Народу было пропасть, и в кавалерах не было недостатка; штатские более теснились вдоль стен, но военные танцевали усердно, особенно один из
них, который прожил недель шесть в Париже, где
он выучился разным залихватским восклицаньям вроде: «Zut», «Ah fichtrrre», «Pst, pst, mon bibi» [«Зют», «
Черт возьми», «Пст, пст, моя крошка» (фр.).] и т.п.
Он произносил
их в совершенстве,
с настоящим парижским шиком,и в то же время говорил «si j’aurais» вместо «si j’avais», [Неправильное употребление условного наклонения вместо прошедшего: «если б я имел» (фр.).] «absolument» [Безусловно (фр.).] в смысле: «непременно», словом, выражался на том великорусско-французском наречии, над которым так смеются французы, когда
они не имеют нужды уверять нашу братью, что мы говорим на
их языке, как ангелы, «comme des anges».
Одинцова раза два — прямо, не украдкой — посмотрела на
его лицо, строгое и желчное,
с опущенными глазами,
с отпечатком презрительной решимости в каждой
черте, и подумала: «Нет… нет… нет…» После обеда она со всем обществом отправилась в сад и, видя, что Базаров желает заговорить
с нею, сделала несколько шагов в сторону и остановилась.
— Нелегко.
Черт меня дернул сегодня подразнить отца:
он на днях велел высечь одного своего оброчного мужика — и очень хорошо сделал; да, да, не гляди на меня
с таким ужасом — очень хорошо сделал, потому что вор и пьяница
он страшнейший; только отец никак не ожидал, что я об этом, как говорится, известен стал.
Он очень сконфузился, а теперь мне придется вдобавок
его огорчить… Ничего! До свадьбы заживет.