Неточные совпадения
Знаешь, я думаю, гораздо бы лучше прямо объясниться
с князем, —
говорил я, — сказать ему, что я его уважаю как
человека, но о наследстве его не думаю и прошу его, чтобы он мне ничего не оставлял, и что только в этом случае я буду ездить к нему.
Мой друг был совершенно прав; только гораздо, гораздо позднее я из опыта жизни убедился в том, как вредно думать и еще вреднее
говорить многое, кажущееся очень благородным, но что должно навсегда быть спрятано от всех в сердце каждого
человека, — и в том, что благородные слова редко сходятся
с благородными делами.
Варенька, передававшая мне в это время чашку чая, и Софья Ивановна, смотревшая на меня в то время, как я
говорил, обе отвернулись от меня и заговорили о другом,
с выражением лица, которое потом я часто встречал у добрых
людей, когда очень молодой
человек начинает очевидно лгать им в глаза, и которое значит: «Ведь мы знаем, что он лжет, и зачем он это делает, бедняжка!..»
Он, как я уже
говорил, ничего в мире так не боялся, как нежностей
с братцем, папашей или сестрицей, как он выражался, и, избегая всякого выражения чувства, впадал в другую крайность — холодности, часто больно оскорблявшую
людей, не понимавших причин ее.
Она так естественно показывала вид, что ей было все равно
говорить со мной,
с братом или
с Любовью Сергеевной, что и я усвоил привычку смотреть на нее просто, как на
человека, которому ничего нет постыдного и опасного выказывать удовольствие, доставляемое его обществом.
Когда у Нехлюдовых бывали гости и между прочими иногда Володя и Дубков, я самодовольно и
с некоторым спокойным сознанием силы домашнего
человека удалялся на последний план, не разговаривал и только слушал, что
говорили другие.
— А я
говорю, что да, потому что я знаю это по себе, — отвечал я
с жаром сдержанной досады и своею откровенностью желая обезоружить его, — я тебе
говорил и повторяю, что мне всегда кажется, что я люблю тех
людей, которые мне
говорят приятное, а как разберу хорошенько, то вижу, что настоящей привязанности нет.
— Уж и я его из виду потерял, — продолжал Зухин, — в последний раз мы
с ним вместе Лиссабон разбили. Великолепная штука вышла. Потом,
говорят, какая-то история была… Вот голова! Что огня в этом
человеке! Что ума! Жаль, коли пропадет. А пропадет наверно: не такой мальчик, чтоб
с его порывами он усидел в университете.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин, судья,
человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину.
Говорит басом
с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он
говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши,
человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь.
С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Осип. Да, хорошее. Вот уж на что я, крепостной
человек, но и то смотрит, чтобы и мне было хорошо. Ей-богу! Бывало, заедем куда-нибудь: «Что, Осип, хорошо тебя угостили?» — «Плохо, ваше высокоблагородие!» — «Э, —
говорит, — это, Осип, нехороший хозяин. Ты,
говорит, напомни мне, как приеду». — «А, — думаю себе (махнув рукою), — бог
с ним! я
человек простой».
Городничий. А уж я так буду рад! А уж как жена обрадуется! У меня уже такой нрав: гостеприимство
с самого детства, особливо если гость просвещенный
человек. Не подумайте, чтобы я
говорил это из лести; нет, не имею этого порока, от полноты души выражаюсь.
«Это,
говорит, молодой
человек, чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по фамилии,
говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет,
говорит, в Саратовскую губернию и,
говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю живет, из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».