— Natalie! — в ужасе залепетала француженка. — Бедное дитя! Ты — нищая! Они не сделали духовного завещания… Смерть застигла их слишком внезапно… Все богатство экселенц переходит к законным наследникам… А они… они… бедная моя птичка,
отдадут тебя в приют! — И до безумия любившая свою воспитанницу парижанка разрыдалась горькими, неудержимыми рыданиями.
Неточные совпадения
— Я пойду вечером с рапортом к Екатерине Ивановне и буду просить наказать весь
приют, если работа Палани Заведеевой не найдется до вечера… — проговорила она. — Строго будут наказаны старшие, средние и маленькие без различия. После дневного чая до ужина будут оставаться
в рабочей и работать штрафные часы. Или пусть та, кто подшутила такую злую шутку с Заведеевой,
отдаст, возвратит ее работу. Поняли меня?
А потом… потом меня
отдали в приют…
Неточные совпадения
Татьяна, милая Татьяна! // С тобой теперь я слезы лью; // Ты
в руки модного тирана // Уж
отдала судьбу свою. // Погибнешь, милая; но прежде // Ты
в ослепительной надежде // Блаженство темное зовешь, // Ты негу жизни узнаешь, // Ты пьешь волшебный яд желаний, // Тебя преследуют мечты: // Везде воображаешь ты //
Приюты счастливых свиданий; // Везде, везде перед тобой // Твой искуситель роковой.
— Да не только нового
приюта, а и новой жизни, Дмитрий Петрович, — говорила Полинька. — Теперь я ясно вижу, что это будет бесконечная глупая песенка, если вы не устроитесь как-нибудь умнее. Ребенка вам
отдадут,
в этом будьте уверены. Некуда им деть его: это ведь дело нелегкое; а жену обеспечьте: откупитесь, наконец.
Пружина безмятежного
приюта действовала: Зина уезжала к мужу. Она энергически протестовала против своей высылки, еще энергичнее протестовала против этого мать ее, но всех энергичнее был Егор Николаевич. Объявив свою непреклонную волю, он ушел
в кабинет, многозначительно хлопнул дверью, велел кучерам запрягать карету, а горничной девушке Зины укладывать ее вещи. Бахарев
отдал эти распоряжения таким тоном, что Ольга Сергеевна только проговорила:
— Да, мой добрый Алексей, если мне суждено умереть без исповеди, то да будет его святая воля! Ты устал менее моего и можешь спасти себя. Когда я совсем выбьюсь из сил, оставь меня одного, и если господь поможет тебе найти
приют, то ступай завтра
в отчину боярина Кручины-Шалонского, — она недалеко отсюда, —
отдай ему…
— Скоро он тебя всю обгложет! — говорили ей. — Почему ты не
отдашь его куда-нибудь
в приют,
в больницу?