«
Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50 000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100 000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец, во время своего перехода от Москвы к Одеру, русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну, она состояла только из 50 000 людей, а в Калише менее 18 000».]
Неточные совпадения
Три мои
экспедиции в Сихотэ-Алинь были снаряжены на средства Приамурского отдела
Русского географического общества и на особые ассигнования из сумм военного ведомства.
Я переехал в Хабаровск, где Приамурский отдел
Русского географического общества предложил мне организовать
экспедицию для обследования хребта Сихотэ-Алинь и береговой полосы в Уссурийском крае: от залива Ольги на север, насколько позволит время, а также верховьев рек Уссури и Имана.
Женщина с удивлением посмотрела на нас, и вдруг на лице ее изобразилась тревога. Какие
русские могут прийти сюда? Порядочные люди не пойдут. «Это — чолдоны [Так удэгейцы называют разбойников.]», — подумала она и спряталась обратно в юрту. Чтобы рассеять ее подозрения, Дерсу заговорил с ней по-удэгейски и представил меня как начальника
экспедиции. Тогда она успокоилась.
Необходимость распространить в народе просвещение, и именно на европейский манер, чувствовали у нас начиная с Иоанна Грозного, посылавшего
русских учиться за границу, и особенно со времени Бориса Годунова, снарядившего за границу целую
экспедицию молодых людей для наученья, думавшего основать университет и для того вызывавшего ученых из-за границы.
— Надеюсь, что и вы, как
русский офицер, захотите принять участие в этой славной
экспедиции и посмотреть, как мы поколотим это скопище разбойников.