Чтобы быть в состоянии отдавать свою жизнь, ему надо прежде отдать тот излишек, который он берет у других для блага своей жизни, и потом еще сделать невозможное: решить, кому из
людей служить своей жизнью? Прежде, чем он будет в состоянии любить, т. е., жертвуя собою, делать благо, ему надо перестать ненавидеть, т. е. делать зло, и перестать предпочитать одних людей другим для блага своей личности.
Неточные совпадения
Но кроме тех
людей, которые понимали и понимают определения жизни, открытые
людям великими просветителями человечества, и живут ими, всегда было и есть огромное большинство
людей, которые в известный период жизни, а иногда во всю свою жизнь, жили и живут одной животной жизнью, не только не понимая тех определений, которые
служат разрешением противоречия человеческой жизни, но не видя даже и того противоречия ее, которое они разрешают.
То, что все учения великих умов человечества так поражали
людей своим величием, что грубые
люди придавали им большей частью сверхъестественный характер и признавали основателей их полубогами, — то самое, что
служит главным признаком значительности этих учений, — это самое обстоятельство и
служит для книжников лучшим, как им кажется, доказательством неправильности и отсталости этих учений.
То, что по этим суевериям жили и живут миллиарды
людей, потому что даже и в искаженном виде они дают
людям ответы на вопросы об истинном благе жизни, то, что учения эти не только разделяются, но
служат основой мышления лучших
людей всех веков, а что теории, признаваемые книжниками, разделяются только ими самими, всегда оспариваются и не живут иногда и десятков лет, и забываются так же быстро, как возникают, не смущает их нисколько.
Но как животному для того, чтобы перестать страдать, нужно признавать своим законом не низший закон вещества, а закон своей личности и, исполняя его, пользоваться законами вещества для удовлетворения целей своей личности, так точно и
человеку стоит признать свою жизнь не в низшем законе личности, а в высшем законе, включающем первый закон, — в законе, открытом ему в его разумном сознании, — и уничтожится противоречие, и личность будет свободно подчиняться разумному сознанию и будет
служить ему.
Животное может жить только для своего тела — ничто не мешает ему жить так; оно удовлетворяет своей личности и бессознательно
служит своему роду и не знает того, что оно есть личность; но разумный
человек не может жить только для своего тела. Он не может жить так потому, что он знает, что он личность, а потому знает, что и другие существа — такие же личности, как и он, знает всё то, что должно происходить от отношений этих личностей.
Эти самые вопросы и были поставлены законником Христу: «Кто ближний?» В самом деле, как решить, кому нужно
служить и в какой мере:
людям или отечеству? отечеству или своим приятелям? своим приятелям или своей жене? своей жене или своему отцу? своему отцу или своим детям? своим детям или самому себе? (чтобы быть в состоянии
служить другим, когда это понадобится).
Человек, положивший свою жизнь в благе животной личности, всю жизнь свою увеличивает средства своего животного блага, приобретая богатства и сохраняя их, заставляет других
служить его животному благу и распределяет эти блага между теми лицами, которые были более нужны для блага его личности.
И еще труднее ему выбрать, кому из предпочитаемых им
людей передать накопленные им блага и кому
служить.
В те времена, когда не проснулось еще разумное сознание и боль
служит только ограждением личности, она не мучительна; в те же времена, когда в
человеке есть возможность разумного сознания, она есть средство подчинения животной личности разуму и по мере пробуждения этого сознания становится всё менее и менее мучительной.
Происходило же это оттого, что ею было решено тотчас же после обрученья, что из всех людей в мире есть один Евгений Иртенев выше, умнее, чище, благороднее всех, и потому обязанность всех
людей служить и делать приятное этому Иртеневу. Но так как всех нельзя заставить это делать, то надо по мере сил делать это самой. Так она и делала, и потому все ее силы душевные всегда были направлены на то, чтобы узнать, угадать то, что он любит, и потом делать это самое, что бы это ни было и как бы трудно это ни было.
Неточные совпадения
Лука Лукич. Не приведи бог
служить по ученой части! Всего боишься: всякий мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный
человек.
Дворянин, например, считал бы за первое бесчестие не делать ничего, когда есть ему столько дела: есть
люди, которым помогать; есть отечество, которому
служить.
Правдин. Но те достойные
люди, которые у двора
служат государству…
Стародум. Ему многие смеются. Я это знаю. Быть так. Отец мой воспитал меня по-тогдашнему, а я не нашел и нужды себя перевоспитывать.
Служил он Петру Великому. Тогда один
человек назывался ты, а не вы. Тогда не знали еще заражать
людей столько, чтоб всякий считал себя за многих. Зато нонче многие не стоят одного. Отец мой у двора Петра Великого…
Издатель позволяет себе думать, что изложенные в этом документе мысли не только свидетельствуют, что в то отдаленное время уже встречались
люди, обладавшие правильным взглядом на вещи, но могут даже и теперь
служить руководством при осуществлении подобного рода предприятий.