— Что ж, Тамара… Другие-прочие пляшут, а ты будто жар-птица привинченная.
Уважь дядю, пройдись, что ли, рыбкой…
Неточные совпадения
«Мой
дядя самых честных правил, // Когда не в шутку занемог, // Он
уважать себя заставил // И лучше выдумать не мог. // Его пример другим наука; // Но, боже мой, какая скука // С больным сидеть и день и ночь, // Не отходя ни шагу прочь! // Какое низкое коварство // Полуживого забавлять, // Ему подушки поправлять, // Печально подносить лекарство, // Вздыхать и думать про себя: // Когда же черт возьмет тебя!»
— Ах, тихоня! Вот шельма хитрая! А я подозревала за ним другое. Самойлов учит? Василий Николаевич — замечательное лицо! — тепло сказала она. — Всю жизнь — по тюрьмам, ссылкам, под надзором полиции, вообще — подвижник. Супруг мой очень
уважал его и шутя звал фабрикантом революционеров. Меня он недолюбливал и после смерти супруга перестал посещать. Сын протопопа,
дядя у него — викарный…
Он
уважал, правда, Державина и Крылова: Державина за то, что написал оду на смерть его
дяди князя Мещерского, Крылова за то, что вместе с ним был секундантом на дуэли Н. Н. Бахметева.
— Да ты, дедушко, опять сходи попроси, — вступается ямщик, —
дядя Онисим старик любезный: ты
уважь его, сходи в другой раз; он даст, как не дать!
— Я очень
уважаю вашего
дядю, и мне от души его жаль, но заезжать к нему, comprenez vous [видите ли… (франц.).]… Он губернатор здешний, я — ревизующий сенатор.