все время так спокойно уверен.
«Так-с, — скажут тонкие люди, — а ну как оба были
в согласии, а ну как это они оба вместе убили и денежки поделили, ну тогда как же?»
— Ты будешь работу работать, — благосклонно сказал он Аннушке, — а сын твой, как выйдет из ученья, тоже хлеб станет добывать; вот вы и будете вдвоем смирнехонько жить да поживать. В труде да
в согласии — чего лучше!
Странное, неизъяснимое чувство овладело бы зрителем при виде, как от одного удара смычком музыканта, в сермяжной свитке, с длинными закрученными усами, все обратилось, волею и неволею, к единству и перешло
в согласие.
Неточные совпадения
Стародум. Вы оба друг друга достойны. (
В восхищении соединяя их руки.) От всей души моей даю вам мое
согласие.
Он не без основания утверждал, что голова могла быть опорожнена не иначе как с
согласия самого же градоначальника и что
в деле этом принимал участие человек, несомненно принадлежащий к ремесленному цеху, так как на столе,
в числе вещественных доказательств, оказались: долото, буравчик и английская пилка.
Заметив
в себе желание исправить эту погрешность и получив на то
согласие господина градоначальника, я с должным рачением [Раче́ние — старание, усердие.] завернул голову
в салфетку и отправился домой.
Спайка, сделанная Анной, оказалась непрочна, и семейное
согласие надломилось опять
в том же месте.
С той минуты, как Алексей Александрович понял из объяснений с Бетси и со Степаном Аркадьичем, что от него требовалось только того, чтоб он оставил свою жену
в покое, не утруждая ее своим присутствием, и что сама жена его желала этого, он почувствовал себя столь потерянным, что не мог ничего сам решить, не знал сам, чего он хотел теперь, и, отдавшись
в руки тех, которые с таким удовольствием занимались его делами, на всё отвечал
согласием.