Неточные совпадения
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим
полком, как моряк кораблем,
на котором он
находится.
Полк стоял в батальонных колоннах
на расстоянии трехсот шагов, но несмотря
на то, все люди
полка находились под влиянием одного и того же настроения.
Признаками этими были: и присылка Лористона, и изобилие провианта в Тарутине, и сведения приходившие со всех сторон о бездействии и беспорядке французов, и комплектование наших
полков рекрутами, и хорошая погода, и продолжительный отдых русских солдат, и обыкновенно возникающее в войсках вследствие отдыха нетерпение исполнять то дело, для которого все собраны, и любопытство о том, чтò делалось во французской армии, так давно потерянной из виду, и смелость, с которою теперь шныряли русские аванпосты около стоявших в Тарутине французов, и известия о легких победах над французами мужиков и партизанов, и зависть, возбуждаемая этим, и чувство мести, лежавшее в душе каждого человека до тех пор пока французы были в Москве, и — главное — неясное, но возникшее в душе каждого солдата сознание того, что отношение силы изменилось теперь, и преимущество
находится на нашей стороне.
Неточные совпадения
Я узнал, что его зовут Иваном Ивановичем Зуриным, что он ротмистр ** гусарского
полку и
находится в Симбирске при приеме рекрут, [Рекрут (устар.) — солдат-новобранец, лицо только что призванное
на военную службу.
— По пьяному делу. Воюем, а? — спросил он, взмахнув стриженой, ежовой головой. — Кошмар! В 12-м году Ванновский говорил, что армия
находится в положении бедственном: обмундирование плохое, и его недостаточно, ружья устарели, пушек — мало, пулеметов — нет, кормят солдат подрядчики, и — скверно, денег
на улучшение продовольствия — не имеется, кредиты — запаздывают,
полки — в долгах. И при всем этом — втюрились в драку ради защиты Франции от второго разгрома немцами.
Лейб-гвардии капитаном Измайловского
полка он
находился при миссии в Лондоне; Павел, увидя это в списках, велел ему немедленно явиться в Петербург. Дипломат-воин отправился с первым кораблем и явился
на развод.
Отец Варвары Павловны, Павел Петрович Коробьин, генерал-майор в отставке, весь свой век провел в Петербурге
на службе, слыл в молодости ловким танцором и фрунтовиком,
находился, по бедности, адъютантом при двух-трех невзрачных генералах, женился
на дочери одного из них, взяв тысяч двадцать пять приданого, до тонкости постиг всю премудрость учений и смотров; тянул, тянул лямку и, наконец, годиков через двадцать добился генеральского чина, получил
полк.
Ныне и платки и урны сданы в архивы, где они и хранится
на полках, в ожидании, что когда-нибудь
найдется любитель, который заглянет в них и напишет два-три анекдота о том, как утирание слез постепенно превращалось в наплевание в глаза.