Неточные совпадения
Для убедительности же своего восхваления всего Шекспира они составляли эстетические
теории, но которым выходило, что определенное религиозное мировоззрение совсем не нужно для произведения
искусства вообще и драмы в особенности, что для внутреннего содержания драмы совершенно достаточно изображение страстей и характеров людских, что не только не нужно религиозное освещение изображаемого, но
искусство должно быть объективно, то есть изображать события совершенно независимо от оценки доброго и злого.
Так что первая причина славы Шекспира была та, что немцам надо было противопоставить надоевшей им и действительно скучной, холодной французской драме более живую и свободную. Вторая причина была та, что молодым немецким писателям нужен был образец для писания своих драм. Третья и главная причина была деятельность лишенных эстетического чувства ученых и усердных эстетических немецких критиков, составивших
теорию объективного
искусства, то есть сознательно отрицающую религиозное содержание драмы.
Когда же благодаря немецким
теориям об объективном
искусстве установилось понятие о том, что для драмы это совершенно не нужно, то очевидно, что писатель, как Шекспир, не установивший в своей душе соответствующих времени религиозных убеждений, даже не имевший никаких убеждений, но нагромождавший в своих драмах всевозможные события, ужасы, шутовства, рассуждения и эффекты, представлялся гениальнейшим драматическим писателем.
Для людей, которые все уткнулись в «свою литературу», для которых нет других событий общественной жизни, кроме выхода новой книжки журнала, действительно должен казаться громадно-важным их муравейник. Зная только отвлеченные
теории искусства (имевшие, впрочем, когда-то свое жизненное значение) да занимаясь сравнением повестей г. Тургенева, например, с повестями г. Шишкина или романов г. Гончарова с романами г. Карновича, — точно, не мудрено прийти в пафос и воскликнуть:
В эллинской трагедии Дионис на деле осуществлял ту однобокую, враждебную жизни
теорию искусства, которую в XIX веке воскресил ненавистник живой жизни Шопенгауэр: искусство должно вырывать человека из бесконечного потока «желания», освобождать от назойливого напора воли и повергать душу в чистое, ничем не нарушимое, безвольное созерцание.
Неточные совпадения
Псевдоклассическая
теория действительно понимала
искусство как подделку под действительность с целью обмануть чувства, но это — злоупотребление, принадлежащее только эпохам испорченного вкуса.
Прежде, нежели перейдем к определению существенного содержания
искусства, чем дополнится принимаемое нами определение его формального начала, считаем нужным высказать несколько ближайших указаний об отношении
теории «воспроизведения» к
теории так называемого «подражания».
Чтобы за существенное различие нашего воззрения на
искусство от понятий, которые имела о нем
теория подражания природе, ручались не наши только собственные слова, приведем здесь критику этой
теории, заимствованную из лучшего курса господствующей ныне эстетической системы.
Нисколько не думая, чтобы этими словами было высказано нечто совершенно новое в истории эстетических воззрений, мы, однако же, полагаем, что псевдоклассическая «
теория подражания природе», господствовавшая в XVII–XVIII веках, требовала от
искусства не того, в чем поставляется формальное начало его определением, заключающимся в словах: «
искусство есть воспроизведение действительности».
Тогда он сделался бы отступником
теории «
искусства для
искусства»; а может ли он отступить от нее?