Неточные совпадения
— Покойников во всяк час видеть можно, — с уверенностью подхватил Ильюшка, который, сколько я мог заметить,
лучше других знал
все сельские поверья… — Но а в родительскую субботу ты можешь
и живого увидеть, за кем, то есть, в том году очередь помирать. Стоит только ночью сесть на паперть на церковную да
все на дорогу глядеть. Те
и пойдут мимо тебя по дороге, кому, то есть, умирать в том году. Вот у нас в прошлом году баба Ульяна на паперть ходила.
— Лейба! — подхватил Чертопханов. — Лейба, ты хотя еврей
и вера твоя поганая, а душа у тебя
лучше иной христианской! Сжалься ты надо мною! Одному мне ехать незачем, один я этого дела не обломаю. Я горячка — а ты голова, золотая голова! Племя ваше уж такое: без науки
все постигло! Ты, может, сомневаешься: откуда, мол, у него деньги?
Пойдем ко мне в комнату, я тебе
и деньги
все покажу. Возьми их, крест с шеи возьми — только отдай мне Малек-Аделя, отдай, отдай!
— А то я молитвы читаю, — продолжала, отдохнув немного, Лукерья. — Только немного я знаю их, этих самых молитв. Да
и на что я стану Господу Богу наскучать? О чем я его просить могу? Он
лучше меня знает, чего мне надобно.
Послал он мне крест — значит меня он любит. Так нам велено это понимать. Прочту Отче наш, Богородицу, акафист
всем скорбящим — да
и опять полеживаю себе безо всякой думочки.
И ничего!
Пока Ермолай ходил за «простым» человеком, мне пришло в голову: не
лучше ли мне самому съездить в Тулу? Во-первых, я, наученный опытом, плохо надеялся на Ермолая; я
послал его однажды в город за покупками, он обещался исполнить
все мои поручения в течение одного дня —
и пропадал целую неделю, пропил
все деньги
и вернулся пеший, — а поехал на беговых дрожках. Во-вторых, у меня был в Туле барышник знакомый; я мог купить у него лошадь на место охромевшего коренника.
Неточные совпадения
Дарья Александровна выглянула вперед
и обрадовалась, увидав в серой шляпе
и сером пальто знакомую фигуру Левина, шедшего им навстречу. Она
и всегда рада ему была, но теперь особенно рада была, что он видит ее во
всей ее
славе. Никто
лучше Левина не мог понять ее величия.
— Да вот я вам скажу, — продолжал помещик. — Сосед купец был у меня. Мы прошлись по хозяйству, по саду. «Нет, — говорит, — Степан Васильич,
всё у вас в порядке
идет, но садик в забросе». А он у меня в порядке. «На мой разум, я бы эту липу срубил. Только в сок надо. Ведь их тысяча лип, из каждой два
хороших лубка выйдет. А нынче лубок в цене,
и струбов бы липовеньких нарубил».
«Ну,
всё кончено,
и слава Богу!» была первая мысль, пришедшая Анне Аркадьевне, когда она простилась в последний раз с братом, который до третьего звонка загораживал собою дорогу в вагоне. Она села на свой диванчик, рядом с Аннушкой,
и огляделась в полусвете спального вагона. «
Слава Богу, завтра увижу Сережу
и Алексея Александровича,
и пойдет моя жизнь,
хорошая и привычная, по старому».
Он быстро вскочил. «Нет, это так нельзя! — сказал он себе с отчаянием. —
Пойду к ней, спрошу, скажу последний раз: мы свободны,
и не
лучше ли остановиться?
Всё лучше, чем вечное несчастие, позор, неверность!!» С отчаянием в сердце
и со злобой на
всех людей, на себя, на нее он вышел из гостиницы
и поехал к ней.
Трава
пошла мягче,
и Левин, слушая, но не отвечая
и стараясь косить как можно
лучше,
шел за Титом. Они прошли шагов сто. Тит
всё шел, не останавливаясь, не выказывая ни малейшей усталости; но Левину уже страшно становилось, что он не выдержит: так он устал.