Неточные совпадения
— Я знаю: графиня Катерина Ивановна думает, что я имею влияние
на мужа в
делах. Она заблуждается. Я ничего не могу и не хочу вступаться. Но, разумеется, для графини и вас я готова отступить от своего правила. В чем же
дело? — говорила она, маленькой рукой в черной перчатке тщетно отыскивая
карман.
— Я приготовил прошение, — сказал Нехлюдов, доставая его из
кармана. — Но я хотел просить вас, надеялся, что
на это
дело обратят особое внимание.
«Милая Наташа, не могу уехать под тяжелым впечатлением вчерашнего разговора с Игнатьем Никифоровичем…» начал он. «Что же дальше? Просить простить за то, чтò я вчера сказал? Но я сказал то, что думал. И он подумает, что я отрекаюсь. И потом это его вмешательство в мои
дела… Нет, не могу», и, почувствовав поднявшуюся опять в нем ненависть к этому чуждому, самоуверенному, непонимающему его человеку, Нехлюдов положил неконченное письмо в
карман и, расплатившись, вышел
на улицу и поехал догонять партию.
Дело было в том, что каторжный
Карманов подговорил похожего
на себя лицом малого, ссылаемого
на поселение, смениться с ним так, чтобы каторжный шел в ссылку, а малый в каторгу,
на его место.
Неточные совпадения
— дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за
дело, чтоб он знал полезное. А ты что? — начинаешь плутнями, тебя хозяин бьет за то, что не умеешь обманывать. Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрет тебе брюхо да набьешь себе
карман, так и заважничал! Фу-ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в
день, так оттого и важничаешь? Да я плевать
на твою голову и
на твою важность!
Степан Аркадьич с оттопыренным
карманом серий, которые за три месяца вперед отдал ему купец, вошел наверх.
Дело с лесом было кончено, деньги в
кармане, тяга была прекрасная, и Степан Аркадьич находился в самом веселом расположении духа, а потому ему особенно хотелось рассеять дурное настроение, нашедшее
на Левина. Ему хотелось окончить
день зa ужином так же приятно, как он был начат.
Услыхав с другой стороны подъезда шаги, всходившие
на лестницу, обер-кельнер обернулся и, увидав русского графа, занимавшего у них лучшие комнаты, почтительно вынул руки из
карманов и, наклонившись, объяснил, что курьер был и что
дело с наймом палаццо состоялось.
— Пойди ты сладь с нею! в пот бросила, проклятая старуха!» Тут он, вынувши из
кармана платок, начал отирать пот, в самом
деле выступивший
на лбу.
Дело устроено было вот как: как только приходил проситель и засовывал руку в
карман, с тем чтобы вытащить оттуда известные рекомендательные письма за подписью князя Хованского, как выражаются у нас
на Руси: «Нет, нет, — говорил он с улыбкой, удерживая его руки, — вы думаете, что я… нет, нет.