Неточные совпадения
Только заботой
о чужом мнении можно объяснить
себе самый обыкновенный и вместе с тем самый удивительный поступок людской: ложь. Человек
знает одно и говорит другое. Зачем? Нет другого объяснения, как только то, что он думает, что, если он скажет
правду, люди не похвалят, а если солжет, люди похвалят его.
Надо приучать
себя жить так, чтобы не думать
о людском мнении, чтобы не желать даже любви людской, а жить только для исполнения закона своей жизни, воли бога. При такой одинокой, с одним богом жизни,
правда, нет уж побуждений к добрым поступкам ради славы людской, но зато устанавливается в душе такая свобода, такое спокойствие, такое постоянство и такое твердое сознание верности пути, которых никогда не
узнает тот, кто живет для славы людской.
Надо не думать
о будущем, а только в настоящем стараться делать жизнь радостной для
себя и других. «Завтрашний день печется сам
о себе». Это великая
правда. Тем-то и хороша жизнь, что никак не
знаешь, что нужно для будущего. Одно наверное нужно и годится всегда — в настоящую минуту любовь к людям.
Неточные совпадения
— Ради ее именно я решила жить здесь, — этим все сказано! — торжественно ответила Лидия. — Она и нашла мне этот дом, — уютный, не
правда ли? И всю обстановку, все такое солидное, спокойное. Я не выношу новых вещей, — они, по ночам, трещат. Я люблю тишину. Помнишь Диомидова? «Человек приближается к
себе самому только в совершенной тишине». Ты ничего не
знаешь о Диомидове?
Вся
правда в том, — прибавила она, — что теперь обстоятельства мои вдруг так сошлись, что мне необходимо надо было
узнать наконец всю
правду об участи этого несчастного письма, а то я было уж стала забывать
о нем… потому что я вовсе не из этого только принимала вас у
себя, — прибавила она вдруг.
Сначала я пошел к старикам. Оба они хворали. Анна Андреевна была совсем больная; Николай Сергеич сидел у
себя в кабинете. Он слышал, что я пришел, но я
знал, что по обыкновению своему он выйдет не раньше, как через четверть часа, чтоб дать нам наговориться. Я не хотел очень расстраивать Анну Андреевну и потому смягчал по возможности мой рассказ
о вчерашнем вечере, но высказал
правду; к удивлению моему, старушка хоть и огорчилась, но как-то без удивления приняла известие
о возможности разрыва.
Было странно и неловко слушать, что они сами
о себе говорят столь бесстыдно. Я
знал, как говорят
о женщинах матросы, солдаты, землекопы, я видел, что мужчины всегда хвастаются друг перед другом своей ловкостью в обманах женщин, выносливостью в сношениях с ними; я чувствовал, что они относятся к «бабам» враждебно, но почти всегда за рассказами мужчин
о своих победах, вместе с хвастовством, звучало что-то, позволявшее мне думать, что в этих рассказах хвастовства и выдумки больше, чем
правды.
— Твоя
правда, — сказала барыня. — В этой Америке никто не должен думать
о своем ближнем… Всякий
знает только
себя, а другие — хоть пропади в этой жизни и в будущей… Ну, так вот я зачем пришла: мне сказали, что у тебя тут есть наша девушка. Или, простите, мистер Борк… Не угодно ли вам позвать сюда молодую приезжую леди из наших крестьянок.