Неточные совпадения
«Есть некоторые
люди, которые без всякого определенного рассуждения прямо почему-то заключают, что
ответственность за государственные меры ложится только на тех, которые распоряжаются, или что правительство и цари решают вопросы о том, что хорошо или дурно для подданных, и что подданные обязаны только повиноваться.
«Говорят: «мы передаем свои поступки воле других
людей, и наши поступки не могут быть ни дурными, ни хорошими; в наших поступках не может быть ни заслуги за доброе, ни
ответственности за злое, так как они совершаются не по нашей воле».
Человек не может снять с себя
ответственности за свои поступки.
«Правители, в числе двух, трех, сойдясь в кабинетах, тайно сговариваются без протоколов, без гласности, и потому без
ответственности, и посылают
людей на бойню».
Убийцы заставляют всех присутствующих при убийстве ударить уже убитую жертву, с тем чтобы
ответственность распределилась между наибольшим количеством
людей.
Через государственное устройство, в котором, как в сплетенной из прутьев корзине, все концы так спрятаны, что нельзя найти их,
ответственность в совершаемых преступлениях так скрывается от
людей, что
люди, совершая самые ужасные дела, не видят своей
ответственности в них.
На низшей ступени общественной лестницы — солдаты с ружьями, пистолетами, саблями истязают и убивают
людей и этими же истязаниями и убийствами заставляют
людей поступать в солдаты и вполне уверены, что
ответственность за эти поступки снята с них тем начальством, которое предписывает им их поступки.
Без убеждения в том, что есть лица, выше его стоящие и берущие на себя
ответственность в его поступке, и
люди, стоящие ниже его, которые требуют для своего блага исполнения таких дел, не мог бы ни один из
людей, находящихся на промежуточных между правителем и солдатом ступенях, совершать те дела, которые он совершает.
Но мало того, что все
люди, связанные государственным устройством, переносят друг на друга
ответственность за совершаемые ими дела: крестьянин, взятый в солдаты, — на дворянина или купца, поступившего в офицеры, а офицер — на дворянина, занимающего место губернатора, а губернатор — на сына чиновника или дворянина, занимающею место министра, а министр — на члена царского дома, занимающего место царя, а царь опять на всех этих чиновников, дворян, купцов и крестьян; мало того, что
люди этим путем избавляются от сознания
ответственности за совершаемые ими дела, они теряют нравственное сознание своей
ответственности еще и оттого, что, складываясь в государственное устройство, они так продолжительно, постоянно и напряженно уверяют себя и других в том, что все они не одинаковые
люди, а
люди, различающиеся между собою, «как звезда от звезды», что начинают искренно верить в это.
Одни, те, которым внушено, что они облечены особенным, сверхъестественным значением и величием, так опьяняются этим своим воображаемым величием, что перестают уже видеть свою
ответственность в совершаемых ими делах; другие
люди, те, которым, напротив, внушается то, что они ничтожные существа, долженствующие во всем покоряться высшим, вследствие этого постоянного состояния унижения впадают в странное состояние опьянения подобострастия и под влиянием этого опьянения тоже не видят значения своих поступков и теряют сознание
ответственности в них.
Серединные же
люди, отчасти подчиняясь высшим, отчасти считая себя высшими, подпадают одновременно опьянению и власти и подобострастия и от этого теряют сознание своей
ответственности.
Как ни скрыта для каждого его
ответственность в этом деле, как ни сильно во всех этих
людях внушение того, что они не
люди, а губернаторы, исправники, офицеры, солдаты, и что, как такие существа, они могут нарушать свои человеческие обязанности, чем ближе они будут подвигаться к месту своего назначения, тем сильнее в них будет подниматься сомнение о том: нужно ли сделать то дело, на которое они едут, и сомнение это дойдет до высшей степени, когда они подойдут к самому моменту исполнения.
Оправдания эти снимают нравственную ответственность с людей, производящих события. Временные цели эти подобны щеткам, идущим для очищения пути по рельсам впереди поезда: они очищают путь нравственной
ответственности людей. Без этих оправданий не мог бы быть объяснен самый простой вопрос, представляющийся при рассмотрении каждого события: каким образом миллионы людей совершают совокупные преступления, войны, убийства и т. д.?
Неточные совпадения
Вольнодумцы, конечно, могут (под личною, впрочем, за сие
ответственностью) полагать, что пред лицом законов естественных все равно, кованая ли кольчуга или кургузая кучерская поддевка облекают начальника, но в глазах
людей опытных и серьезных материя сия всегда будет пользоваться особливым перед всеми другими предпочтением.
— Да моя теория та: война, с одной стороны, есть такое животное, жестокое и ужасное дело, что ни один
человек, не говорю уже христианин, не может лично взять на свою
ответственность начало войны, а может только правительство, которое призвано к этому и приводится к войне неизбежно. С другой стороны, и по науке и по здравому смыслу, в государственных делах, в особенности в деле воины, граждане отрекаются от своей личной воли.
Вот
люди! все они таковы: знают заранее все дурные стороны поступка, помогают, советуют, даже одобряют его, видя невозможность другого средства, — а потом умывают руки и отворачиваются с негодованием от того, кто имел смелость взять на себя всю тягость
ответственности. Все они таковы, даже самые добрые, самые умные!..
Беру тебя еще раз на личную свою
ответственность, — так и сказали, — помни, дескать, ступай!» Облобызал я прах ног его, мысленно, ибо взаправду не дозволили бы, бывши сановником и
человеком новых государственных и образованных мыслей; воротился домой, и как объявил, что на службу опять зачислен и жалование получаю, господи, что тогда было…
«Полуграмотному
человеку, какому-нибудь слесарю, поручена жизнь сотен
людей. Он везет их сотни верст. Он может сойти с ума, спрыгнуть на землю, убежать, умереть от паралича сердца. Может, не щадя своей жизни, со зла на
людей устроить крушение. Его
ответственность предо мной… пред людями — ничтожна. В пятом году машинист Николаевской дороги увез революционеров-рабочих на глазах карательного отряда…»