В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Курагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и
Соня заметила, что Наташа говорила с ним что-то, желая не быть услышанною, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
Неточные совпадения
Польщенный молодой человек с кокетливою улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающеюся Жюли в отдельный разговор, совсем не
замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся
Сони.
Но, проходя мимо диванной, она
заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась.
Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера.
Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя никто и не говорил про это) был решен так, что он ездит для
Сони. И
Соня, хотя никогда не
посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [«подростающих»] y Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание
Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели,
заметив этот взгляд.
Ростов
замечал что-то новое между Долоховым и
Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого-то», думал он про
Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с
Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов
метал банк. После предложения и отказа
Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
И с решительностью и нежностью, которая бывает в минуты пробуждения, она обняла подругу. Но
заметив смущение на лице
Сони, лицо Наташи выразило смущение и подозрительность.
— Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты
смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? — кричала Наташа. —
Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, — злобно кричала Наташа сдержанно-раздраженным и отчаянным голосом.
Соня разрыдалась, и выбежала из комнаты.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и
заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
Действительно только открытие кампании задержало Ростова и
помещало ему приехать — как он обещал — и жениться на
Соне.
Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и не
замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к
Соне и взяла ее за руку.
— Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не
смела спросить про него. И вдруг
Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, — говорила она, дрожа и задыхаясь. И не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: всё то, чтò она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославле.
Положение Николая было особенно дурно потому, что с своими 1200 рублями жалованья он не только должен был содержать себя,
Соню и мать, но он должен был содержать мать так, чтоб она не
замечала, что они бедны.
Неточные совпадения
Но он все-таки шел. Он вдруг почувствовал окончательно, что нечего себе задавать вопросы. Выйдя на улицу, он вспомнил, что не простился с
Соней, что она осталась среди комнаты, в своем зеленом платке, не
смея шевельнуться от его окрика, и приостановился на миг. В то же мгновение вдруг одна мысль ярко озарила его, — точно ждала, чтобы поразить его окончательно.
В следующий день
Соня не приходила, на третий день тоже; он
заметил, что ждет ее с беспокойством.
—
Соня, у меня сердце злое, ты это
заметь: этим можно многое объяснить. Я потому и пришел, что зол. Есть такие, которые не пришли бы. А я трус и… подлец! Но… пусть! все это не то… Говорить теперь надо, а я начать не умею…
В ту минуту, когда все трое, Разумихин, Раскольников и она, остановились на два слова на тротуаре, этот прохожий, обходя их, вдруг как бы вздрогнул, нечаянно на лету поймав слова
Сони: «и спросила: господин Раскольников где живет?» Он быстро, но внимательно оглядел всех троих, в особенности же Раскольникова, к которому обращалась
Соня; потом посмотрел на дом и
заметил его.
Соня также вскочила со стула и испуганно смотрела на него. Ей очень хотелось что-то сказать, что-то спросить, но она в первые минуты не
смела, да и не знала, как ей начать.