В третьей камере слышались крики и возня. Смотритель застучал и закричал: «смирно»! Когда дверь отворили, опять все вытянулись у нар, кроме нескольких больных и двоих дерущихся, которые с изуродованными злобой лицами вцепились друг в друга, один за волосы, другой за бороду. Они только тогда пустили друг друга, когда надзиратель подбежал к ним. У одного был в кровь разбит нос, и текли сопли, слюни и кровь, которые он утирал
рукавом кафтана; другой обирал вырванные из бороды волосы.
Жемчужные запястья плотно стягивали у кистей широкие
рукава кафтана, небрежно подпоясанного малиновым шелковым кушаком с выпущенною в два конца золотою бахромой, с заткнутыми по бокам узорными перчатками.
Старик расстегнул на себе поясный ремень, спустил левый
рукав кафтана и рубашки, отчего обнажилось плечо. Оно было изрыто кровавыми бороздами; кровь, худо запекшаяся, струилась еще по остову старца.
Неточные совпадения
На других были легкие шапочки, розовые и голубые с перегнутыми набекрень верхами;
кафтаны с откидными
рукавами, шитые и золотом и просто выложенные шнурками; у тех сабли и ружья в дорогих оправах, за которые дорого приплачивались паны, — и много было всяких других убранств.
— Как только услышал я на заре шум и козаки стали стрелять, я ухватил
кафтан и, не надевая его, побежал туда бегом; дорогою уже надел его в
рукава, потому что хотел поскорей узнать, отчего шум, отчего козаки на самой заре стали стрелять.
Обрезал фалды он и полы, // Наставил
рукава, и весел Тришка мой, // Хоть носит он
кафтан такой, // Которого длиннее и камзолы.
Опричники ввели его с связанными руками, без
кафтана, ворот рубахи отстегнут. За князем вошел главный палач, Терешка, засуча
рукава, с блестящим топором в руках. Терешка вошел, потому что не знал, прощает ли царь Серебряного или хочет только изменить род его казни.
— Не поздно, государь, — сказал Годунов, возвращаясь в палату. — Я велел подождать казнить Серебряного. На милость образца нет, государь; а мне ведомо, что ты милостив, что иной раз и присудишь и простишь виноватого. Только уже Серебряный положил голову на плаху, палач, снём
кафтан, засуча
рукава, ждет твоего царского веления!