Неточные совпадения
Усадьба,
в которой жила Анна Сергеевна, стояла на пологом открытом холме,
в недальнем расстоянии от желтой каменной церкви с зеленою крышей, белыми колоннами и живописью al fresco [Фреской (итал.).] над главным входом, представлявшею «Воскресение Христово»
в «
итальянском»
вкусе.
Вся картина, которая рождается при этом
в воображении автора, носит на себе чисто уж исторический характер: от деревянного, во
вкусе итальянских вилл, дома остались теперь одни только развалины; вместо сада,
в котором некогда были и подстриженные деревья, и гладко убитые дорожки, вам представляются группы бестолково растущих деревьев;
в левой стороне сада, самой поэтической, где прежде устроен был «Парнас»,
в последнее время один аферист построил винный завод; но и аферист уж этот лопнул, и завод его стоял без окон и без дверей — словом, все, что было делом рук человеческих,
в настоящее время или полуразрушилось, или совершенно было уничтожено, и один только созданный богом вид на подгородное озеро, на самый городок, на идущие по другую сторону озера луга, — на которых, говорят, охотился Шемяка, — оставался по-прежнему прелестен.
В тот же день, вечером,
в новом,
в восточном
вкусе отделанном театре шла
итальянская опера. Воронцов был
в своей ложе, и
в партере появилась заметная фигура хромого Хаджи-Мурата
в чалме. Он вошел с приставленным к нему адъютантом Воронцова Лорис-Меликовым и поместился
в первом ряду. С восточным, мусульманским достоинством, не только без выражения удивления, но с видом равнодушия, просидев первый акт, Хаджи-Мурат встал и, спокойно оглядывая зрителей, вышел, обращая на себя внимание всех зрителей.
Итальянская опера, стоявшая тогда во всем блеске, балет, французский и немецкий театр отвечали всем
вкусам любителей драмы, музыки и хореографии. И мы, молодые писатели, посещали французов и немцев вовсе не из одной моды, а потому, что тогда и труппы, особенно французская, были прекрасные, и парижские новинки делались все интереснее. Тогда
в самом расцвете своих талантов стояли Дюма-сын,
В. Сарду, Т. Баррьер. А немцы своим классическим репертуаром поддерживали
вкус к Шиллеру, Гете и Шекспиру.
В кабинете — большой комнате, аршин десять
в длину, — свет шел справа из
итальянского и четырех простых окон и падал на стол, помещенный поперек, — огромный стол
в обыкновенном петербургском столярном
вкусе.